Вскоре мне стало ясно, что в Рай мы не попадем. Что-то подсказывало мне, что при вознесении, душа движется к свету, а не от него. Голубое сияние же быстро осталось позади нас, постепенно угасая по мере того, как нас уносило в неизвестность. Пространство вокруг нас то сужалось, то расширялось, словно пропуская через невидимые врата, и было ясно, что назад в Ад дорогу найти будет очень трудно.
Внезапно тяга прекратилась, и я мягко опустился на пол, твердо встав на обе ноги. Кто бы ни придумал такой странный способ перемещения, он явно просчитал все детали. Даже Ясмин невидимая сила осторожно положила на ковер, устилавший пол, разве что только юбку сарафана не опустила. Так моя вампирша и осталась лежать в интересной позе, не прекращая ругаться на всех известных человечеству языках, но мне было не до нее.
Мы оказались в большом помещении, наподобие «берлоги» Астарота, куда нас выкинуло в день пришествия трех ангелов с вестью о Конце Ада. Однако эта комната отличалась от жилища демона: в нем бывали гораздо чаще. На мебели отсутствовала пыль, торшер возле стола был вывернут, чтобы свет падал под удобным для чтения углом, а ковровое покрытие возле стола и кресла было вытерто, словно там часто ходили и сидели. При этом вокруг меня не было никаких запахов: ни спертого воздуха, ни сквозняка, вообще ничего. Даже если не обращать внимания на то, что мы попали в это место из Ада, человек обитать в этом логове не мог.
В дальнем углу убежища стоял большой стол, заваленный бумагами, свертками и книгами. Я медленно подошел к нему, проводя кончиками пальцев по полированной поверхности. На ней не было ни пылинки: кто-то часто работал в этом помещении. Наугад я вытащил первую попавшуюся мне книгу, которая оказалась «Божественной комедией» Данте. Вся ее первая часть, «Инферно», была исписана толстым красным карандашом. Кто-то делал пометки не только на полях издания, но и в самом тексте.
«Устарело!», гласили надписи. «Чушь!», «Все не так!», «Теперь там другая улица». Неизвестный мне автор правил классический путеводитель по Аду аккуратным почерком, вымарывая из текста целые четверостишия. Возможно, во времена Данте Подземный мир и выглядел так, как было описано в «Божественной комедии», но, при сохранении девяти кругов Ада, он претерпел изменения. У демонов появились свои элитные районы, расширился Квартал Страданий, улицам присвоили названия. Владелец книги определенно хотел иметь самое достоверное и актуальное представление о структуре Ада. К своему ужасу, я теперь догадывался, зачем оно было ему нужно.
— Хозяин этого места проявляет нездоровый интерес к Геенне Огненной, — проинформировал я Ясмин.
— Это я уже поняла, — кивнула вампирша, протягивая мне несколько скомканных листов. — Похоже на какой-то дневник, и не хотела бы я встретиться с его автором.
Дневник ангела, запись № 1864
«Новость о том, что Отец создает Ад, застала меня врасплох. По непонятной для меня причине я узнал об этом одним из последних, хотя по долгу службы мне должны были сообщить гораздо раньше. Создатель совсем отдалился от меня и других братьев, стал подозрительным и угрюмым. Он очень тяжело переживает предательство Люцифера.
Я предложу ему несколько проектов, в рамках которых Ад станет для нашего наглого братца отличной тюрьмой. В конце концов, кому, как не мне, вершить правосудие?»
— Это записки Пуриэля… — я жадно впился в текст глазами.
— Очевидно, да, — согласилась со мной вампирша, медленно прохаживаясь по комнате. — Только ангел правосудия мог получить комнату между тремя мирами. Наверняка из нее можно попасть не только в Ад, но и в Рай, и даже к смертным.
— Пуриэль настолько могущественен? — уточнил я, перебирая бумаги.
— Он один из первых ангелов, занявших важный пост у Престола Божьего. Господь справедлив, но правосудие требует времени и, как мне думается, некоторой доли цинизма. Цинизм Бога смертелен для большинства смертных, поэтому правосудие было поручено ангелу, — отозвалась девушка. — Вот только на практике пост оказался бесполезен.
— Ведь Бог сам всем судья, — кивнул я. — И Пуриэль погряз в мелких делах, словно какой-то херувим в молодежном лагере. Он пишет об этом, смотри…
Дневник ангела. Запись 1902
«Возмутительно! Невероятно! Недопустимо! Бог ошибся! Прозвучит странно? Нет, потому что мне лучше знать. Господь может ошибаться, и делает это слишком часто. А все потому, что он не занимается делами своего мира, пропускает мимо глаз и ушей все самое важное и интересное. Он закрылся в своем тронном зале, один на один с манией своего величия, и судит, судит, судит, не имея даже малейшего представления о том, что происходит и как все меняется вокруг него.
И вот, это случилось снова! Наш Всевышний решил, что Ад не будет тюрьмой, и что мои прекрасно проработанные предложения ему не требуются! Он хочет помиловать Люцифера, этого напыщенного щенка. С чего отец вообще стал таким чувствительным? Видимо, возраст. Вроде бы у Рая даже был пятилетний план по сжиганию городов, по разрушению башен за мерзкие людские проступки. Деяние Люцифера еще хуже, а тут — такая доброта. Давайте еще будем прощать всем грехи, пошлем на землю какого-нибудь обаятельного парня, который наставит народ на путь христианства, а потом убьем его жестоким и трагичным способом, чтобы человечество осознало свои ошибки, застыдилось и стало вести себя лучше. Пф-ф…
Вместо того чтобы заточить предателя в подземном мире, Бог решил сделать из Люцифера эффективного менеджера. Он подарит нашему брату-предателю его собственный реалм. Да, в нем будет несладко, а вернее, просто ужасно, но Люцифер станет его правителем! За попытку государственного переворота у нас теперь награждают и представляют к власти. Если бы Люцифер победил, и свершилась революция, он не сделал бы папочку никем и ничем, кроме горстки божественного пепла, который вмуровал бы в Престол, занятый после переворота.
Я ненавижу Люцифера, всегда его ненавидел. У этого придурка нет ни опыта, ни ума. Это мне положено было занять его место! Меня изначально сотворили ради того, чтобы управлять таким местом, как Ад, как отец мог забыть об этом? Теперь мне предстоит вернуться на свою бессмысленную в Раю работу, погрязнуть в рутине, быть жалким всю свою вечную жизнь.
Нет, я не приму это. Сколько бы времени ни потребовалось, я восстановлю справедливость и встану во главе Ада. Конечно, это может звучать странно: зачем кому-то, кто познал Небеса, сидеть под землей? Зато это будет мой мир, справедливый и прекрасный. Никто не остановит меня на пути к нему…»
* * *
— Он просто больной, — констатировал я.
— Здесь кипы бумаг. Он писал письма Богу, — пробормотала Ясмин, протягивая мне всё новые и новые документы. — Пачки писем, оставшихся без ответа! Это и есть наши доказательства!
— Смотри, тут есть недавние записи личного журнала, — не поверил тому, что вижу, я. Эта комната была хранилищем ключей к успешному завершению нашего расследования. — Он пишет об убийстве Радаманта!
