– Присаживайтесь.
Ротанговая скамейка прогнулась под весом генерал-лейтенанта Ван Цвольфа.
– Зачем? – брюзгливо спросил шеф управления. – Зачем вам понадобилось прилетать сюда лично? Зачем вы вытащили меня из кабинета в парк? Мы прекрасно могли связаться обычным способом…
– Будьте любезны, включите конфидент-поле.
Не дожидаясь реакции начальства, Тиран активировал конфидент-режим на своем коммуникаторе. Секунду помедлив, Ван Цвольф сделал то же самое. Генерал-лейтенант был брюзгой, но дураком он не был. Если Ян Бреслау не хочет разговаривать в кабинете, выгоняя шефа в парк, если он считает, что одного конфидента мало, и настаивает на двойном покрытии – разговор пойдет серьезный, и лучше побыстрее добраться до сути, чем тратить время на пустые пререкания.
– Спасибо, – кивнул Тиран. – Перейдем к делу. Итак, меня посетил Скорпион…
– Покушение? – деловито уточнил Ван Цвольф. – Вам подбросили скорпиона? Вы кого-то подозреваете, Бреслау?
Шеф замолчал. Кажется, до него дошла разница между «подбросили» и «посетил».
– Скорпион? – хрипло повторил он. – Вы имеете в виду сякконских палачей? Этого не может быть!
Тиран развел руками: может.
– Как он вошел? Куда смотрела охрана?!
Тиран ждал, пока шеф успокоится. Вопросы не требовали ответа: Ван Цвольф отлично знал, что Скорпионы входят без спроса, а охрана смотрит туда, куда ей велят Скорпионы. Начальство просто сбрасывало возбуждение, не рассчитывая на комментарии подчиненных. Тиран вспомнил, сколько времени он сам приходил в себя после Скорпионьего визита, и отметил, что Ван Цвольф еще неплохо держится.
– Чего он от вас хотел, Бреслау?
– Информации.
– Какой именно?
Судя по голосу, к шефу вернулось самообладание. Судя по цвету лица… В этой беседке у обоих мужчин был такой цвет лица, словно их вот-вот хватит апоплексический удар.
– Одну минутку…
Вместо ответа Тиран нашел на коммуникаторе соответствующую аудиозапись и включил воспроизведение.
– Бреслау-сан, – прозвучал мягкий, обманчиво доброжелательный голос, – клан дает вам шесть месяцев. Ваша задача – собрать убедительные доказательства вашей невиновности в гибели доктора Ван Фрассен. Собрать и предоставить клану. Через полгода я приду за ними и надеюсь, что клан сочтет доказательную базу исчерпывающей. Спокойной ночи, господа! Не провожайте меня, я найду дорогу.
– Не провожайте, – буркнул Ван Цвольф. – Как будто я собирался…
– Это он не вам, – пояснил Тиран.
– Кто был с вами во время его визита?
– Гюнтер Сандерсон.
– Как вы допустили? Какое вы имели право рисковать кавалером Сандерсоном?!
– Мальчик – телепат. Мальчик примчался меня защищать. Я знать не знал, что он почует Скорпиона – и ринется на подмогу.
– Ладно, не оправдывайтесь. Извините меня, Бреслау. Я взволнован, вот и нападаю на вас. Сказать, что я потрясен – значит ничего не сказать. Только Скорпионов нам в нашей банке не хватало… Прокрутите еще раз.
– …клан дает вам шесть месяцев…
Шеф внимательно слушал.
– …убедительные доказательства вашей невиновности в гибели доктора Ван Фрассен… Через полгода я приду за ними… надеюсь, что клан сочтет доказательную базу исчерпывающей…
– Почему они винят вас, Бреслау?
– Воспоминания. У них в руках. – Тиран замялся, понимая, что оборот «в руках» сомнителен, а оборот «в мозгах» прозвучит глупо. – Они заполучили воспоминания человека, подготовившего авиакатастрофу «Стрекозы». Джеон, храм Ма-А’рих…
– Я помню, – отмахнулся Ван Цвольф. – Дальше!
Желая избежать лишних объяснений, Тиран включил запись:
– Допустим, пассажиры «Стрекозы» погибли в подстроенной аварии…
До встречи с начальством Ян Бреслау раз двадцать прослушал свою беседу со Скорпионом. Казалось бы, должен был привыкнуть. Ничего подобного, сейчас слова сякконца звучали приговором даже в большей степени, чем раньше, когда Тиран внимал им без свидетелей, если не считать молодого Сандерсона.
– …тогда вы, Бреслау-сан, виновны в их смерти. Причина меня не интересует, только вина. Допустим, в упавшей «Стрекозе» были найдены трупы совсем других людей. Но на Ларгитасе состоялись похороны несчастных, и, значит, вы в курсе, что произошло с дипломатом Зоммерфельдом и его спутниками. Если они мертвы, вы, скорее всего, опять же виновны в их гибели…
И заключительная реплика:
– Если вы – виновник ее смерти, отвечать будете вы, и никто другой.
– Еще раз! – велел генерал-лейтенант.
– Если вы – виновник ее смерти, отвечать будете вы, и никто другой.
– Еще!
– …вы, и никто другой.
Ван Цвольф кивнул:
– Вы, и никто другой. Никто другой, только вы.
Ян Бреслау еле сдержался, чтобы не задушить шефа. Порыв к рукоприкладству был не из тех, которые часто посещали Тирана, но визит Скорпиона ударил по Бреслау больнее, чем хотелось бы. Железная выдержка дала трещину. Распоряжаться судьбами других, пусть даже и расплачиваясь за это угрызениями совести, оказалось проще, чем отдать свою собственную судьбу в чужое распоряжение. Полгода, отпущенные ему палачом сякконского клана телепатов, Тиран воспринял как диагноз смертельной болезни. Известно заболевание, известен срок, назначенный природой. В случае отсутствия лечения – смерть. Нет, не смерть – хуже. Орудиями пытки Скорпионы выбирают родственников приговоренного, его друзей, близких людей. Жестоко? Несправедливо? На Сякко особенные представления о справедливости и милосердии. Когда Скорпионов выпускают из банки, их задача – сделать так, чтобы в итоге людей трясло от одной идеи причинить вред членам клана. Ян Бреслау отметил, что его трясет, значит метод работает. Друзей у меня нет, подумал он. Близкие люди? Тоже, пожалуй, нет. Жена? Дочь? Бывшая жена, с которой они давно развелись? Если уж сякконец возьмется за семью… Тиран поймал себя на мысли, что просит, умоляет Скорпиона выбрать в качестве инструмента бывшую жену, – и содрогнулся от омерзения к самому себе. Я надеялся, подумал он. Надеялся, что смогу переложить ответственность на чужие плечи. Что Ван Цвольф примет решение, а мне останется только выслушать его… Как мне поступить? Что предпринять?!
И Ян Бреслау, носящий прозвище Тиран, пошел кратчайшим путем.
– Я подготовил рапорт, – произнес он, стараясь, чтобы голос звучал как обычно: ровно и сухо. – Я прошу вас разрешить мне ознакомить Скорпиона с обстоятельствами исчезновения доктора Ван Фрассен.
Кратчайший путь закончился, не начавшись.
– Нет, – отрезал шеф. – Запрещаю.
В беседке, похожей на костер, Тирану стало жарко. Кровь ударила в голову, в ушах поселился комариный писк.
