– Юлия Руф, – исправился Тумидус. – Фамилию она сменила позже, выйдя замуж. Дочь Тита Макция Руфа, имперского наместника на Квинтилисе. Бонийский университет, доктор социостратегии. Она записала психическое состояние робота на плесень куим-се, как пишут фильмы арт-транса. Записала и спровоцировала Нейрама стать реципиентом этой записи.
– Я думал, что знаю Юлию, – пробормотал карлик. – Продолжай.
Двор снова стал гладиаторием. Лючано Борготта, наполовину свободный раб Гая Октавиана Тумидуса, кормил с ложечки полностью лишенного свободы робота Пульчинелло. Кормил, ухаживал, подарил смешное прозвище. Когда Борготта оказался в космосе, на борту корабля, носящего имя «Нейрам» – у судьбы есть чувство юмора! – Пульчинелло последовал за кормильцем, не понимая, что делает. Робот всего лишь хотел есть. «Горячий старт» – и робот ушел в космическое пространство, оставив позади себя развалины Эскалоны. Сила вернулась к антису, сила, но не разум. Разум вернется позже, когда…
– Я думал, что знаю Борготту, – пробормотал карлик. – Кормил Нейрама с ложечки? Нейрам взлетел за порцией каши?! Продолжай. Честно говоря, я не представляю, что могло вернуть разум бедняге.
– Война, – ответил Тумидус.
– Война? Ты шутник, бвана. Война сводит с ума.
– Наш флот вошел в сектор вехденов. Великая Помпилия поддержала михрянских сепаратистов в их стремлении к государственности. В ответ кей Ростем I пригрозил поднять в космос Второй гвардейский флот вехденских ВКС. Это не остановило бы наши эскадры, но их остановил Нейрам. В мозгу антиса эта битва наложилась на прошлую, в которой он принимал участие: Нейраму было восемнадцать лет, когда он разбил нас под Хордадом. Он взлетел с Михра, думая, что взлетает с Хордада; стресс – и здравый рассудок вернулся к вчерашнему роботу. Здравый рассудок и свобода. Нейрам расплатился амнезией, утратив воспоминания о периоде своей жизни между битвами. Амнезией и возрастом: вернувшись из большого тела в малое, он восстановился юношей, каким воевал под Хордадом. Качалка? Нет, Папа, он выглядит так молодо вовсе не из-за качалки…
– Я думал, что знаю жизнь, – пробормотал карлик. – Слепой дурак! Я и смерти-то не знаю.
Тени толпились вокруг. Пела блюз старая женщина:
– Знаешь, мвензи, я устала, я иду домой,
Я так устала, мвензи, я иду домой,
Саксофон лабает тяжелый бред,
Парни курят траву и смотрят мне вслед,
Я везучая курва, тут спору нет,
Как же мне везет, ах ты боже ж мой!
Нет, белый бвана, мы не плечевые,
Да, белый бвана, давай чаевые,
Да и нет, от угла по прямой,
И еще улыбка, тащусь домой.
– Я найду робота, – пообещал Тумидус. – Я достану плесень куим-се и ванну для записи. Если понадобится, я найду оператора, имеющего опыт. За шкирку приволоку! Тебя нельзя взять в рабство, Папа? Мы повторим эксперимент с Нейрамом. Ты станешь роботом, рабом, полностью лишенным свободы. А потом мы отыщем для тебя подходящий стресс. Раз – и ты взлетаешь…
«Горячий старт», вспомнил он. Нейрам взлетел за ложкой каши – и пол-Эскалоны обратилось в руины. Если Папа, сделавшись роботом, взлетит «по-горячему»… Тумидус отчаянно замотал головой. Остатки хмеля выветривались с ужасающей быстротой, и это было плохо, очень плохо. Трезвость оглушала, лезла с непрошеными советами. Нет, чепуха! Нейрам – это Нейрам, а Папа – это Папа. Робот или нет, Лусэро Шанвури не причинит вреда окружающим людям. Если учитывать все накладки, которые только возможны, и шагу вперед не сделаешь. Будешь топтаться, взвешивать, жевать сопли…
– Ты взлетаешь, – твердо заявил он, – а возвращаешься уже молодым. Ты, главное, не умирай, пока я не раздобуду все это. Я быстро, ты только не умирай…
– Ты достаешь плесень и ванну, – вмешался Марк. – Оператора приведу я.
