– Извини, у меня встреча. Делай пометки – у тебя наверняка лучше получится.
Я увидел такси и махнул рукой. На этот раз Готорн не пытался меня остановить. Я выдержал характер и не обернулся, однако успел заметить его отражение в зеркале: он закуривал очередную сигарету.
10. Обсуждение сценария
У меня действительно имелась веская причина не ходить на похороны: за день до того мне позвонили из офиса Стивена Спилберга. Они с Питером Джексоном прибыли в Лондон и хотели обсудить со мной черновой вариант сценария в отеле «Сохо» на Ричмонд-Мьюз, неподалеку от Дин-стрит.
Я хорошо знаю «Сохо». Трудно поверить, что когда-то здесь была муниципальная парковка (на прошлое намекают лишь низкие потолки и отсутствие окон): сейчас это практически центр британской киноиндустрии. Вокруг расположены несколько студий, и даже в самом отеле есть парочка кинозалов. Раз или два мне довелось обедать в ресторане на первом этаже; там просто невозможно не встретить знакомых, и уже само твое присутствие здесь как бы говорит, что ты состоялся. В каком-то смысле это маленький уголок местного Лос-Анджелеса.
В тот вечер я напрочь забыл о Дэмиэне Каупере и его матери. Я наскоро поужинал и поднялся к себе в кабинет, чтобы в сотый раз перечесть сценарий. Я знал, что в нем есть много хороших находок, однако меня одолевали сомнения: еще неизвестно, как Джексон со Спилбергом воспримут мою работу.
Тинтин, сугубо европейский феномен, никогда не был особенно популярен по ту сторону Атлантики. Отчасти причина тому кроется в истории. Альбом 1932 года «Тинтин в Америке» представляет собой безжалостную сатиру на Штаты, изображая американцев злыми, жадными и порочными: к примеру, полицейский отдает честь проходящему мимо бандиту в маске с дымящимся ружьем; едва Тинтин прибыл в Нью-Йорк и сел в такси, как его тут же похитила банда. В следующих пяти частях блестяще отражается история коренного населения: в резервации нашли нефть, съезжаются бизнесмены с сигарами, солдаты сгоняют плачущих детей с их земли, прибывают строители и банкиры. Буквально на следующий день полицейский велит Тинтину убраться с дороги на главном перекрестке: «Тут тебе не Дикий Запад!»
Кроме того, следует принять во внимание и культурный диссонанс. Как американцы воспримут странные отношения, которые в среде Тинтина кажутся вполне нормальными? Его дружба с капитаном Хаддоком, не до конца завязавшим алкоголиком, с глухим профессором Калькулюсом (которого исключили из первого фильма)… Говорящая собака, идиоты частные сыщики, Томсон и Томпсон, различающиеся лишь по форме усов. Но самое главное – отсутствие проработанной логики. К примеру, в комиксах «Марвел» и «Ди-Си» действуют фантастические персонажи, зато, по крайней мере, у них понятные приключения, есть истории, личные трагедии (так, суперзлодей Магнето – жертва холокоста), любовные романы, психологические проблемы, политические взгляды и тому подобное. Очень немногие из выпусков «Тинтина» имеют хотя бы относительно внятную сюжетную канву, а «Драгоценности Кастафьоре» вообще задуманы как практически бессюжетный комикс.
У Тинтина нет девушки. Предполагается, что он – журналист, однако никто не видел его за работой. Возраст неопределенный, вполне может быть ребенком – этакий бойскаут-переросток. Одевается нелепо, прическа идиотская. В отличие от остальных тщательно прорисованных персонажей, он нарочно изображается схематично: три точки – глаза и рот, вместо носа – маленькая буква «с». Предположительно бельгиец, при этом не имеет никаких национальных черт, которые могли бы выдать в нем иностранца за рубежом. Ни родителей, ни дома (до тех пор, пока он не переезжает к капитану Хаддоку), никаких чувств и эмоций, кроме желания путешествовать и искать приключений. Ну что это за герой для голливудского фильма с бюджетом в 135 миллионов долларов?
