– И правильно, – сухо кивнул фон Брюнинг. Шутки, похоже, перестали забавлять его. – В таком случае, времени у вас, господа, мало. Если, конечно, вы, герр Каррузерс, не намерены бросить своего шкипера на произвол судьбы. До Англии путь не близкий, а сезон для яхт уже довольно поздний.
Итак, меня торопят.
– О, вы не так поняли, – пояснил я. – Ему-то спешить некуда. Он у нас человек вольный. Не правда ли, Дэвис?
– Что-что? – переспросил тот.
Я перевел ему свой жестокий вопрос.
– Да, – без особых эмоций подтвердил он.
– Если я оставлю его, беды не будет. От меня – по меньшей мере как от матроса – толку мало. Дэвис просто будет потихоньку плестись вдоль островов, садясь на мель и стягиваясь верпом, и прибудет в Англию где-нибудь к Рождеству.
– Или воспользуется первым попутным штормом до Дувра, – расхохотался коммандер.
– Ну да. Так что, как видите, мы не спешим и не строим планов. Что до прямого перехода в Англию, то я не такой трус, каким был вначале, но все же немножко пасую при мысли…
– Странная вы пара товарищей. Что скажете, герр Дэвис?
– Мне нравится этот берег, – сказал мой друг. – И еще мы не прочь подстрелить парочку уток.
Дэвис занервничал и забылся. Я уже жестоко высмеял наши охотничьи подвиги и считал тему закрытой. Утки служили просто предлогом и теперь могли привести к осложнениям. А я особенно нуждался в свободе рук.
– Что до пернатой дичи, то я готов дать вам один совет, джентльмены, – заявил наш хозяин. – Ее тут будет в изобилии, раз осенняя погода установилась. В сентябре-то у вас не было ни шанса, герр Дэвис. Я помню ваши расспросы на этот счет во время прошлой нашей встречи. Но и сейчас тут рановато для любителей. Зимой даже ребенок способен добыть утку, но пока они еще слишком пугливы, и охота на них требует умения. Вам нужна плоскодонка, а еще лучше – и проводник из местных. Вам не составит труда разместить его на баке «Дульчибеллы». Вот тогда вы сможете подойти к делу всерьез. И, если вам интересно, я могу помочь найти надежного человека…
– О, это слишком любезно с вашей стороны, – промямлил Дэвис с еще более жутким, чем обычно, акцентом. – Мы и сами можем найти. Один парень с Вангерога набивался…
– Правда? – со смехом перебил его фон Брюнинг. – Не удивлен. Вы плохо знаете эти фрисландцев. Они ребята простодушные, но, как я сказал, крепко держатся за свои прерогативы (эту фразу мне пришлось перевести Дэвису на английский). Их лишили шанса поживиться на крушениях, тем чувствительнее они к вопросу об утках, которые для них – роскошь, не сравнимая с рыбой. Любой охотник-чужак для них все равно что браконьер. Ваш проводник будет постоянно допускать ничтожные просчеты в отношении места и времени.
– Ты ведь и сам говорил, что у них странные повадки, а, Дэвис? – поспешил вставить слово я. – Послушай, предложение коммандера фон Брюнинга очень ценно, но не стоит ли нам сначала определиться с моими дальнейшими планами и лишь потом отправиться на охоту? Давай заглянем на Нордерней и проверим, не пришло ли мне то письмо, а там и решим. Только, боюсь, мы тогда с вами уже не увидимся, коммандер.
– Ну почему? Я иду на запад и, вполне вероятно, зайду на Нордерней. Не хотите ли подняться ко мне на борт? Я покажу вам «Блиц».
– Спасибо, – с трудом выдавил Дэвис.
– Спасибо, – со всей сердечностью, что была в моих силах, поблагодарил немца я.
Вскоре после пришла пора прощаться.
– Вынужден оставить вас, – заявил наш приятель. – Мне нужно съездить в Эзенс. К вечернему приливу я вернусь на «Блиц», но вы, наверное, будете тогда заняты со своей яхтой.
Разговор изобиловал загадками, но главная из них ждала нас впереди. Подойдя к двери, фон Брюнинг знаком попросил меня приблизиться. Дав Дэвису выйти, мы остались наедине.
– Хотелось бы перемолвиться с вами с глазу на глаз, герр Каррузерс, – проговорил офицер, понизив голос. – Надеюсь, вы не сочтете меня официальным. Я обращаюсь к вам из сочувствия к вашему другу. Дело касается Долльманов, вы меня понимаете? Я бы не стал поощрять интерес герра Дэвиса в этом отношении.
– Благодарю, – сказал я. – Но на самом деле…
– Это всего лишь намек. Герр Дэвис – замечательный молодой человек, но, как бы это сказать, излишне честный и бесхитростный. Как понимаю, вы обладаете определенным влиянием на него и, рассчитываю, пустите его в ход.
– Ну, это не совсем так. Я не знаком с Долльманами, но полагал, что они ваши друзья. – Я посмотрел ему прямо в глаза.
– Я их знаю, но… – Фон Брюнинг пожал плечами. – Я тут всех знаю.
– А что с Долльманами не так? – спросил я напрямик.
– Не так резко, герр Каррузерс! Не забывайте, я говорю с вами, как друг, принимая в расчет, что вы путешественники, чужестранцы и молоды. Извольте довольствоваться намеком, больше я не скажу ни слова. Впрочем, добавлю еще одно. Нам очень мало известно про герра Долльмана. О его происхождении и прошлом. Он, как понимаю, наполовину швед и, уж точно, не уроженец Пруссии. На Нордернее объявился три года назад, видимо, весьма обеспечен, принимает участие в ряде коммерческих начинаний. Здесь негде развернуться, скажете вы? Ну, простора здесь больше, чем кажется: развитие морских курортов, спекуляции с землей на островах. Махинации? О нет! Долльман абсолютно честен в делах. Но он странный тип, имеет эксцентричные привычки, ну и… Как я уже сказал, нам мало что о нем известно. Вот и все, это вам в качестве предупреждения. Пойдемте.
Я понял, что давить на него бессмысленно.
– Спасибо, я учту.
– И вот еще, – продолжил фон Брюнинг, пока мы шли по коридору. – Если вы прислушаетесь к моему совету, то воздержитесь и от визита на «Медузу».
Он пристально посмотрел на меня и улыбнулся одними губами.
«Что вам известно и что хотите вы сказать?» – вертелось у меня на языке, но я так и не осмелился спросить.
Дэвис, поджидавший нас снаружи, хмурил бровь.
– Терпеть не могу попадать в такие местечки, – сказал он, обращаясь ко мне. – Мы тут надолго застрять можем. Ветер слишком силен, чтобы буксировать яхту яликом, а канал слишком узок для лавировки.
У фон Брюнинга уже имелось наготове новое предложение.
– И как я раньше не подумал? Я ведь могу вытянуть вас своим катером. Будьте готовы к половине седьмого, вода уже достаточно поднимется. Мои люди заведут буксир.
Отказаться было невозможно, но мне очень не хотелось быть обязанным, да и надежда на еще одну ночь в гостиничной кровати исчезла. Дэвис тоже не светился от радости: буксир означал лоцмана, а они у него стояли поперек горла.
– Мой друг выступает против буксиров в принципе, – пояснил я.
– Как я с ним солидарен, – рассмеялся наш собеседник. – Ну что, решено?
У дверей гостиницы стояла поджидавшая фон Брюнинга охотничья коляска. Я поинтересовался, по какой надобности ему понадобилось посетить Эзенс. То был административный центр тамошнего округа, расположенный в четырех милях в глубь материка.
