Как, ради всего святого, я теперь объясню это братьям?
10. Никки
УГУ, ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ я не спала. Это же мой первый и последний выпускной класс, и нужно быть к нему готовым. И теперь я готова — готова окончить школу, убраться из Фейерфилда подальше и начать собственную жизнь.
Принимаю душ, одеваюсь и спускаюсь завтракать.
— Симпатично смотришься, — говорит мама, окидывая взглядом джинсы и бирюзовый топ, который она купила мне, когда на прошлой неделе ездила по магазинам в Эванстоуне. — Садись, я приготовила вам с Беном яичницу.
Брат материализуется на кухне. Волосы практически закрывают ему глаза, но он не обращает на это внимания — уткнулся в свои компьютерные журналы. Сегодня его первый день в старшей школе
[30], а он в рваных джинсах и занюханной футболке, явно знававшей лучшие дни. Мог бы по такому случаю поприличнее приодеться, так нет же.
— Ты бы хоть подстригся, Бен, — говорю я.
— Нет, спасибо, — рассеянно отвечает он, не отрываясь от статьи о какой-то новой стрелялке с компьютерной графикой. Я знаю об этом только потому, что разглядела заголовок: «Combat Forces II — потрясающая графика!»
— Бен, ты ведь понимаешь, что уже учишься в старшей школе, да?
— И что?
— А то, что надо думать о своем внешнем виде.
Бен кладет журнал на стол перед собой.
— Я выбрал футболку без дырок. Неужели это не считается?
— Но на ней написано «ДА ПРЕБУДЕТ С ТОБОЙ СИЛА!».
Он разглядывает футболку.
— Ну да… Круто, правда?
В отчаянии смотрю на маму.
— У каждого свое понятие, что круто, а что нет, — примирительно говорит она.
Бен преувеличенно отчетливо подмигивает маме.
— Тебе не кажется, что пора рассказать Никки правду? Что к двадцати я стану сам себе миллионером, и ей еще, может, придется бегать ко мне за деньгами, а?
Мама ставит перед ним тарелку и кладет на нее кусок яичницы и тосты. Потом наливает ему в стакан апельсиновый сок.
— Правда в том, что сейчас тебе лучше угомониться и съесть завтрак, пока все не остыло.
— Социальные навыки тоже немало стоят, знаешь ли, — говорю я.
— Люди их переоценивают, — отрезает мой братец и впивается зубами в тост.
Мама гладит Бена по плечу.
— Хватит пререкаться с сестрой.
— Ведь ей-то можно со мной пререкаться, — ноет Бен, но в следующую секунду откидывается на спинку стула. — Ну, кто хочет дать имя очередной королеве империи драконов в игре, которую я сейчас пишу, а?
— Не хочешь назвать ее Николасой в честь сестры? — предлагает мама.
— Мне нужно имя пожестче, — не соглашается Бен. — Это же не просто королева. Она носит меч и одета в тяжеленные доспехи.
— А как насчет Берты? — в шутку предлагаю я. Терпеть не могу, когда Бен начинает разглагольствовать о своих игровых персонажах так, словно они настоящие… Ненавижу, когда он пристает с этим ко мне и приходится потакать его дурацким идеям.
— Королева Берта? Не-а, не пойдет.
— Ну, ты что-нибудь придумаешь, я уверена. — Мама достает ключи. — Ой, чуть не забыла. Никки, ты сегодня без машины. Отец отогнал ее утром в сервис — говорит, масло течет. Может, вам пешком прогуляться до школы? Начните учебный год с активности, а не с лени и избалованности.
— А я горжусь своей ленью, — со смешком заявляет Бен. — И что плохого в том, чтобы быть избалованным?
— Всё. — Мама оборачивается как раз в тот момент, когда я кладу в рот последний кусочек, и говорит: — Вот как мы поступим… Я отвезу вас обоих в школу, потому что мне все равно на работу, но домой вы пойдете пешком или сядете на автобус. — Безмятежная улыбка озаряет ее лицо.
Чтобы мама везла меня в школу, как первоклассницу какую-нибудь?
— Если отец забрал мою машину, я могу взять его.
— Не прокатит, — возражает она. — Пока не станешь круглой отличницей, ключей от папиного «лексуса» тебе не видать. Зато есть к чему стремиться.
Бен корчит гримасу.
— Мама, Никки никогда не была круглой отличницей.
— Да нет, была, — говорит мама.
Брат смеется.
— Детский сад не считается.
Пинаю его в ногу под столом. Просто чтобы не забывал: если некоторые толком и не учатся, а все равно получают одни пятерки, это не значит, что им можно издеваться над сестрой.
— Я сегодня ужинаю с клиентами, так что не ждите меня. Буду украшать их дом сплошным антиквариатом, — восторженно рассказывает мама.
— Ну, желаю хорошо провести время, — говорю я, зная, что так и будет. Моя мама — дизайнер интерьеров, и она обожает превращать скучные пространства в «тематические помещения», которые сама называет «эклектичными сенсациями». В нашем доме каждая комната представляет собой такую «эклектичную сенсацию», деваться уже от эклектики некуда. И в этих вот «тематических помещениях» проходит моя жизнь.
В школе Кендалл уже ждет меня возле шкафчиков. В конце предыдущего года мы, по праву будущих выпускников, могли выбрать себе любой шкафчик в холле старшеклассников, так что наши с Кендалл, разумеется, оказались рядом. Это произошло еще до того, как она начала встречаться с Дереком. Зато теперь эти двое практически не разлучаются — с последнего учебного дня, когда Дерек заявился к Кендалл домой с букетом роз и песней, написанной в ее честь.
Я Дереку не доверяю. Знаю, что Кендалл ему нравится, но знаю и то, что с ним заигрывают толпы девчонок, и он не отказывается от общения. Поддавшись мужской слабости, он может сокрушить доверчивое сердечко Кендалл в одну секунду.
— Просто чтобы ты знала, — говорит Кендалл, морщась, словно собирается поделиться очень плохой новостью. — Шкафчик Марко — прямо напротив наших.
Меня окатывает тревожной волной.
— Пожалуйста, скажи, что ты соврала.
— Да если бы.
После нашего расставания Марко с головой ушел в дела «Мексиканской крови». Я знаю, что он торгует наркотой и вечно ввязывается в драки. С парнем, который возглавлял банду, в прошлом году что-то случилось, и в южных районах Фейерфилда членов «Мексиканской крови» поубавилось. Зато Марко, как я слышала, стал тусить и с другими бандами, не только с «Кровью». Он стал злее и жестче. Раньше я думала, что он только внешне такой суровый, но как только узнаешь его поближе, понимаешь, что он мягкий и податливый. Теперь Марко можно было назвать как угодно, но точно не мягким и податливым.
