– Вы есть я, – ответила она им. – Вы есть я. А теперь идите.
И они растворились в темноте.
2
В 76 милях к югу от Розуэлла, Нью-Мексико
Теплым сентябрьским вечером, за много миль и недель пути домой, лейтенант Алиша Донадио – Алиша Клинок, Новая Жизнь, дочь великого Найлза Коффи снайпер-разведчик Второго Экспедиционного Отряда армии Техасской Республики, нареченная и принесшая клятву – проснулась, ощутив в воздухе запах крови.
Ей было двадцать семь лет, рост – метр семьдесят, с крепкими плечами и бедрами, рыжие волосы были коротко стрижены, почти наголо. Глаза, когда-то голубые, теперь светились оранжевым, будто два уголька. Она путешествовала налегке, ничего лишнего. На ногах сандалии из брезента и полос жесткой резины, джинсовые штаны, протертые на коленях и сзади, джинсовая куртка с обрезанными рукавами, чтобы быстрее двигаться.
На груди – две кожаные перевязи накрест, в которых шесть коротких стальных клинков – ее фирменное оружие, а на спине – арбалет на крепком пеньковом шнуре. В кобуре на бедре – самозарядный «браунинг» 45-го калибра с девятью патронами, оружие на самый крайний случай.
Восемь и один, как говорится. Восемь – для Зараженных, девятый – для себя. Восемь и один, и готово.
Этот городок когда-то называли Карлсбадом. Годы не пощадили его, пройдясь по нему, будто гигантской метлой. Но некоторые строения остались – пустые остовы домов, ржавые сараи и навесы, безмолвное свидетельство хода времени. Весь день Алиша отдыхала в тени заправочной станции, чей металлический навес каким-то образом все еще не упал. Когда стало смеркаться, она проснулась, чтобы выйти на охоту. Сняла зайца из арбалета, одним выстрелом в горло, освежевала его и стала жарить на костре из веток мескита, отрывая с ляжек полоски мяса, пока потрескивал огонь.
Спешить ей было некуда.
Она была человеком правил и ритуалов. Она не убивала Зараженных спящими. Не пользовалась пистолетом, если не было необходимости. Все эти стрелялки слишком шумные, неуклюжие и недостойные того, чем она занимается. Она поражала врага клинком, быстро, или из арбалета, мгновенно и без сожаления, но всегда – с состраданием в сердце. «Отправляю вас домой, братья и сестры мои, освобождаю вас из заточения вашего существования», – всегда говорила она. Когда дело было сделано, извлекая клинок из смертельной раны, она касалась его рукоятью лба, а потом груди, у сердца, освящая избавление созданий надеждой на то, что, когда придет день, отвага не оставит ее, и ей тоже будет даровано избавление.
Дождавшись, пока стемнеет, она потушила огонь костра и отправилась в путь.
День за днем она шла по низинным равнинам, заросшим кустарником. На юге и западе возвышались туманные силуэты гор, будто стряхнувшие с себя землю долин. Если бы Алиша когда-нибудь видела море, то, наверное, сравнила бы эти места с ним. Равнины, как дно моря, посреди суши, и горы, замершие в вечности, изрытые дырами пещер, остатки гигантского хребта, с тех времен, когда земли и воды населяли невероятные чудовища.
Где же вы сейчас, подумала она, где вы прячетесь, мои братья и сестры по крови?
Она прожила три жизни – две были в прошлом, третья длилась сейчас. В первой она была просто маленькой девочкой. Мир вокруг был наполнен бегающими фигурами и сверкающими огнями, он пронесся сквозь нее, будто ветер, разметавший волосы, ничего ей не оставив. В ту ночь, когда Полковник забрал ее за пределы стен Колонии и оставил безо всего, даже без ножа, ей было восемь. Она всю ночь сидела под деревом и плакала, но когда утреннее солнце осветило ее, она стала другой. Прежней девочки не стало. «Теперь понимаешь, – спросил ее Полковник, сев на корточки рядом с ней, в пыли. Не обнял, чтобы утешить, а пристально смотрел на нее, как офицер на солдата. – Теперь понимаешь?»
