– Я не знаю, о ком ты говоришь.
Гилдер укоризненно нахмурился.
– Ладно тебе, нельзя, что ли? Это так? Он настоящий? Вот, о чем я тебя спрашиваю. О том, что это не какой-то бред у меня в голове.
Он напряженно смотрел на Грея.
– Ты знаешь, что он сказал мне сделать, так ведь?
Похоже, нет смысла это отрицать. Грей кивнул.
– В целом, если принять во внимание все, как думаешь, это хорошая мысль? Мне кажется, что мне нужно знать твое мнение.
– А какая разница, что я думаю?
– Не надо себя недооценивать. Он все еще для тебя главный, Лоуренс, в этом нет сомнения. Да, конечно, может, я тот, кто сейчас командует. Я капитан этого корабля. Но я это вижу.
– Нет.
– Что «нет»?
– Нет, это плохая мысль. Это ужасная мысль. Это худшая в мире мысль.
Брови Гилдера выгнулись, будто два парашюта, наполнившиеся воздухом.
– Только погляди на себя.
Впервые за целую вечность Грей рассмеялся.
– Ты думаешь, он тебе друг? Думаешь, кто-нибудь из них тебе друг? Ты их пес, Гилдер. А я знаю, что они такое. Я знаю, что такое Зиро. Я был там.
Он определенно попал в цель. Гилдер сжимал и разжимал кулаки. «Интересно, – лениво подумал Грей, – ударит он меня или нет». Это его совершенно не волновало. Разрушит однообразие. Что-то новое, новый вид боли.
– Должен сказать, твой ответ меня изрядно разочаровал, Лоуренс. Я надеялся, что могу рассчитывать на некоторую поддержку. Что ж, я не собираюсь опускаться до твоего уровня. Я знаю, что тебе бы это понравилось, но я человек иного масштаба. К твоему сведению, Проект был завершен, сегодня. Ленточку перерезали буквально. Я припас это для тебя в качестве сюрприза, сам понимаешь, думал, что ты обрадуешься, это услышав. Если бы ты захотел, ты мог бы стать частью этого. Но очевидно, я ошибался насчет тебя.
Он встал и пошел к двери.
– Чего ты хочешь, Гилдер?
Тот обернулся, опуская взгляд кроваво-красных глаз.
– Зачем это тебе? Я этого никогда не понимал.
Долгое молчание.
– Ты знаешь, что они такое, Грей?
– Знаю, конечно.
– Нет, не знаешь. Если бы знал, то не спрашивал бы. Так что я тебе скажу. Они – самые свободные существа на этой земле. Лишенные жалости. Лишенные сострадания. Лишенные любви. Их ничто не трогает, их ничто не ранит. Представь себе, Лоуренс, каково это. Абсолютная свобода. Представь себе, насколько это прекрасно.
Грей не ответил. Эти слова не нуждались в ответе.
– Ты спрашивал меня, друг мой, чего я хочу, и я тебе отвечу. Я хочу иметь то, что имеют они. Я хочу выбросить из своей головы эту шлюху. Я хочу… ничего не чувствовать.
Пресс-папье ударило в стену и красочно разлетелось осколками стекла. Взрыв машины стал последней соломинкой. Это должно прекратиться сейчас же.
Гилдер вызвал в кабинет Уилкса. К тому времени, когда начальник администрации вошел, Гилдер уже смог немного успокоиться.
– Забирать больше на десять в день.
Уилкса это, похоже, ошеломило.
– Э-э, а кого конкретно?
– Без разницы!
Боже, иногда он туп, как дерево.
– Ты разве не понял? Это всегда было без разницы! Просто заберешь на утренней перекличке.
Уилкс задумался.
– Значит, ты говоришь, что это должно быть, так сказать, случайно. Не обязательно тех людей, которых мы подозреваем в пособничестве бунтовщикам.
– Браво, Фред. Именно это я и хотел сказать.
Мгновение Уилкс стоял, ошеломленно глядя на Гилдера. Не ошеломленно. Обеспокоенно.
– Ну? Я тут что, сам с собой разговариваю?
– Как скажешь. Я могу составить список и передать в ЧР.
– Мне плевать, как ты это сделаешь. Просто сделай.
Гилдер махнул рукой в сторону двери.
– А теперь убирайся отсюда. И пришли горничную, чтобы прибралась.
42
Путь к Холлису оказался несколько более кружным, чем предполагал Питер. Сначала он привел их к подруге Лоры, которая знала кого-то, который знал еще кого-то. Казалось, всякий раз они запаздывали на шаг, каждый раз узнавая, что их объект только что ушел.
Последний связной отправил их в металлический ангар, где, как им сказали, размещался нелегальный игорный дом. Уже миновала полночь, когда они шли по улочкам Эйчтауна, усыпанным мусором. Уже давно комендантский час, но повсюду слышался шум. Грубые голоса, звон стекла, бренчание пианино.
– Ну и местечко, – сказал Питер.
– Ты в таких не бывал, правда? – спросил в ответ Майкл.
– Не особо. На самом деле вообще не бывал.
Перед ними возник силуэт человека, вышедшего наружу. Женщина.
– О-о, солдатик. Ищешь, где ночку провести? – по-испански спросила она.
И вышла из тени. Ни молодая, ни старая, такая худая, что ее тело выглядело почти мальчишеским, однако чувственные интонации ее голоса и то, как она держала себя, – переминаясь с ноги на ногу, слегка выдвинув вперед пах, едва скрытый коротенькой юбкой, взгляд из-под пухлых век, которым она оглядела Питера с ног до головы, – придавали ей изрядную сексуальную привлекательность.
– Чем могу помочь, лейтенант?
Снова по-испански.
Питер сглотнул, почувствовав, что краснеет.
– Мы ищем заведение Кузена.
Женщина улыбнулась, обнажив зубы, потемневшие от курения кукурузного шелка.
– У каждого кузен имеется. Могу вам быть кузиной, если пожелаете.
Она перевела взгляд на Лору, а потом на Майкла.
– А что насчет тебя, красавец? У меня подруга есть. Твоя подруга тоже может пойти, если захочет. Может, захочет посмотреть.
Лора ухватила Майкла за руку.
– Ему незачем.
– Мы правда кое-кого ищем, – сказал Питер. – Извините, что побеспокоили.
Женщина мрачно усмехнулась.
– Ничего. Если передумаете, знаете, где меня найти. Лейтенант.
Они пошли дальше.
– Чудной парень, – сказал Майкл, когда они отошли подальше.
Питер оглянулся, глядя в переулок. Женщина или тот, кого он принял за женщину, снова исчезла за дверью.
– Будь я проклят. Ты уверен?
Майкл печально усмехнулся, качая головой.
– Тебе действительно надо почаще выбираться, мужик.
Они увидели металлический ангар впереди. Из щелей двери пробивались узкие лезвия света. Рядом стояли двое дюжих мужчин, охранники. Трое идущих остановились за переполненным мусорным контейнером.