В мир Тинтина меня затянуло довольно странным образом: пригласили поработать над компьютерной игрой, выходящей вместе с первым фильмом «Тайна “Единорога”». Игру выпускала французская фирма, которая только что выстрелила мощным хитом «Кредо убийцы». Обычно я такие предложения не рассматриваю – меня мало интересуют компьютерные игры. К тому же написание произвольных диалогов для безымянных пиратов, бродящих по палубе «Единорога», – не слишком вдохновляющее занятие, даже несмотря на то, что я (в ранней версии) заставил их увлеченно обсуждать мои книги. Однако Спилберг есть Спилберг; никогда не знаешь, куда это может привести.
Меня привело в Веллингтон, в дом Питера Джексона. Процесс создания сиквела разворачивался в тот момент, когда съемки первого фильма подходили к концу. Даже больше того: выяснилось, что в «Тайне “Единорога”» имеются кой-какие неувязки, и меня практически случайно попросили помочь, придать сюжету и повествовательной линии более законченную форму, даже добвить сцен. Кое-что вошло в фильм. Есть там один крошечный момент, когда мужчина врезается в фонарный столб, падает на землю и вокруг его головы начинают кружиться птички (в стиле Эрже). Так вот, дальше камера отъезжает назад и обнаруживается, что инцидент произошел возле зоомагазина и птички настоящие: владелец бегает вокруг с сеткой, пытаясь их поймать.
Я упоминаю об этом лишь потому, что фильм снимал Спилберг, и за сорок лет писательства это, пожалуй, самый значимый эпизод в моей карьере. Когда он показал мне фильм в Лос-Анджелесе, в смотровом зале, я чуть не выпрыгнул с дивана от волнения. Человек, снявший «Челюсти», «Индиану Джонса», «Список Шиндлера» – и сорок секунд моего авторства! Когда я оглядываюсь назад, на всю эпопею с Тинтином, то вспоминаю именно этот момент.
Мне понравилось работать с Питером Джексоном. Честно говоря, он и сам мне сразу понравился, с первой встречи на студии «Вета» в Веллингтоне. Где-то посреди длинного коридора мы остановились перед ничем не примечательным шкафом. Джексон нажал на кнопку, и задняя стенка отъехала в сторону, открыв гигантское пространство. Потайная дверь! В книгах Тинтина их полно. У меня даже дома в Лондоне есть такая (правда, попроще). Джексон оказался приятным, уравновешенным, дружелюбным парнем; с ним как-то легко забывалось, что перед тобой человек, написавший и снявший три из списка самых успешных блокбастеров в истории кино – трилогию «Властелин колец» – и заработавший на них лично сотни миллионов долларов. Он совершенно не походил на стереотипного киномагната ни стилем одежды, ни образом жизни. После той первой встречи мы обычно работали у него дома; помню, было уютно, хоть и не прибрано. Когда приходило время ланча, его ассистент звонил в какое-нибудь заведение, откуда доставляли готовую еду (как правило, отвратительную).
Мы решили адаптировать один из двойных альбомов Эрже «Семь хрустальных шаров» и «Пленники Солнца». Группа профессоров натыкается на гробницу жреца в стиле Тутанхамона: они ищут древний браслет, обладающий магической силой, который в свою очередь приводит их в затерянный город инков… Что-то в этом роде. К тому времени, как я закончил сценарий, половина сюжета принадлежала Эрже и довольно существенная часть – мне. Я добавил один или два больших эпизода, включая стремительную гонку по Андам и новую кульминацию с огромной золотой горой, расплавленной примитивным лазером. Мы не могли использовать оригинальную концовку, затмение, потому что она уже фигурировала в другом успешном фильме («Апокалипсис» Мела Гибсона), вышедшем пятью годами ранее.
