– Разумеется…
На стол лег свиток. Алонсо прочитал. Потер лоб. Выругался в три этажа с завитками и восхищенно уставился на друга.
– Рик, ты гений!
Его величество поигрывал кончиком косы.
– Спасибо, я знаю.
– Мы сразу же решаем все наши проблемы. И привяжем ее к Алетару, и дадим защиту, и… согласится ли она?
– Думаю, да. Но ты же это проверишь?
– Конечно!
– И лучше сегодня же вечером.
Алонсо кивнул:
– Как приятно быть умным канцлером при хорошем друге! А быть таковым при умном короле – вдвое лучше!
* * *
Стук в дверь был для меня вполне привычным. А вот канцлер на пороге – нет.
– Ваша светлость? Проходите…
– Благодарю, госпожа Ветана.
Я предложила канцлеру присесть и захлопотала, ставя на стол взвар и плюшки.
– Как самочувствие, ваша светлость?
– Благодаря вам, госпожа Ветана. Благодаря вам. Сейчас ищем того, кто мне… помог.
Я развела руками. Мол, и рада бы, да точно не помогу. Не мое…
– Госпожа Ветана, я к вам извиниться приехал.
Чашка жалобно сказала «дзын-н». Я опустилась на колени рядом с черепками – ноги вдруг держать перестали. А тут и повод хороший усесться…
– Ваша светлость?
– И за себя, и за жену, да и за Рамона. Вы уж на нас зла не держите, госпожа Ветана?
Я только головой помотала:
– Да что вы, ваша светлость!
– Поймите нас правильно. Маг жизни – редкость. Ну и…
– Перестарались, – мягко подсказала я, видя, что канцлер пытается подобрать определение. Все я понимаю, просто участвовать не хочу.
– Да, госпожа Ветана. Именно перестарались. И… вы же разрешите мне исправиться?
– Ваша светлость, не стоит переигрывать, – вежливо предостерегла я.
Канцлер сверкнул зубами в улыбке. М-да, Линетт я понимала. Тут есть за что любить.
– Ну, попробовать я должен был. Итак, Вета, у меня к вам предложение.
– Какое?
– Скажите, а вы хотите быть – Моринар?
Я аж головой замотала.
Вот спасибо! Сейчас во всей фамилии один Палач не женат. То еще приобретение! Кому бы сплавить, хоть с доплатой? Нет уж, спасибо…
Канцлер наблюдал за мной с легкой улыбкой, видимо, прекрасно понимая, о чем я думаю. И когда я уже открыла рот, чтобы отказаться, добил:
– Ветана, я вас просто удочерю.
* * *
Вот теперь мне поплохело окончательно. Я упала на стул и поглядела на канцлера умоляющими глазами.
– За что?
– Официально – за оказание мне помощи. И не спешите отказываться, Вета. Подумайте об этом с другой стороны. Я – глава фамилии, в качестве Ветаны Моринар вы будете подчинены только мне. Я не заставлю вас выходить замуж или делать что-то неприемлемое для вас. Зато вы сможете заниматься лечением больных и дальше…
– А больных будете подбирать вы, ваша светлость?
– Частично. О том, что вы маг жизни, рано или поздно станет известно, и в качестве дочери канцлера, герцога, да и представительницы не самой дружелюбной фамилии… кстати – кузины Того Самого Белесого Палача…
Меня прорвало.
Истерический смех вырвался наружу, и канцлер протянул мне чашку со взваром.
– Вы не волнуйтесь так, Ветана. Рамон, конечно, не дар Светлого, но вы же будете членом его семьи. А к своим он относится очень… трепетно.
Вот это слово у меня меньше всего вязалось с Палачом.
Видимо, канцлер прочел это на моем лице, потому что вздохнул:
– Вета, я Рамона оправдывать не буду. История там была нехорошая, и во многом он виноват сам… Вы ее знаете?
– Я не собираю сплетни, ваша светлость.
Алонсо посмотрел чуть насмешливо:
– А я их не распространяю. История там была грустная. Вы знаете про бунт герцога Корвина?
Я покачала головой.
– Рамон был помолвлен с его дочерью. Они на свадьбу ехали, попали на мятеж. Его родителей убили, Рамона не добили, тяжело ранили и с собой забрали. Для торговли…
– Его величество пошел бы на переговоры?
– Нет, – слово упало камнем. – Его величество пришел бы однажды ночью, и на месте замка остались бы лишь руины. И ужас, веющий над ними. Но не успел. Никто не успел. Когда Рамон пришел в себя, когда понял, для чего его приглашали в женихи, когда осознал все… он инициировался как маг огня. Знаете, как это бывает?
Я помнила, как это бывает у магов жизни. Но огня?
– Он сильный маг. Очень сильный. А на волне боли от предательства, смерти родных, обиды, подлости… он вспыхнул. И на месте замка остался пепел. Только пепел. Рамон никого не пощадил… наверное.
Я вскинула брови:
– То есть?
– Это пробуждение дара. Он ничего не помнил, вообще ничего. Поседел в тот день, и огонь свой он с тех пор контролирует плохо. Да и характер у него не сахарный. Огневики – они такие, вспыльчивые…
– А почему – Палач?
– Мы с его величеством посовещались и решили, что это станет официальной версией. Рамон пришел к бунтовщикам, предложил им сдаться, а когда они отказались, выжег весь замок.
У меня горло перехватило. Да уж! Мальчишка, который только что инициировался как маг, потерял родителей, любимую, убил кучу народа – и из него же еще пугало сделали? На всю страну ославили? Я даже не смогла спросить – зачем?!
По счастью, канцлер догадался:
– Вета, а как вы себе это представляете? Власть должна быть сильной, это же просто. Если кто-то узнает, что с Моринаром можно поступить подобным образом… Где один, там и второй, там и третий… Лучше напугать всех сразу, чем потом убивать каждого, решившего рискнуть. Рамона стали бояться, да и ему так было проще. Знаете, когда… Ладно, не буду говорить «любимая». Лорен Корвин он не любил, разве что терпел рядом, но парой они были хорошей, по сговору, Рамон свыкся с мыслью, что они проживут вместе долго-долго. Так вот, когда твоя женщина издевается над тобой – это еще не так ужасно. А когда тебе показывают головы твоих родителей… Это Рамон еще помнил.
Я вздохнула:
– Я понимаю, ваша светлость.
Понимала и больше. Зачем он мне это рассказывает.
Чтобы я пожалела. У женщин ведь жалость – это половина любви. Только вот не готова я прожить свою жизнь из жалости, никак не готова. Мне хочется быть счастливой…
– А раз понимаете, Вета, так подумайте. Я предлагаю вам защиту рода, семью, пусть немного… сложную, но мы примем вас с радостью. Предлагаю любимую работу и жизнь в Раденоре. Разве мало?
