— Луис, если ты меня напугаешь или утянешь под воду, я тебя урою, клянусь. Я же пошутила, когда сказала «ну давай».
Продолжаю брыкаться, но не вижу ни малейшего признака, что Луис рядом, даже вода не рябит. Беспокойство сводит меня с ума, но я жду, не переставая работать ногами. Я знаю, он где-то здесь — если только не превратился в рыбу и не дышит сейчас под водой, плавая по своему волшебному миру. Все равно вернется… вот только когда?
Луис выныривает прямо рядом со мной, и от его резкого движения меня буквально окатывает водой. Визжу как ненормальная, а он смеется и вытирает лицо ладонью.
— Ты вовсе не такая храбрая, как тебе кажется, mi chava.
— Я храбрая, если парни не пытаются подкрадываться ко мне и пугать до полусмерти.
— Я не подкрадываюсь.
— Тогда, видимо, преследуешь?
— И не преследую. Если девушка мне нравится, я предпочитаю действовать напрямую. В третьем классе вот положил Селене Ибарра в парту любовную записку.
— И что было дальше? Она ее прочла?
— Ага. И рассмеялась. А потом показывала всем в классе. Надо мной еще долго все ржали, пока Карлос не пригрозил надрать задницу любому, кто будет меня доставать. После этого никто не рисковал ко мне цепляться. Карлос умеет быть очень убедительным, если захочет.
— Думаешь, он и мне надерет задницу, если я тебя достану?
— Он сейчас в армии, где-то в другой стране. Полагаю, тебе ничего не грозит.
— Отлично, — говорю я. — Значит, он не станет возражать, если я сделаю вот это. — Протягиваю руку, чтобы брызнуть в него как можно сильнее, и в ту же секунду Луис спокойно так уходит под воду. А когда выныривает, мы оказываемся лицом к лицу, почти вплотную друг к другу.
Чувствую, как учащается и тяжелеет дыхание. Не знаю отчего: оттого ли, что я слишком долго пробыла в воде, или оттого, что Луис так сильно напоминает мне Марко. Внезапно у меня темнеет в глазах и голова начинает кружиться.
— Ого… — испуганно выдавливаю я.
— Что случилось?
— У меня голова немножко кружится. — Тянусь к Луису и в поисках поддержки практически вцепляюсь ему в руку.
— Ты в норме?
Отчетливо слышу беспокойство в его голосе. Свободной рукой Луис обнимает меня за талию и крепко, но заботливо прижимает к себе… Ни дать ни взять герой. Наши ноги соприкасаются под водой, и это движение на секунду кажется мне совершенно привычным и очень интимным. Хотя это ни разу не так.
Быстро отпускаю его руку.
— Извини. Я просто… у меня просто на секунду закружилась голова. Уже все в порядке.
Когда-то я считала Марко своим героем, своим прекрасным принцем — и ошибалась. Принцы — просто выдуманные герои волшебных сказок, на самом деле их не существует. По крайней мере в моей вселенной. Хотя сегодня Луис вплотную приблизился к тому, чтобы стать одним из них.
Он сопровождает меня обратно к яхте, все время плывя рядом и периодически спрашивая, как я себя чувствую. Перед тем как забраться на борт, он прикасается к моей руке.
— Ник?
— Что?
— Просто чтобы ты знала: я отлично провел время.
Киваю и улыбаюсь, еле заметно.
— Я тоже. Хорошо, что мы заранее решили не считать это свиданием.
— Угу. Но предупреждаю, что за остаток дня я постараюсь поменять твое мнение, — заявляет он с широченной ухмылкой на лице.
19. Луис
В ПОНЕДЕЛЬНИК, ПОСЛЕ ФУТБОЛЬНОЙ тренировки, Марко все-таки заставляет меня поехать с ним. Хотя и раздраженно морщится, когда я говорю, что сначала сделаю домашку, а потом уже пойду тусить на вечеринку к парням или куда он там хочет меня отвезти.
Когда я расправляюсь с домашкой, мы садимся в черный тонированный внедорожник и едем в город.
— Я встречался с Никки, — говорю я, когда мы сворачиваем на Грин-Бэй-роуд.
— Знаю.
— Тебя это напрягает?
— Что меня реально напрягает, так это то, что ты общаешься с Дереком и Беном. Они с северной стороны. А ты принадлежишь нам, Луис. Ты один из нас.
— Я что, оскорбляю тебя тем, что тусуюсь с белыми?
— Нет, но ты должен помнить, на чьей ты стороне. ¿Comprendes, compa?
[42]
— Si.
[43]
— Bien
[44]. Поехали на пляж, где тусят настоящие мексиканцы.
О том, что Никки — тоже настоящая мексиканка и что я не могу выкинуть ее из головы, я благоразумно помалкиваю. После нашего «не-свидания» на яхте у Дерека она попросила дать ей время. Конечно, я послушался. Но больше невозможно отрицать, что я хочу быть с ней.
Марко едет к озеру Мичиган, но на общественной стоянке не паркуется. Вместо этого он поворачивает направо и движется к уединенной части пляжа, где обычно тусит «Мексиканская кровь».
— Что мы здесь забыли? — удивляюсь я. В Фейерфилде больше не слышно ничего о «Мексиканской крови», и я считал, что эта часть пляжа совсем заброшена.
Оказывается, нет.
— Ты что, не слышал новости? — спрашивает Марко.
— Что за новости?
— В пятницу Чуи Сото выпустили из тюрьмы.
Примерзаю к сиденью. Чуи — опасный ублюдок.
И вряд ли тюрьме было под силу его исправить. Если он вернулся, значит, «Кровь» теперь станет сильнее?
Я видел, как банда избивает и пытает своих, даже убивает их. Но я видел и то, с какой преданностью и уважением ребята из банды относятся к своим друзьям.
Пляж гудит; здесь собрались парни из моего братства, мой народ. Практически никого из них я ни разу и не встречал с самого возвращения в Фейерфилд, а теперь они выбрались из своих убежищ и пришли на вечеринку в честь Чуи Сото.
Мы развлекаемся тем, что гоняем мяч по пляжу. Через какое-то время разгоряченный Марко подходит к холодильнику, вытаскивает оттуда банку пива и принимается глотать его, так что жидкость бежит у него по щекам. Прикончив банку, он утирает рот тыльной стороной ладони, отшвыривает пустую жестянку прямо на песок и хлопает себя по коленям, словно только что заработал тачдаун
[45] для своей команды. Потом достает из холодильника еще одну банку и кидает мне.
— Твоя очередь.
