Вонг заметно напрягся и занял оборонительную позицию. Честно говоря, я не удивился: Готорн и в лучшие времена отпугивал своим видом – бледная кожа, беспокойные глаза, – а уж на кладбище и вовсе… Если бы на похороны заявился вампир, он и то не произвел бы такого гнетущего впечатления.
– Это Дэниэл Готорн, – представил я. – Ведет полицейское расследование.
– Вы знакомы с Реймондом Клунсом? – спросил Готорн. Он тоже успел заметить пристальное внимание Вонга к вышеупомянутому персонажу.
– Не могу сказать, что близко – так, доводилось встречаться.
– И?..
– Не в моих правилах отзываться о людях плохо, особенно в таком месте, – сдержанно ответил Вонг. – На мой взгляд, в мире и так слишком много зла. Однако… – Он вздохнул. – Думаю, вы и сами вскоре узнаете, что им занялись власти. Некоторые данные им обещания касательно недавней постановки оказались, мягко говоря, преувеличенными.
– Вы имеете в виду «Марокканские ночи»? – уточнил я.
– Да, я разговаривал с милой Дайаной буквально за пару недель до трагедии, что отняла ее у нас. Она твердо собиралась что-то предпринять по этому поводу – и с полным правом, на мой взгляд.
– А потом ее задушили, – как бы невзначай заметил Готорн.
Вонг уставился на него, впервые сопоставляя два события.
– Насколько я понял, это было ограбление?
– Я так не думаю.
– В таком случае я, пожалуй, сказал лишнее. Вряд ли Дайана вложила крупную сумму. Разумеется, я не имел в виду ничего… некорректного. – Вонг развел руками. – Извините, не хочу пропустить службу. – И он поспешил внутрь.
Мы остались одни.
– Интере-есно… – задумчиво протянул Готорн. – Значит, Дайана узнает, что Клунс играл с ней в жмурки, собирается вывести его на чистую воду… Бац! – и вот она уже сама жмурик.
– Как остроумно!
– На здоровье, можешь воспользоваться.
Неподалеку ошивалась парочка с камерами; я заметил их лишь тогда, когда один из них сделал снимок.
– Долбаные журналисты, – пробормотал Готорн.
И верно, это были они – видимо, в ожидании Дэмиэна Каупера.
– Что ты имеешь против журналистов? – спросил я, мысленно добавляя их в список.
Готорн выбросил сигарету и растер ее ногой.
– Ничего. Вечно ошиваются на месте преступления и перевирают все факты.
Мы зашли в церковь – белое помещение с колоннами, поддерживающими купол. Стулья были расставлены полукругом. Едва мы заняли свои места, как внесли гроб. Приглядевшись, я заметил, что он имеет какое-то нездоровое сходство с огромной корзиной для пикника – крышка скреплялась двумя кожаными ремнями. Сверху лежал огромный белый венок. Из колонок уже звучал «Марш принца Датского» Джеремайи Кларка. Странный выбор: по большей части это произведение ассоциируется со свадьбой. Кто знает, может, и сама Дайана когда-то шла под него к алтарю…
Гроб аккуратно опустили на ко́злы. Я разглядывал присутствующих, слегка удивляясь тому, как мало народа пришло – человек двадцать, не больше. Бруно Вонг с Реймондом Клунсом разместились в переднем ряду на некотором расстоянии друг от друга. Андреа в дешевой кожаной куртке пристроилась в противоположном углу. Даже инспектор «Джек» Мидоуз заявился: сидя на жестком стуле, слишком маленьком для него, он с трудом подавил зевок.
Думаю, в этой «постановке» у Дэмиэна Каупера была звездная роль, и он подготовился как следует: безупречного покроя костюм, серая рубашка и начищенные туфли. Рядом с ним сидела Грейс Ловелл в черном платье, однако вокруг них образовалось пустое пространство, словно они находились в вип-ложе: смотреть смотрите, но близко не подходите. Я не преувеличиваю: позади них сидели двое – позже я выяснил, что один был послан лондонским агентом Дэмиэна, а второй, мускулистый чернокожий мужчина, – его персональный тренер, судя по всему исполнявший обязанности телохранителя.
В остальном здесь собрались друзья и коллеги Дайаны Каупер, все старше пятидесяти. Оглядываясь вокруг, я поразился: хотя на лицах присутствующих отображался богатый спектр эмоций – скука, любопытство, серьезность, – никто не был особенно опечален. Единственный, кто хоть как-то демонстрировал ощущение потери, – высокий лохматый мужчина, сидящий через несколько стульев от меня. Завидев приближение викария, он вытащил белый платок и промокнул глаза.
Викарий, низкорослая полноватая женщина, сдержанно улыбалась, словно говоря: да, я понимаю, мы собрались здесь по очень грустному поводу, но я все же рада вас видеть. Я сразу понял, что она придерживается скорее современного подхода, чем традиционного. Дождавшись окончания музыки, она шагнула вперед, потерла руки и начала речь:
– Здравствуйте! Рада приветствовать вас в этой красивой церкви, построенной в 1839 году по мотивам римского собора Святого Петра. Сегодня мы собрались в таком особенном, таком прекрасном месте, чтобы отдать дань уважения замечательной женщине. Смерть – всегда тяжелое испытание для тех, кто остался, и сегодня, когда мы прощаемся с Дайаной Каупер, которую так внезапно и так жестоко вырвали из жизни, нам особенно трудно это понять и принять.
Когда она перестанет повторять «так» и его производные?
Интересно, понравилось бы усопшей, что ее называют «замечательной женщиной», как приглашенную звезду на ТВ-шоу?
– Дайана из тех людей, кто всегда готов помочь ближнему. Она много занималась благотворительностью, была членом правления в театре «Глобус» и, разумеется, воспитала такого знаменитого сына. Дэмиэн прилетел из Америки, и хотя мы всецело разделяем ваши чувства, Дэмиэн, мы все же так рады вас видеть.
Я обернулся и заметил, что Роберт Корнуоллис, гробовщик, стоит возле двери и о чем-то шепчется с Айрин Лоуз. Та кивнула, и он тихо выскользнул наружу.
…Спилберг с Джексоном наверняка еще в отеле; может, спустились пообедать в ресторан – и я мог быть с ними! При мысли об этом меня охватила ярость.
– Дайана Каупер осознавала, что смертна, – продолжала между тем викарий, – и тщательно организовала сегодняшнюю службу до мельчайших подробностей, включая музыку, которую вы только что прослушали. Она не хотела затягивать проводы, поэтому я закругляюсь! Начнем с 33-го псалма. Надеюсь, выбирая его, Дайана понимала, что смерти не всегда нужно бояться. «Взывают праведные, и Господь слышит, и от всех скорбей их избавляет их». Смерть может послужить и утешением.
Викарий прочла псалом, затем Грейс Ловелл вышла на передний план и продекламировала «Ариэля» Сильвии Плат.
Темный покой.
Потом бесплотная синева
Потока холмов и далей…
Мне понравилось, что она выучила наизусть и читала с большим чувством. Дэмиэн наблюдал за ней со странной холодностью во взгляде. Готорн рядом со мной зевнул.
Наконец настал черед Дэмиэна. Он поднялся, медленно вышел вперед и развернулся к гробу матери спиной. Речь получилась короткой и малоэмоциональной.
