«Н-да… Терра нова… Терра инкогнита… Симпатичное местечко!»
Лиза стояла у панорамного окна до тех пор, пока «Звезда Севера» не вошла в воздушное пространство над Стоянкой Лимана. Перед ее глазами открылась весьма впечатляющая картина: просторный залив с прозрачной водой, обломки морских и воздушных кораблей, наведавшихся сюда не в сезон, золотой песок пляжей, буйная зелень леса, подступившего к самому берегу, и обрамленные скалами устья двух рек, впадавших в залив.
«Красивая земля…»
Недалеко от берега на склонах поднимавшихся в высь утесов клубился вечный лемурийский туман, не позволявший ни рассмотреть скалистые склоны, ни оценить их истинную высоту.
– Время, кэп!
– Спасибо, навигатор! – Лиза кивнула Анфисе и вернулась в командирское кресло. – Ну, что, Иан?
У Райта было непривычно отрешенное лицо и взгляд, обращенный в себя.
«Медиум? Ну, где-то так и есть. Впрочем, мне ли удивляться!»
У Иана, как выяснилось, имелась одна весьма необычная, но крайне полезная способность. В особенности полезная для искателя сокровищ. Иногда он мог прокладывать курс там, где обычные средства навигации были бессильны. Не совсем то, как поняла Лиза, о чем рассказывал ей полковник Штоберль, но в любом случае весомое кое-что.
– Подожди!
– Ждем!
«Звезда Севера» зависла метрах в двадцати над водой и метрах в двухстах по прямой от створа, образованного двумя скалистыми островками – Котелком и Кружкой. Руки Лизы лежали на рычагах управления. Она ждала. Все остальные тоже. В рубке повисла напряженная тишина. Делом был занят один только Райт. Он «слушал».
Черт его знает, что он там слышал и откуда. Лиза пока ничего особенного, как ни напрягалась, так и не почувствовала. А между тем это должно было быть чем-то особенным.
– Пора, – сказал, наконец, Райт, все еще пребывая где-то «там». – Курс в створ между Котелком и Кружкой, затем поворот к устью реки и дальше вверх по течению. Скорость десять-пятнадцать узлов. Высота – десять метров. Остальное на усмотрение командира. Вперед!
– Поехали! – и Лиза мягко тронула рычаги управления.
Крейсер вздрогнул, качнулся несильно и плавно пошел вперед, набирая скорость и ложась на единственный возможный здесь и сейчас курс.
* * *
К тому времени, как «Звезда Севера» достигла устья реки, Лиза уже осознала, что ведет бриг сквозь невидимый, но тем не менее реально существующий лабиринт. Она не видели стен тоннеля, по которому летела «Звезда Севера». Лишь поверхность залива лежала недалеко под днищем корабля, да сиял пронизанный солнечными лучами воздух. А между тем Лиза знала, чувствовала – хотя и не смогла бы описать словами своё «трансцендентное»
[18] знание, – что этот лабиринт, всего лишь угадываемый ее странным даром, так же реален и вещественен, как очевидны и материальны вода и скалы. И значит, не приведи господь, ошибиться, оценивая кривизну очередного поворота. Результат будет точно таким же, как если бы бриг врезался в стену из гранита или базальта. Так что вести корабль следовало со всей осторожностью, на какую была способна Лиза, то есть медленно, осторожно, буквально на ощупь.
А между тем «тоннель» все время менял направление, рыская то в одну, то в другую сторону. Иногда топография прохода менялась плавно, а иногда резко, и тоннель сворачивал едва ли не под прямым углом, так что следить за «дорогой» было совсем непросто. То, что Лиза более или менее четко «слышала» дорогу, не отменяло того отвратительного факта, что она эту дорогу все-таки не видела, а скорее просто угадывала.
От напряжения Лиза вспотела. Она чувствовала, как пот собирается в ручейки и стекает по вискам, спине и груди, но не было времени даже для того, чтобы вытереть пот со лба.
«Вот же черт! Надо было надеть гоглы!»
Тем временем громада корабля медленно – словно крадучись – поднималась вдоль русла реки. Лиза снизила скорость до минимума, но все равно находилась под невероятным давлением обстоятельств. Сейчас и здесь, кроме нее, никто не смог бы провести «Звезду Севера», не угробив корабля и не погубив команду. Видимо, это понимали и все остальные участники событий. На мостике стояла мертвая тишина, и напряжение буквально пропитывало воздух, ставший вдруг тяжелым и горячим, едва ли пригодным для дыхания.
Сто метров, двести, и еще столько же, и еще. Река стекала в залив по склону горы. Сначала кривизна подъема была небольшой, но чем ближе корабль подходил к непроницаемой пелене лемурийского тумана, тем круче становился подъем. А потом «Звезда Севера» вошла в туман, и окружающая действительность – все эти яркие пейзажи и охренительные виды, – все это великолепие исчезло. Осталась лишь белесая клубящаяся мгла, похожая на картину художника-модерниста Копейкина «Вид на облако изнутри него самого». Однако на способности Лизы ориентироваться в трех измерениях это никак не сказалось, она по-прежнему явственно ощущала контуры прохода.
Прошла минута, другая. Бриг медленно – словно крадучись – двигался сквозь сизую мглу. Туман постепенно сгущался, если такое вообще возможно, а затем – и при том совершенно неожиданно – разом изменил свою природу. Теперь это была мгла иного сорта. Плотная бурая взвесь, вроде песчаного тумана, как тогда, в пустыне, сразу после самума.
«Barkeeper, schenk was nach! – вспомнила она вдруг посещение юными авиаторами гамбургского борделя. – Бармен, налей еще! Еще триста граммов водки, и эта тёлка начнёт мне нравиться…»
«Und die Tussi wird mir gefallen… – повторила Лиза мысленно. – Может быть, и без водки как-нибудь?»
Мгла была непроницаема даже для мощного корабельного прожектора. Притом она не отражала свет, а, скорее, поглощала его. Такой эффект.
«Ладно, ладно! Расслабься! – приказала себе Лиза. – Веди, как вела! Ты же чувствуешь тоннель, разве нет?»
Получалось, что чувствует. Лиза по-прежнему явственно «слышала» стены и свод, точно так же, как текущую под днищем корабля реку. Слышала, ощущала, видела внутренним взором… Нет. Разумеется, ни то, ни другое, и ни третье, но что-то ужасно похожее на слух или зрение, на ультразвуковой эхолокатор, как у летучих мышей, или на электромагнитную локацию, как в радиоискателе.
«Не отвлекайся, девушка, а то… отымеют, и даже заметить не успеешь, когда и как!»
Мгла заполняла туннель, имевший в сечении никак не меньше пятидесяти метров, но это означало, что под днищем брига всего ничего, и клотик, считай, скребет по «потолку». Хорошо хоть ширины хватало, чтобы не поотбивать себе на фиг «все бока». Впрочем, проблем хватало и без этого: время от времени тоннель, как и прежде, менял направление. Правда, не резко, а плавной дугой, но от этого Лизе не становилось легче. И афаэр, собачий сын, молчал. Как воды в рот набрал. Не помогал, и все.
«А ведь самое время!»
