– Майра, не шевелись!
Калеб! В одной руке он сжимал фонарик, в другой – нож.
– Замри, а то и тебя задену! – прокричал Калеб, скидывая тварей с Майры.
Гнездо сочилось слизью и пульсировало, продолжая извергать насекомых.
– Калеб, торопись! – закричала Майра. Сердце колотилось так сильно, что она едва могла говорить. – Их еще много!
– Я стараюсь! – отозвался Калеб, принимаясь резать паутину. Освободил сперва одну руку Майры, затем другую; правую ногу, левую.
– Бежим! – закричала Майра, устремляясь назад в пещеру.
Вдогонку им неслось шуршание множества ног.
Несколько секунд – и они ворвались в пещеру. Майра схватила Возиуса и выдернула его из постели, заставила быстро обуться и дотащила до веревки. Вытолкнула как можно дальше в тоннель.
– Вылезай, Воз! Надо бежать отсюда!
Стоило братишке увидеть, что из коридора хлынул поток насекомых-мутантов, как сонное оцепенение мигом прошло. Жуки втекали бурлящей рекой. Возиус даже не пикнул, только изо всех сил карабкался вверх по веревке. Калеб выдернул Пейдж из постели и подтолкнул к выходу. Сам он нес сразу два рюкзака. Пейдж при виде тварей побледнела.
– Святое Море… Что еще за…
– Без понятия, – ответил Калеб. – Но они хотят нас сожрать.
Дважды Пейдж просить не пришлось – она быстро полезла вверх по веревке; Калеб – сразу за ней. Майра обернулась: жуки наводнили место их ночлега и, словно тонкую бумагу, рвали плотную ткань постелей. «Если бы мы спали, – с ужасом подумала Майра, – они сейчас жрали бы нас».
– Майра, быстрей! – позвал сверху Калеб. – Чего ты ждешь?
Майра помедлила:
– Вещи и обогреватель – как мы без них?
– С ума сошла? Брось! Уже поздно!
Одного взгляда на разгромленный лагерь хватало, чтобы понять: Калеб прав, уже поздно. Все пропало.
– Майра, лезь наверх! Быстрей!
Тут она словно очнулась и полезла по веревке – в самый последний миг, потому что насекомые были уже везде. Что-то вцепилось в ногу, и Майра стала отбиваться, но тщетно. Она врезала ногой по стенке тоннеля, и лишь тогда насекомое, вереща, отвалилось и упало на дно. Майра добралась наконец до выхода из ямы, и Калеб, подхватив ее, вытащил наверх. Снаружи Майра, тяжело дыша, перевернулась на спину, а Калеб тем временем принялся наматывать веревку на руку. Увидев конец, вздрогнул: его просто-напросто съели. Майру затошнило. Она согнулась пополам, а после тяжело плюхнулась на землю и утерла рукавом губы.
Дождь по-прежнему хлестал, бушевал ветер. Сверкали молнии, сопровождаемые раскатами грома. Майра проверила спасенную поклажу: одежда, обувь… Внизу остались постели и обогреватель. Да еще два рюкзака, включая ее собственный.
– О Оракул… – сквозь слезы произнесла Майра.
– Все образуется, – сказал Калеб и сжал ее плечо. – Тут они нас не достанут. Я вытащил веревку, а эти твари вряд ли вскарабкаются по стенкам воронки.
Он обнял Майру, но она вырвалась из его объятий и закричала:
– Ничего не образуется! Мой рюкзак остался там!
Пейдж вздрогнула:
– Твой рюкзак… с припасами?
– Да, – плача, ответила Майра. – И чего я сунулась в тот коридор? Услышала какие-то звуки и решила, что это другие выжившие.
– О, так они и есть выжившие, – заметил Калеб, показывая обгрызенный конец веревки. – Только не те, которых мы искали. Даже хорошо, что ты решила осмотреться. Иначе они застали бы нас спящими.
Майра покачала головой, роняя слезы, которые смешивались с холодной дождевой водой. Одежда быстро намокала.
– Как ты не поймешь? Это уже не важно! Без еды мы все равно, считай, мертвы.
На это даже неисправимый оптимист Калеб не нашел что ответить. Тогда к сестре подошел Возиус, взгляд его был ясен, а лицо не выражало ничего. Он опустил маленькую ладошку на пульсирующий изумрудным светом Маяк.
– Мы не можем сдаться, – сказал он. – Теперь, когда зашли так далеко. Ты должна верить, шанс еще есть. Можем отыскать источник сигнала в горах.
Майра взглянула на него сквозь пелену слез. Надо же, братишка не потерял очки в пылу побега. А за толстыми стеклами в проволочной, скрепленной шурупами и клейкой лентой оправе лучились уверенностью глаза. Майре внезапно стало стыдно: она раскисла, тогда как младший брат и не думает сдаваться. Утерев слезы, Майра обняла его.
– Возиус прав. Найдем пристанище на остаток ночи, а утром продолжим путь.
– Хорошо, но больше никаких пещер, – пробурчала Пейдж. – Ночуем на открытом пространстве.
– Согласна, никаких пещер.
* * *
До рассвета оставалось еще несколько часов. Ребята пристроились под узким карнизом, который немного укрывал от дождя и ветра. Правда, без постелей и обогревателя было туго, мокрая одежда совсем не грела. Ребята сгрудились, прижимаясь к склону, и дрожали. А вверху, в небесах, грохотало и сверкало, и вспышки молний на мгновения выхватывали из тьмы унылый пейзаж, и конца этому, казалось, не будет.
Майра крепче прижала к себе братишку, пытаясь поделиться теплом, погладила его по мокрой шевелюре.
Около полуночи на стоянку обрушился град в сопровождении грома и молний. Куски льда, иные размером с кулак, укрыли землю ледяным ковром.
Забыв про бурю, Майра, вымотанная, глубоко заснула, и разбудить ее не мог даже грохот ледышек о камни. Пульсация света на браслете замедлилась в такт ее дыханию, и Майра внезапно очутилась в совершенно ином месте.
Глава 14. Глаз бури (Темный)
Наконец девчонка появилась в мире снов. Каждую ночь он, затаившись, ждал ее возвращения. И вот она мигнула раз, другой и сделалась плотной. Темный выполз из теней и протянул к ее хрупкому телу черные щупальца. Хотел уже впиться в нее, но тут появился другой человек. Парень.
«Сгинь, демон! – прокричал он, вспарывая воздух шипящим клинком, с которого сыпались золотые искры. – Оставь ее в покое!»
Темный скользнул прочь и снова скрылся в тенях.
«Терпение», – напомнил он себе, сливаясь с темнотой, которую Маяки были не в силах осветить. И из своего надежного убежища он наблюдал за этими двумя. Решив, что опасность миновала, парень убрал оружие в ножны и подошел к девчонке. Та дрожала и выглядела уставшей. Небо хмурилось и клубилось тучами, сверкали молнии и рокотал гром; близилась буря.
«Гроза», – подумал парень, касаясь ладонями щек девушки. Его Маяк сверкнул. Ее Маяк сверкнул в ответ. Наверное, это придало ей сил.
«Гроза? Это не здесь, – подумала Майра. – Как сухо». Молнии больше не сверкали, в небе мерцали мириады крохотных звезд. Задул сухой ветер, неся песок и бархатистое тепло.
