– Правда?
– Таковы правила. Позволено почти все, кроме этого. И относится к женщинам.
Он поглядел в сторону от Питера.
– Майкл, рад тебя видеть. Давно это было. Хорошо выглядишь.
– Ты тоже. Познакомься с Лорой.
– О, ее-то я знаю. Приятно, что нас наконец-то познакомили как положено. Как сегодня карта шла?
– Неплохо, – ответила Лора. – Подсадной за третьим столом фраер полный. Я еще только начала.
Лицо Холлиса стало жестким.
– Не осуждай меня за это, Питер. Это все, чего я прошу. Здесь просто так заведено, вот и все.
– Даю слово. Мы все знаем…
Питер не мог найти нужных слов.
– … ну, через что ты прошел.
Повисло молчание. Потом Холлис прокашлялся.
– Ну, я так думаю, это не визит вежливости.
Питер поглядел через плечо на двоих охранников, которые и не пытались скрывать, что подслушивают.
– Мы можем где-нибудь поговорить?
Холлис встретился с ними через два часа, у себя дома, в хижине из рубероида, на западной оконечности Эйчтауна. Снаружи дом выглядел безлико и убого, однако внутри было хорошее ощущение, уютное. Занавески на окнах, вязанки сушеных трав под потолочными балками. Холлис разжег очаг и поставил на него котел с водой, на чай. Трое гостей ждали, усевшись за маленький столик.
– С мелиссой заварил, – сказал Холлис, ставя на стол четыре кружки, от которых шел пар. – Сам вырастил, на небольшой грядке за домом.
Питер изложил ему события на Нефтяной Дороге и то, что рассказал ему Апгар. Холлис задумчиво слушал его, почесывая бороду и попивая чай.
– Можешь привести нас к нему? – спросил Питер.
– Это не вариант. Тифти не тот человек, которому можно дорогу перейти, твой командир прав. Я могу за тебя словечко замолвить, но с этими парнями шутки плохи. Так что ничего не могу обещать. Военных тут не слишком любят.
– Но я не вижу выбора. Если моя догадка верна, он может подсказать нам, куда отправились Эми и Грир. Все это связано между собой. Именно это мне и пытался объяснить Апгар разными способами.
– Мне это кажется несколько натянутым.
– Возможно. Но если Апгар прав, то же самое могло случиться и в Кирни. И в Розуэлле.
Лицо Холлиса исказилось от боли. Питеру не хотелось продолжать, но этот вопрос необходимо задать.
– Что ты помнишь?
– Слушай, Питер. В этом нет никакого толка, о’кей? Я ничего не видел. Я просто схватил Калеба и побежал. Может, надо было поступить иначе. Поверь мне, я об этом думал. Но с малышом…
– Никто и не говорит.
– Тогда оставь. Прошу тебя. Все, что я знаю – что ворота открыли, и они хлынули внутрь.
Питер глянул на Майкла. Есть что-то, чего они не знают, новый фрагмент головоломки.
– Почему открыли ворота?
– Не думаю, что кто-то это понял, – ответил Холлис. – Кто бы ни отдал приказ, он, очевидно, погиб во время нападения. А насчет какой-то там женщины я никогда не слышал. Если она там и была, я ее не видел. Как и эти твои грузовики.
Он тяжело вздохнул.
– Факт в том, что Сары нет. Если я позволю себе хоть на секунду подумать иначе, то свихнусь. Мне жаль говорить это, поверь. Не скажу, что смог с этим смириться. Сам знаешь, как я к ней относился. Но самое лучшее – принять реальность. И тебе тоже, Майкл.
– Она была мне сестрой.
– И должна была стать мне женой.
Холлис поглядел на ошеломленное лицо Майкла.
– Ты этого не знал, так, что ли?
– Нет, не знал. Боже, Холлис.
– Мы хотели рассказать тебе, когда ты уехал в Кервилл. Она хотела дождаться, когда ты вернешься. Прости, Штепсель.
Казалось, никто не мог найти слов. Молчание затягивалось, и Питер огляделся. И только теперь понял, что видит перед собой. Этот небольшой дом, с очагом, с травами, это чудесное ощущение дома. Холлис построил дом, в котором мог бы жить вместе с Сарой. Это его опечалило как-то совершенно по-новому.
– Это все, что я знаю, – сказал Холлис. – Придется вам этим довольствоваться.
Питер покачал головой.
– Не согласен. Посмотри на этот дом. Он такой, будто ты ждешь, когда она домой вернется.
Рука Холлиса сжала кружку.
– Не надо, брат.
– Может, ты и прав. Может, Сара мертва. Но что, если она все еще жива?
– Значит, ее взяли. Прошу по-хорошему. Если наша дружба еще что-то для тебя значит, не заставляй меня даже думать об этом.
– Прости, но мне приходится. Мы тоже все ее любили, Холлис. Мы были семьей, ее семьей. Ты не можешь так просто ее оставить.
Они ждали ответа Холлиса, но тот молча встал и поставил кружку в раковину.
– Просто приведи нас к Тифти. Это все, о чем я прошу.
Холлис заговорил, не оборачиваясь.
– Он не такой, как ты думаешь. И я перед ним в долгу.
– За что? За работу в борделе?
Холлис склонил голову и вцепился в край раковины.
– Боже, Питер. Какая же ты заноза, а.
– Ты не сделал ничего плохого. Ты сделал то, что должен был сделать. И ты вытащил Калеба.
– Калеб.
Холлис шумно выдохнул.
– Как он там? Все хочу навестить его.
– Сам и посмотри. Он обязан тебе жизнью, и это не зря.
Холлис повернулся к ним. Его настроение изменилось, Питер видел это. Где-то глубоко внутри загорелось слабое пламя надежды.
– А ты что, Майкл? Что Питер думает, я знаю.
– Мои друзья погибли. Если есть способ отомстить, я сделаю это. Если есть шанс, что моя сестра жива, я не собираюсь сидеть сложа руки.
– Континент большой.
– Он всегда таким был. Это меня не останавливает.
Холлис поглядел на Лору.
– А ты?
Та дернулась.
– Что ты меня спрашиваешь? Я тут вообще за компанию.
– Ты хорошо в карты играешь. Скажи, какой расклад.
Лора поглядела на Майкла, потом снова на Холлиса.
– Я не знаю, Холлис, – сказала она. – Но скажу тебе то, что знаю точно. Из всех мужчин в этом мире эта женщина выбрала тебя. Если она еще жива, она ждет тебя. Она постарается остаться в живых любой ценой, пока ты не найдешь ее.
Лицо Холлиса переменилось.
– Сара так сделает, ты думаешь?
– Да, – сказала Лора. – Сделает.
Холлис умолк. Все ждали.
