– Кто это? – шепнул я Дэвису.
Необходимости разговаривать шепотом не было, но инстинкт оказался сильнее.
– Понятия не имею, – отозвался тот. – Ого! Пакетбот отваливает, а они не сошли!
С корабля на берег было переброшено несколько тюков и мешков с почтой; тощий портье и две торговки воспользовались сходней, которую теперь втягивали назад, и теперь стояли на причале. Мне сдается, что один или два пассажира успели подняться, не замеченные нами, на борт, но тут в последний момент какой-то мужчина прыгнул на бак отходящего судна.
– Гримм! – вырвалось у нас обоих одновременно.
Пароход пронзительно свистнул, сдал задним ходом на рейд и пошел. Пирс вскоре скрыл его, но столб дыма указывал, что судно держит курс в Северное море.
– Что бы это значило? – спросил я.
– Наверное, здесь есть другой причал, ближе к городу, – ответил мой товарищ. – Пойдем-ка на берег, заберем твою почту.
Тем утром мы не пожалели времени на свой туалет, и когда уселись в ялик и погребли к пирсу, то немного даже смущались друг друга и своих отутюженных синих костюмов, белых воротничков и начищенных ботинок. В первый раз за два года я видел Дэвиса в чем-то похожем на приличную одежду. Модный водный курорт, пусть даже и в мертвый сезон, требует к себе уважения, а кроме того, мы ведь собирались нанести дружеский визит.
Привязав ялик к металлической лестнице, мы поднялись на пирс и наткнулись на вчерашнего инквизитора, который покуривал, расположившись в дверях каморки с табличкой «Начальник порта». После обмена любезностями мы осторожно навели справки про пароход. Ответ гласил, что сегодня суббота, и, следовательно, пакетбот следует до Юста. Не нужен ли нам удобный отель? Если да, то гостиница «Фир Яресцайтен»
[83] еще работает.
– Клянусь Юпитером, Юст! – воскликнул Дэвис, когда мы пошли дальше. – Что понадобилось этой троице на Юсте?
– Думаю, это предельно ясно – они направляются на Меммерт.
Дэвис кивнул, и оба мы устремили полный интереса взор на запад, в направлении соломенного цвета полоски на горизонте.
– Как думаешь, это какая-то встреча? – спросил мой друг.
– Похоже на то. Мы наверняка обнаружим где-то здесь «Корморан», задержанный противными ветрами.
И вскоре мы его нашли. Он стоял крайним в ряду галиотов в дальней стороне гавани. Двое парней, чьи лица были нам хорошо знакомы, сидели на люке и штопали парус.
Залитый солнцем, но пустой город напоминал погибшую бабочку, на которую живительные лучи пролились уже слишком поздно. Мы миновали несколько общественных садов, посреди которых возвышалось помпезное здание казино, в портиках которого виднелись составленные в кучу столы и стулья; прошли мимо ряда ларьков и кафешек, потом мимо больших гостиниц с белыми стенами и забитыми досками окнами, базарчиков и лавок. На всем этом запустении лежала печать вульгарной фривольности. Наконец добрались мы и до почтовой конторы, еще хотя бы выказывающей признаки жизни. Я получил целую пачку писем и прикупил местное расписание, из коего уяснил, что пароход совершает ежедневные рейсы на Боркум через Нордерней, а три раза в неделю заходит на Юст (при благоприятных погодных условиях). По пути назад он будет на Нордерней в семь тридцать вечера. Затем я спросил про дорогу до «Фир Яресцайтен».
– Что бы ни гласили твои принципы, Дэвис, – сказал я, – но сегодня мы отведаем лучший завтрак, который можно купить за деньги! У нас еще целый день впереди.
Отель «Фир Яресцайтен» располагался на эспланаде, обращенной к северному берегу острова. Подтверждая название, освещенный рекламный щит гласил: «Все условия для зимних посетителей; особый уход за больными» и т. д. Здесь, в ресторане с большими стеклянными окнами, наслаждаясь видом безмятежного голубого моря, мы поглотили воистину королевский завтрак, отпустили официанта и, наслаждаясь длинными благоуханными гаванскими сигарами, принялись неспешно изучать мою почту.
«Сколь бесполезная трата хорошей дипломатии!» – была первая моя мысль, поскольку даже самый тщательный осмотр, направленный прежде всего на беспошлинные официальные письма (их пришло два, к моему удивлению) из Уайтхолла, не обнаружил ни малейших признаков вскрытия.
Первое по дате отправления (шестое октября) гласило следующее: «Дорогой Каррузерс. Берите, ради Бога, следующую неделю, искренне Ваш…» – и далее в том же духе.
Второе (с пометкой «срочно») было выслано на мой домашний адрес и переправлено оттуда. Оно было датировано пятнадцатым октября и отменяло предыдущее, требуя без промедления вернуться в Лондон. «Очень жаль прерывать Ваш отпуск, но у нас тут много дел, а людей в данный момент не хватает. Ваш…» Имелся еще сухой постскриптум, что, мол, в следующий раз мне следует придерживаться при взятии отпуска регулярных сроков и сообщать точную информацию о своем местонахождении в случае отъезда.
– Боюсь, это письмо так до меня и не дошло! – сказал я Дэвису, протягивая депешу.
– Ты ведь не уедешь? – спросил тот, глядя тем не менее с нескрываемым благоговением на почерк важного человека на надменном официальном бланке. Между тем я обнаружил в углу обнадеживающую приписку: «Не бери в голову, это просто блажь шефа. М.». Я торопливо разорвал конверт – есть маленькие домашние тайны, которые неприлично и неуместно раскрывать даже лучшему другу. Остальная переписка не заслуживает упоминания. Читая некоторые из писем, я улыбался, другие – краснел. Все это были голоса из другой жизни, оставшейся далеко позади. Дэвис тем временем погрузился в добычу ценной информации из местной прессы. Он прочитывал вслух строку за строкой и то и дело обращался ко мне за переводом того или иного слова.
– Эге! – воскликнул он вдруг. – Снова старая песня! Слышишь сирену?
Завеса тумана на севере разрасталась и медленно, но верно наползала на берег.
– Это ведь не важно, да? – спросил я.
– Все же нам лучше вернуться на яхту. Нельзя оставлять ее одну в тумане.
На обратном пути нам предстояло сделать кое-какие покупки. Разыскивая нужные магазины, мы заглянули на Шваналлее и разведали тамошнюю диспозицию. Мы не успели еще вернуться в гавань, как нас настиг туман, окутавший густыми клубами улицы. По счастью, трамвайная линия вела прямиком к пирсу, иначе мы бы заблудились и потеряли время, которое в нашем случае было бесценно. В итоге мы уперлись прямо в контору начальника порта, а сориентировавшись по ней, не составляло труда разыскать лестницу и наш ялик. Появился тот же самый чиновник, любезно согласившийся подержать фалинь, пока покупки загружались в лодку. У него вызвало удивление, почему нас не соблазнили удобства «Фир Яресцайтен». Ради того, чтобы присмотреть за яхтой, последовал наш ответ. В этом нет никакой нужды, возразил достойный начальник, пока на море туман, суда не ходят, а туман, опустившийся в такой час, задерживается надолго. А если прояснится, он охотно присмотрит за нашей яхтой. Мы поблагодарили его, но предпочли подняться на борт.