Да, она поняла. Ее жизнь, мелкая случайность того, что она существует, не значит ничего. Она оставила ее и в тот же день дала клятву.
Но это было очень давно. Она была ребенком, потом стала женщиной, а потом… чем? Третья Алиша, Новая Жизнь, не Зараженная, но и не человек, и то и другое одновременно. Смешение, сплав, смесь несовместимого. Она ходила меж Зараженных, будто незримый дух, отчасти – одна из них, отчасти – нет, призрак в их сумеречном мире. В ее крови жил вирус, но его уравновешивал второй, взятый у Эми, Девочки Из Ниоткуда. Из одной из двенадцати пробирок из лаборатории в Колорадо. Остальные уничтожила сама Эми, бросила в огонь. Кровь Эми спасла Алише жизнь, но в каком-то смысле и не спасла. Лейтенант Алиша Донадио, снайпер-разведчик Экспедиционного Отряда, стала единственной в своем роде, во всем мире.
Алиша не могла даже самой себе точно объяснить, что же она такое.
Она подошла к сараю, дырявому и облупленному, наполовину погрузившемуся в песок, с покатой железной крышей.
Она что-то… ощутила.
И это было странно, такого раньше никогда не случалось. Вирус не дал ей такой способности, какая была у Эми. Алиша была Инь, дополняющим Ян у Эми, наделенная физической силой и быстротой Зараженных, но отделенная от той невидимой паутины мысли, которая связывала воедино остальных.
Однако разве не так? Неужели она что-то ощутила? Ощутила их? Будто слабое покалывание в основании черепа, будто тихий шорох в ее сознании, едва различимые слова.
Кто я? Кто я кто я кто я кто я?
Их там трое. Все трое – женщины, вдруг поняла Алиша. Более того – Алиша ощутила – как такое возможно? – что в каждой из них одно и то же ядро, одна основа памяти. Рука, закрывающая окно, шум дождя. Поющая птица с яркими перьями в клетке. Вид полутемной комнаты, от двери, двое маленьких детей, мальчик и девочка, спят в кроватках. Алиша будто видела это собственными глазами, слышала собственными ушами, вдыхала запахи, ощущала чувства. Смесь всего, составляющая ощущение реальности, светящаяся в ее мозгу, будто три крохотных огонька. На мгновение это заворожило ее, она в немом благоговении пребывала перед лицом этих воспоминаний об ушедшем мире. Мире в Прежние Времена.
И что-то еще. Каждый огонек этих воспоминаний покрывала тьма, необъятная и безжалостная. Такая, от которой Алиша задрожала всем телом. Что же это, подумала она, и поняла. Воспоминания одного из них, того, кого звали Мартинесом. Хулио Мартинес из Эль-Пасо, штат Техас, Десятый из Двенадцати, приговоренный к смерти за убийство блюстителя порядка. Тот, за которым шла Алиша.
В этом сне Мартинес вечно насиловал женщину по имени Луиза. Ее имя было вышито витиеватыми буквами на кармане ее блузки. Насиловал, одновременно душа ее электрическим проводом.
Дверь сарая косо висела на ржавых петлях. Тесно. Алиша предпочла бы, чтобы места было побольше, особенно когда надо разобраться с троими. Быстро поразмыслив, она тихо положила клинок на землю. И, крадучись, двинулась вперед, выставив вперед арбалет.
Двое Зараженных висели вниз головой, уцепившись ногами за стропила, третья, скрючившись в углу сарая, с чавканьем грызла кусок мяса. Они только что сожрали антилопу, разодранные останки которой были разбросаны по полу. Куски шкуры, кости, шерсть. Осоловев от еды, Зараженные не заметили, как Алиша вошла.
