Книга Державный, страница 119. Автор книги Александр Сегень

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Державный»

Cтраница 119

Перед самым рассветом он увидел на правом от себя берегу небольшое селение. Тёмные низкие избы враждебно темнели среди ночной белизны снега. Селимхан проехал мимо, чувствуя, как всё его тело превратилось в сплошную лютую зиму. Он всё же собрался с духом и, сойдя с коня, исполнил утренний намаз. Ночь кончалась, начинался рассвет. Проехав ещё не менее двух фарсангов, Селимхан наконец-то увидел у реки какую-то бабу, которая шла с вёдрами к проруби. За бабой на берегу виднелись избы и кладбище, низёхонькая церквушка. Увидев конного татарина, баба испугалась и бросилась было наутёк, но Селимхан, поскакав на неё, крикнул:

— Стой, не то стрела пускай буду!

Она остановилась. Он приблизился к ней и спросил, что это за деревня или село.

— Богородицкое, — ответила баба.

— Какай такай Богородец? А река какай? Суходрев?

— Какой те Суходрев, баскак-батюшко! — махнула рукой баба. — Не Суходрев, а Шаня.

— Шаня? — удивился Селимхан. — А Суходрев?

— За спиной у тебя, — рассмеялась баба и тотчас прикрыла рот рукой. — Проехал, родимец!

Теперь Селимхан понял, что, покуда он ночью задрёмывал, конь его свернул из русла Суходрева в русло Шани, впадающей в Суходрев, а значит, путешествие Селимхана невольно затягивалось. Он находился где-то между Медынью и Мятлевом, а значит, до Воротынска ему отсюда было ехать столько же, сколько от Малоярославца. Все ночные мучения — псу под хвост!

От ужаса и досады Селимхану захотелось спрыгнуть с коня и задушить ни в чём не повинную женщину руками, ибо никакого оружия при нём не было. Выругавшись длинным татарским ругательством, он развернул коня своего и отправился в противоположном направлении. Несчастнее человека, чем он, не было во всей округе в те минуты. Баба могла и нарочно наврать ему, чтобы сбить с толку. Кроме того, она могла кликнуть мужиков и устроить погоню за одиноким татарином. Но главное — утро лишь немного смягчило мороз, день вставал не такой солнечный и приветливый, как вчера. С севера дул холодный и влажный ветер. Селимхану уже не хотелось впиваться зубами в кадык князя Ивана, не хотелось идти вместе с воинами Ахмата и видеть, как они будут громить непокорных и наглых урусов, не хотелось и зрелища сдираемых кож. Острая мечта о костре и теплом питье и пище полностью владела всем существом Селимхана.

Лишь к вечернему намазу усталый, еле плетущийся от бессилия и голода конь Селимхана привёз своего обледенелого хозяина в ставку хана Ахмата. Хан жил в богатом доме князей Воротынских, и первым делом несчастный посол подумал о том, что Ахмату, должно быть, уже и не хочется никуда уходить из Воротынска.

Молча поклонившись хану, мёрзлый посол протянул ему рваную и растоптанную басму.

— Что это?! — отпрянув в ужасе, как будто Селимхан протягивал ему гадюку, воскликнул Ахмат.

— Это сделал Иван, — тяжело ворочая языком, ответил посол. У него уже начинался жар. Хотелось поскорее отчитаться перед господином и лечь спать. Даже есть и пить уже не хотелось. — Ещё он растоптал ногой твоё священное изображение.

— А где Зальман и Джамиль?

— Убиты.

— Урусами?

— Да. Позволь мне теперь отправиться на покой, о великий хан, ибо я валюсь от усталости и простуды, — пробормотал Селимхан жалобно, но взглянув на Ахмата, понял, что не скоро суждено ему насладиться тёплой постелью.

— Хорзы! — крикнул Ахмат, и когда хорзу принесли, пришлось пить её, давясь и морщась, потом закусывать почти холодным пловом и совсем холодной бараниной, но водка подействовала, взбодрив его на некоторое время; он стал рассказывать обо всём, что случилось в Боровске. Покуда он говорил, ему казалось, будто не он, а кто-то другой говорит вместо него, стоя прямо в нём самом.

Ахмат слушал, сжав губы. Потом он поплыл куда-то в сторону, а Селимхан услышал, как тот, который отчитывался перед ханом, произносит в конце своего рассказа слова из седьмой суры Корана, столь любимые Селимханом:


— О если б люди этих городов
уверили и устрашились Бога,
мы б распахнули перед ними
все блага неба и земли,
они ж сочли знаменья наши ложью,
и вот тогда мы навлекли на них
всё, что они себе уготовали...

— Великий хан! Покарай вероломных урусов! — промолвил Селимхан и рухнул на пол без сознания.

Очнулся он оттого, что его чем-то старательно натирали, и в первый миг подумал: «Я умер, и меня умащивают благовониями перед погребением». Он тотчас увидел придворного ханского лекаря Анвера и спросил его:

— Я ещё жив или уже умер?

— Жив, жив, — рассмеялся лекарь. — Лежи, достопочтенный Селимхан, не бойся — я тебя вылечу. Хвала всевышнему, наконец-то пришёл в себя. Целые сутки был без сознания. Метался в бреду, всё проклинал какой-то Суходрев.

— Где Ахмат? — еле-еле выдавил из себя Селимхан.

— Утешься, — ответил Анвер, — он ещё здесь, в своей ставке.

— Как?! Он ещё не повёл тумены на вероломных урусов? Я должен его немедленно видеть!

Селимхан стал подниматься с постели, но в глазах его потемнело, и он увидел себя идущим сквозь облака и мрак. Две скорбные окровавленные тени встретили его и, взяв под руки, повели куда-то. Он узнал их. Это были Зальман и Джамиль.

— Зальман, ты тоже умер? — спросил Селимхан.

— Как видишь, да, — отвечала тень.

— А куда вы ведёте меня? — стал испуганно озираться по сторонам Селимхан.

— Микал и его малаики [154] гонят нас отсюда прочь, — был ответ.

— Я не могу уйти, покуда не поговорил ещё раз с Ахматом! — И Селимхан, вырвавшись из рук двух умерших друзей, стал метаться из стороны в сторону, покуда не услышал голос лекаря Анвера:

— Успокойся, Селимхан, утешься — сам великий хан Ахмат-Илбуга пришёл проведать тебя.

Он открыл глаза и увидел Ахмата, склоняющегося над ним.

— Мой верный Селимхан, — обратился к нему Ахмат, — сможешь ли ты встать с постели и ехать?

— Ехать? — переспросил недоумённо Селимхан. — Куда ехать? Сражаться с вероломными урусами? О великий! Накажи, уничтожь их!

— Я непременно сделаю это, — отвечал Ахмат, — но только не теперь.

— Как не теперь? Почему?

— Сейчас всё складывается не в нашу пользу. Враг слишком силён, он занял господствующее положение на местности, ветер, страшный северный ветер дует и бьёт нам в лицо. Наши воины мёрзнут и умирают от переохлаждения. Огненный бой урусов, увы, сильнее наших стрел. Я увожу свои доблестные войска домой.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация