Майра заставила Возиуса застегнуть куртку и помогла с рюкзаком, когда братишка стал отставать. Калеб и Пейдж брели позади друг за другом.
На ночь остановились под открытым небом, под навесом из звезд, но спала Майра неспокойно. И вовсе даже не из-за холодного ветра или камней под матрасом. Стоило ей сомкнуть глаза, как приходили кошмары, не покидавшие ее до рассвета. Проснулась она с криком. На языке ощущался металлический привкус адреналина. Кошмар быстро рассеялся и не оставил следов в памяти, однако Майра знала наверняка: Аэро в нем не было.
Наутро путники отправились дальше, и вскоре равнина сменилась каменистым предгорьем. Элианна направляла их, если они сбивались с курса, или предлагала маршрут проще. Дорога постепенно становилась круче и опаснее. Когда они поднялись на очередной гребень, Калеб остановился.
– Это что, гора? – спросил он, закрывая глаза ладонью от солнечного света.
Майра проследила за его взглядом и увидела впереди вершину с крутыми склонами.
– Начало гряды. На старых картах она называется Голубой хребет.
Присмотревшись, Калеб произнес:
– Больше похоже на Черный хребет, не находишь?
Он был прав: горы в лучшем случае имели серый оттенок, который в скудном свете закрытого тучами солнца казался черным.
– Горы Черный хребет, – повторила Майра. – Тогда изменим название. Передам Элианне, что таково ответственное решение носителя и его верного спутника.
Калеб ухмыльнулся и поправил лямки рюкзака.
– Что смешного? – спросила Майра.
– Да так, никогда не думал, что стану исследователем или вообще выйду на Поверхность. Всегда верил, что проживу сытую жизнь в кругу кратоса. Пойду по стопам отца и, может, в один прекрасный день вступлю в Синод, женюсь и заведу семью, получу квартиру побольше. Ну, знаешь, как в сказке.
Майра невольно улыбнулась, но в то же время почувствовала себя виноватой. Вдруг Калеб и правда прожил бы такую жизнь, не появись в ней она и не разрушь ее, словно ударом кувалды? А потом Майра вспомнила об «Анимусе». Может, Калеб и жил бы сытой жизнью – как в сказке, – но недолго. Всего несколько месяцев, в лучшем случае.
– Жизнь не всегда идет по плану, – тихо проговорила она.
– Говори за себя, – ответил Калеб. – Один из моих планов точно сбудется.
По его взгляду Майра сразу догадалась, о чем он говорит: Калеб буквально ел ее глазами, и от этого сердце забилось чаще. Он наклонился поцеловать ее, но Майра увернулась и прибавила шагу.
– Быстрее, Сиболд, – позвала она. – Нас ждет целый мир.
Обращалась Майра к Калебу, а думала об Аэро.
* * *
После обеда зарядил мелкий дождик, а ближе к ночи он перешел в настоящий ливень. Куртки поначалу защищали от непогоды, но постепенно вода нашла путь сквозь швы и молнии. Вскоре ребята промокли и продрогли до костей. С запада дул сильный ветер.
– Скорее, надо отыскать укрытие, – сказала Майра, перекрикивая шум бури. Солнце быстро садилось, дождь не прекращался, и видимость стремительно падала. Температура опускалась, к тому же камни сделались очень скользкими.
– Желательно там, где сухо, – жалобно добавила Пейдж.
Они сошли с тропы и разделились в поисках подходящего места. Майра приметила валун и направилась к нему, заглянула под камень, проверяя, сухо ли там. Внезапно раздался крик – высокий сдавленный вопль. Пейдж.
Майра резко обернулась. Пейдж только что стояла прямо позади нее на тропинке, но вот она пропала. Только дождь хлестал по голым камням.
– Пейдж! – заорала Майра. – Возиус, Калеб, помогите!
Она помчалась к месту, где в последний раз видела Пейдж. Немеющими пальцами достала из рюкзака фонарик, включила его и повела лучом вокруг. И чуть не упала в воронку. Майра всего несколько секунд назад тут проходила, но провала в земле не заметила.
– Пейдж! – позвала она. – Ты меня слышишь?
Нет ответа.
Сердце Майры бешено колотилось. Она посветила в яму фонариком, но не увидела ничего – лишь плотную тьму, которую луч света не в силах был пронзить дальше, чем на несколько футов.
– Пейдж, ты там, внизу? – позвала Майра. Ее голос эхом отдавался от стенок воронки.
Нет ответа. Надо действовать. Майра уже свесила ноги через край, когда услышала позади быстрые шаги.
– Майра, постой! – окликнул ее Калеб. – Там опасно!
Он схватил ее за руку и попытался оттащить от ямы, но Майра вывернулась.
– Я за ней, прочь с дороги. – И полезла вниз.
Дождь лил все сильнее, стенки воронки были очень скользкими.
– Притормози! – прокричал Калеб. – Дай я хотя бы веревку достану!
Майра замотала головой, и намокшие пряди полезли в глаза. Пальцы вязли в грязи.
– Нет времени! Пейдж может быть ранена.
Зажав фонарик в зубах, она пошарила ногой в поисках опоры. Наконец нашла, перенесла вес на одну ногу – опора держала. Майра полезла дальше, торопясь насколько возможно и прислушиваясь, не подаст ли знак Пейдж. Однако внизу было тихо.
Майра глянула вверх: Калеб и Возиус, подсвечивая себе фонариками, напряженно следили за ней.
– Нашла? – прокричал Калеб.
– Нет пока, – ответила Майра. – Скоро мы друг друга перестанем видеть.
Не дожидаясь возражений и негодований Калеба, она спустилась еще на несколько сантиметров. Тоннель резко пошел вправо, и Майра потеряла Калеба из виду. Она посветила в безбрежное море темноты.
– Пейдж! – позвала Майра. – Пейдж, отзовись, прошу тебя!
И опять нет ответа.
Несколько минут Майра ползла по тоннелю, пока тот не перешел в просторную пещеру. С потолка свисали острые ножи сталактитов. А на полу пещеры Майра заметила тело. Человек лежал лицом вниз и не шевелился. Сердце бешено заколотилось, и Майра решительно спрыгнула. Приземлившись на четвереньки, она подползла к Пейдж и перевернула ее на спину. Из раны на лбу сочилась кровь – должно быть, подруга ударилась, скользя вниз, но песок все же смягчил падение.
– Очнись, – позвала ее Майра. – Прошу тебя, очнись.
Секунду Пейдж не шевелилась, и Майра успела испугаться, но вот девушка распахнула глаза и закашлялась, отплевываясь.
– Где… я? – спросила Пейдж, хватая воздух. Коснулась лба и отдернула руку, испачканную в крови. – Что… произошло?
– Мы искали укрытие от бури, – с облегчением ответила Майра. – И ты ухнула в воронку. Во имя Оракула, с тобой все хорошо?
– Да, вроде бы да, – сказала Пейдж и поморщилась, попытавшись сесть. – Помню, я осматривалась… Лило как из ведра… А потом… ничего.
– Да уж. Ты ударилась головой, пока падала. Поэтому и кровь хлещет.