– Живого, – напомнил Тумидус-старший. – И без тяжких телесных.
Он хорошо знал своего племянника.
– Волки, – ласково протянул Папа. – Волчары зубастые.
Карлик обнял помпилианцев за плечи. Это было неудобно, с Папиным-то ростом, но все сделали вид, что так и надо.
– Белые бваны, мудрые бваны. Добрые! Робота из меня делать будут. Ладно – плесень. Ладно – ванна. Оператор. Где вы стресс раскопаете? Мне же стресс нужен, иначе не взлечу. Славный такой стресс, чтоб до печенок пробрало! А не взлечу, так и не омоложусь.
Тумидус стряхнул Папину руку с плеча:
– Стресс ему! Стресс – твоя забота. Обнаглел вконец: дали кашу, дайте и ложку! У тебя что, в жизни не было подходящих стрессов? Если меня начнут убивать, ты не взлетишь, да?
– Не взлечу, – грустно сказал Папа.
– Даже помочь не взлетишь?
– Даже помочь. Пусть тебя убивают без моей помощи.
– Думай! Ради чего ты бы из гроба восстал?!
– Кровь, – внезапно произнес Марк. – Вот зараза!
– Что кровь? Где кровь?
– Вот. – Молодой офицер выставил указательный палец. С пальца на ладонь текла черная струйка. – Гвоздь торчит в крыльце. Давайте заколочу, мне не трудно.
– Кровь! – завопил Тумидус. – Ну конечно же Кровь! Папа, ты помнишь?
Карлик с подозрением уставился на консуляр-трибуна.
– Ты должен помнить! – ликовал Тумидус. – Кровь, система Астлантиды. Антисам нельзя выходить в Кровь. А ты вышел, вылетел из корабля. Вспомнил? По нам выпустили ракету с ядерной боеголовкой. Ты вышел в космос и проглотил взрыв. Мой коллант еще вытаскивал тебя обратно…
– Ну, – осторожно согласился Папа. – И что?
– Ракета. – Тумидус уже прикидывал варианты. – Ракету я достану. Марк, стрелять придется с Китты. Справишься? Корабль – не проблема. Одолжу галеру у кого-то из наших. Для стресса нужно, чтобы ты нас спасал. Не меня, а нас. С коллантариями я договорюсь. Значит, мы взлетаем, Марк шарашит по нам ракетой. Ты, Папа, – робот, тупой баклажан, но нам угрожает гибель. Ты летишь, глотаешь взрыв, мы тебя вытаскиваем. Ты восстанавливаешь малое тело по матрице инцидента под Астлантидой. Вот это стресс! Всем стрессам стресс! Когда это было?
Он стал загибать пальцы, считая. Марк сосал пострадавший палец, придерживая его большим, и Тумидус взял эти пальцы в расчет:
– Точно, двенадцать лет назад. Маловато, но сойдет. Значит, ракета, галера, коллант…
И потух:
– Нет, пустое. О главном забыл…
Папа кивнул:
– Главное – это я. А я не соглашусь. Я хочу жить, но не такой ценой. Если стресс не сработает, если я не вылечу навстречу ракете – вы все погибнете. Прости, добрый бвана, даже для меня это слишком.
– Ты-то согласишься, – отмахнулся Тумидус. – Тебя я заставлю. Ракетчики не согласятся. Ракету с плоскости не запустишь, нужна пусковая шахта. Захват шахты – реально, но проблематично. Заменить на залп плазматоров? Нет, стресс надо воспроизводить максимально точно. На плазматоры ты можешь и не взлететь. Взять ракету на галеру, вывести наружу уже после взлета… Диспетчеры засекут. Вышлют перехватчик, сорвут всю операцию.
