– Там ничего нет!
– Есть, есть! – крикнул Боз. Его голос срывался, он плакал.
Боз ринулся к выходу. Тифти и остальные уже бежали назад, к лестнице. Громовые раскаты были все ближе, открыли соседний слив. Сейчас откроют тот, в котором они. Еще несколько секунд, и в них ударит стена воды. Ворхис схватил брата поперек спины у выхода из тоннеля, но тот крепко вцепился в решетку.
– Я его вижу! Это Коффи!
Ворхис дернул изо всех сил, и они оба упали на пол. «Давайте, бегите!», кричали им остальные. Ворхис схватил брата за руку и побежал. Крук махал им, стоя у нижнего края лестницы. Ворхис почувствовал хлопок в ушах, от смены давления. Крук исчез наверху, Ворхис полез следом, а его брат поднимался сразу же за ним.
И тут появилась вода.
Она ударила его, будто кулак, будто сотня кулаков, тысяча. Он услышал, как Боз, чуть ниже его, в ужасе закричал. Ворхис смог удержаться на лестнице, но больше он ничего сделать не смог. Стоит отпустить хоть одну из рук, и его унесет. Он попытался позвать брата, но из его горла не вырвалось ни звука. Вот как все кончилось, подумал Ворхис. Одна ошибка, и все кончено. Все так просто. Почему другие люди не гибнут так же, как они? Гибнут, вдруг понял он, чувствуя, как слабеют его руки, держащиеся за лестницу. Именно так они и гибнут, всегда.
Его вытащил Крук. Крук, который на вечные времена останется его другом, который будет стоять рядом с ним, когда он и Ди поженятся, который будет приглядывать за его детьми в тот день, когда все вывезли детей на летний пикник в поле. Который будет стоять рядом с ним в их последнем бою, много лет спустя, во многих милях отсюда. Ворхис уже почти отпустил лестницу, как вдруг Крук протянул руки вниз и схватил его за запястье. Выдернул вверх. Они лезли все выше, вверх по лестнице, к спасению.
Они, но не Боз. Тело брата смогли достать только утром. Его раздавило о решетку. Может, он увидел Коффи, может, и нет. Тифти им так ничего и не сказал. Со временем Ворхис решил, что это и не имеет значения. Даже если видел, кому от этого стало лучше.
К тому времени, когда Ворхис объявил обеденный перерыв, бригада уже обработала шестнадцать акров. Нещадно палило солнце, в небе ни облачка, и даже дети, все утро игравшие и веселившиеся, спрятались под тент. Подойдя к насосу, Ворхис снял шляпу, налил себе кружку воды и выпил, не отрываясь. Потом налил еще одну и вылил себе на лицо. Снял пропотевшую насквозь рубашку и вытерся ею. Боже всемилостивый, как же жарко.
Женщины и дети уже ели. Рабочие тоже стали собираться у стола, чтобы перекусить. Хлеб с маслом, вареные вкрутую яйца, сушеное мясо, куски сыра, кувшины с водой и лимонадом. Спустился с дозорной башни Крук, чтобы тоже положить себе еды в тарелку. Тифти нигде не видно. Ну и что? Пусть Тифти делает, что ему вздумается. Все жадно ели, не отвлекаясь на разговоры. Поедят и прилягут подремать в тени.
– Отдых час, – сказал Ворхис, вставая из-за стола. – Не разлеживайтесь.
Он поднялся по лестнице на башню. Там уже стоял Крук, разглядывая в бинокль деревья вдали. Винтовка стояла рядом, у ограждения.
– Ничего особенного?
Мгновение Крук молчал, а потом дал Ворхису бинокль.
– На шесть часов, за деревьями. Есть мысли, что это?
Ворхис посмотрел в бинокль. Ничего, только деревья да бурые холмы за ними.
– А тебе показалось, что ты что-то увидел?
– Не знаю. Что-то блестящее.
– Блестящее? Типа металлическое?
– Ага.
Ворхис снова поглядел в бинокль.
– Ну, сейчас не вижу ничего. Может, просто отблеск солнца на линзах. Жарит изрядно.
– Может, и так, – сказал Крук, отхлебнув воды из бутылки. – Как там внизу дела?
– Сейчас уснут все. Дети уже спят, большинство. Думаю, никто не ждал, что так жарко будет.
– Техасский июль, дружище.
– Гуннар спрашивал, не может ли он чем помочь. Добрый парень, но ума ни капли.
Крук взял в руки винтовку.
– И что ты ему сказал?
– Не торопись, сказал. Когда-нибудь поймешь, насколько глупые вопросы ты задавал.
Крук рассмеялся.
– Мы такие же были. Дождаться не могли, когда нас выпустят.
– Говори за себя.
Крук умолк, глядя вдаль. Ворхис чувствовал, что его друга что-то тревожит, и не только эта сверкающая штука за деревьями.
– Слушай, – начал Крук. – Я принял решение и хочу, чтобы ты услышал об этом от меня. Ты знаешь, что пошли слухи о том, что Экспедиционный Отряд снова собирают?
Ворхис тоже слышал эти слухи. Ничего нового, всегда есть какие-нибудь слухи. С тех пор как Коффи и его люди исчезли – сколько лет назад это было? – о них не переставали говорить.
– Люди все время об этом говорят.
– На этот раз это не просто разговоры. Военные набирают добровольцев, из Внутренней Службы, хотят собрать отряд из двухсот человек.
Ворхис внимательно поглядел на друга. О чем он хочет сказать?
– Крук, ты не можешь всерьез говорить о таком. Это все ребячество.
– Может, и было раньше. Я понимаю, что ты чувствуешь, после того, что случилось с Бозом. Посмотри на меня, Вор. Я так и не женился. Семьи нет, чего мне ждать?
Тут Ворхис все понял.
– Иисусе. Ты уже записался, так?
Крук кивнул.
– Вчера подал в отставку из Внутренней Службы. Конечно, еще не в Отряде официально, пока еще клятву не дал.
Ворхис остолбенел.
– Слушай, только Ди не говори, – сказал Крук. – Я сам хочу сказать.
– Тяжело ей будет такое услышать.
– Знаю. Поэтому тебе первому сказал.
Их разговор прервал шум мотора пикапа, едущего по рабочей дороге. Машина подъехала к тенту, остановилась, и из нее вылез Тифти. Обошел ее и откинул задний борт.
– Что там у него?
В кузове лежали дыни. Все столпились вокруг машины, и Тифти принялся нарезать дыни, раздавая детям истекающие соком куски. Дыни! Вот это лакомство в такую жару!
– Христа ради, откуда, черт подери, он их взял? – простонал Ворхис, глядя на происходящее.
– А откуда Тифти все берет? Сам знаешь, он парень не промах. В одиночестве не помрет.
– Разве я такое говорил?
Крук поглядел на него.
– Ты не должен его любить, Вор. Не мне это говорить. Но он старается. Дай ему шанс.
Открылась дверь с лестницы, и появилась Ди с двумя тарелками, на которых лежало по изрядному куску дыни.
– Тифти привез…
– Спасибо. Мы заметили.
На ее лице появилось выражение, хорошо знакомое Ворхису. Оставь. Хоть сегодня, прошу. Это всего лишь дыни.
