Мама смотрит на учебники, разбросанные по столу.
— И с заданиями вам лучше бы поторопиться, ребята.
Мы с Луисом садимся за уроки. Он помогает мне разобраться с математикой, а потом сдвигается на противоположную сторону стола и принимается за свою домашку. По словесности мне задали написать стихотворение, и я сосредоточенно над ним размышляю. Учитель сказал, что мы должны рассказать о человеке, который оказал большое влияние на нашу жизнь, неважно, хорошее или плохое. Мне хочется написать о Луисе, потому что именно он заставил меня измениться… благодаря ему я снова хочу любить. Конечно, я сдерживаю свой порыв… хотя, честно говоря, меня так и подмывает посвятить стихотворение ему.
Смотрю на Луиса в поисках вдохновения. Встречаюсь с ним глазами и понимаю, что он тоже не сводит с меня взгляда. В голове у меня вспыхивают картинки, что было бы, останься мы наедине, и в животе принимаются порхать взволнованные бабочки.
Жду, что он отвернется, но это бесполезно.
— Почему ты на меня пялишься?
— Хотел задать тебе тот же вопрос, — отвечает Луис.
— Занимайся своей домашкой, — нарочито сурово говорю я, стараясь ничем не показать, что больше всего мне сейчас хочется сесть к нему на колени и обнять за шею.
Луис переключается на задание по обществознанию, которое лежит перед ним, но ненадолго.
— Я чувствую, когда ты на меня смотришь, — заявляет он через минуту.
— Ну извини.
Утыкаюсь глазами в пустой лист и начинаю писать стихотворение. Первая попытка — про героя, который пришел и спас меня, прежде чем мое сердце превратилось в лед и раскололось на миллион кусочков, которые уже никак нельзя было бы склеить заново. Нет, это слишком пафосно и ненормально. Я, конечно, надеюсь, что наши с Луисом чувства реальны, что они — правда, но после прошлых ошибок не очень доверяю своим инстинктам.
— Хочешь приехать к нам в воскресенье? — спрашивает он. — Mi’amá будет на работе, и братья решили устроить барбекю.
— Отличная идея.
— Но я должен предупредить. Меня уже известили, что планируется развлекалово под названием «Метание трусов». — Луис смеется, видя, как я ошарашена. — Это не то, что ты подумала. Это игра такая, с теннисным мячиком и колготками. Трудно описать. Чтобы оценить по достоинству, это надо видеть.
— Не сомневаюсь. — Правда, его слова меня не особо убеждают. — И как, трудно выиграть у твоих братьев?
— Скажем так, я подозреваю, что Карлос давно начал готовиться к этой милой домашней забаве, еще когда его за границу отправили. Обычно выигрывает Алекс, но теперь намечается парный разряд, и я думаю, у нас с тобой неплохие шансы победить. Бриттани — легкая добыча, когда дело доходит до того, кто сильнее.
— И на что вы играете?
— На интерес. Просто чтобы можно было потом погордиться. — Он пожимает плечами. — Такая семейная традиция… очередная.
Мама идет к дверям, чтобы забрать у курьера наш заказ, и я прикусываю губу, волнуясь, как начать задуманный разговор, да и стоит ли вообще это делать. Смотрю на Луиса и понимаю, что оставить в силе прежние условия наших отношений, которые я выдвинула, будет ох как непросто.
— М-м-м… слушай, а тем вечером, когда ты говорил о дискуссии… ты… то есть ты серьезно хочешь бросить мне вызов?
Он вскидывает голову.
— Ну да. Я готов.
— К чему? — смеюсь я.
— К дискуссии или… ну ты знаешь… в общем, все, что пожелаешь. Я только за.
— Это же тебе не Мировая серия покера.
— Я прекрасно знаю, что это такое, chica.
Я нервно перебираю волосы.
— Должна признаться, я очень много думала о том, что мы с тобой теперь вместе.
— Я тоже. Иди-ка сюда. — Луис подсаживается ко мне вплотную и перетягивает меня со стула к себе на колени. Изо всех сил молясь, чтобы не вошла мама, я уступаю и обнимаю его за шею. Смотрю в его темные завораживающие глаза. — Ник, я не обижу тебя. И уж точно не брошу после всего.
— Я знаю. Просто для меня это очень трудно, и я… я боюсь.
Луис ласково гладит меня по спине.
— Чего именно? Расскажи мне, — просит он.
Но я не могу пока произнести то, что терзает мои мысли. Марко. Выкидыш. Предательство. Секреты, которые прячет от меня Луис. Я боюсь, что скажу это — и тем самым сделаю себя уязвимой. Поэтому просто утыкаюсь лицом ему в шею и обнимаю крепко-крепко. Несмотря на все мои запреты и подозрения, я все-таки влюбляюсь в Луиса. И противостоять ему физически становится просто невозможно.
— Ты должен знать… Я не принимаю таблетки или что-то такое, — говорю еле слышно.
— У меня есть презервативы, — смущенно улыбается Луис. — Не с собой, конечно. Я не из тех pendejos, которые таскают с собой пачку резинок «просто на всякий случай».
Если уж преодолевать призраки прошлого, то лучше делать это с тем, с кем хочется быть… с тем, в кого я, кажется, начинаю влюбляться. Я склоняюсь ближе и шепчу Луису на ухо:
— Я волнуюсь.
Он ласково берет мое лицо в ладони.
— Доверься мне.
— Не знаю, смогу ли.
33. Луис
Я УЖЕ СОМНЕВАЮСЬ, СТОИЛО ЛИ приглашать Никки к нам домой в воскресенье. И мои сомнения перерастают в уверенность, когда Карлос начинает докапываться до моей девушки, видимо, решив таким способом выбесить меня до чертиков.
— Никки, слушай, — говорит он, стоит только ей появиться в доме, — ты знала, что перед сном Луис теперь пялится на фотку с тобой и собакой у себя в телефоне? Долго пялится, с час, не меньше. И на толчок с сотовым ходит, клянусь, только не знаю, что он там с ним делает.
М-да, глупо было надеяться, что Карлос внемлет моим просьбам. А ведь я только сегодня утром попросил его следить за языком и не нести чушь в присутствии Никки. Наивный дурак.
— Не слушай его, Ник, — говорю я.
— Полностью поддерживаю, — шипит Киара и злобно смотрит на Карлоса, а потом пихает его кулаком в живот. — Хватит их смущать, Карлос.
— Думал, Никки будет приятно узнать, как сильно она нравится моему брату, — с совершенно невинным видом отвечает он.
— Да это просто совпадение какое-то, не иначе, — совершенно невозмутимо говорит Никки. — Потому что я тоже все время разглядываю фотку Луиса.
Она смотрит на меня и подмигивает.
В гостиной воцаряется тишина. Ух ты, а я и не подозревал, что моя novia
[56] сумеет постоять за себя перед Карлосом.
Во взгляде Никки я отчетливо вижу обожание.
