– Не могу сказать, что вы меня убедили, – прошипела тетушка Розелина.
– Мы закроемся только на время отдыха, – устало ответила Беренильда. – И ради бога, погасите свет!
С этими словами она откинулась на подушку и с болезненной гримасой начала массировать виски. Ее чудесные волосы свалялись под париком, а лицо, обычно гладкое и нежное, приняло нездоровый восковой оттенок.
Тетушка Розелина притушила свет в комнате и вздрогнула, встретив незнакомый взгляд Мима.
– Никак не привыкну к этому дурацкому маскараду! Неужели ты не можешь быть самой собой, пока мы тут, вместе?
– Напрасная трата времени, – вмешалась Беренильда. – Офелия будет спать не здесь. Ночью с хозяйкой имеют право находиться лишь компаньонки да кормилицы.
Лицо тетушки Розелины, желтое от природы, приняло бледно-синеватый оттенок.
– А куда же она пойдет в таком случае? Хочу вам напомнить, что я обязана печься о моей крестнице, а не о вас!
– Да у меня есть комната, связанная с вашей, – поспешила успокоить ее Офелия, показав свой ключ. – Я буду тут… неподалеку.
На самом деле она очень надеялась, что тетка никогда не заглянет на Банную улицу.
– А где же мама? – с тревогой спросила Беренильда, только сейчас заметив отсутствие старой дамы.
– В библиотеке, – сказала Офелия. – И, по-моему, она там совсем не скучает.
– Вы ведь скоро сходите за ней, дитя мое? А вы, мадам Розелина, приготовьте-ка нам чай.
К спальне Беренильды примыкала маленькая кухонька. Пока тетушка Розелина зажигала газовую плиту, Офелия достала чашки, и ей удалось разбить всего одну.
– А почему я должна держаться подальше от шевалье? – спросила она, разыскивая в шкафчике сахарницу.
Беренильда, распростертая на кровати, отерла потный лоб кружевным платочком. Офелия подумала: если она не заболеет после всего, что выпила и выкурила, это будет чудом.
– Ни вы, ни мадам Розелина не должны и близко к нему подходить, – вздохнула красавица. – Он опаснейший иллюзионист, и вы заранее обречены на поражение в его игре, милое мое дитя.
– Но ваша шахматная партия представляла собой такую идиллическую картину! – удивилась Офелия, попутно подбирая с пола кусочки сахара, которые выронила из рук.
– О, за нашей невинной игрой в шахматы разворачивалась совсем другая битва. Этот мальчишка пытается заманить меня в сети своего воображения, а я напрягаю все силы, чтобы ускользнуть от него! Он способен превратить вас обеих в беспомощную игрушку только потому, что вы принадлежите к моей свите.
– Превратить нас в игрушку? Как бы не так! – воскликнула тетушка Розелина, грозно нахмурившись.
Беренильда иронически взглянула на нее.
– Вот маленький негодник! – разбушевалась старушка. – У нас на Аниме мальчишки тоже далеко не ангелы, но самое ужасное, на что они способны, – это позвонить в дверь и удрать со всех ног.
Беренильда в ответ усмехнулась так уныло и безнадежно, что у Офелии по спине пробежал холодок.
– Но почему он с вами враждует? – настойчиво спросила она. – Мне показалось, вы к нему относитесь вполне благосклонно.
Беренильда улеглась поудобнее и посмотрела на потолок.
– Я ему кое-чем обязана. Но это старая история, расскажу ее в другой раз.
Тишину в комнате нарушил свист закипевшего чайника. Тетушка Розелина, сурово поджав губы, внесла поднос, но Беренильда с брезгливой миной оттолкнула свою чашку.
– Офелия, милая, принесите мне, пожалуйста, мой портсигар, зажигалку и рюмку водки.
– Нет!
Беренильда привстала, а тетушка Розелина пролила свой чай. Обе они изумленно взирали на юношу, стоявшего перед ними с сахарницей в руках.
– Я не расслышала, что вы сказали? – кротко спросила Беренильда.
– Нет, – спокойно повторила Офелия. – Простите за прямоту, но я даже отсюда различаю запах спиртного у вас изо рта. Вы подвергаете огромной опасности и себя, и ребенка. Неужели вам непонятно, что курение крадет вашу красоту, отравляет вас, приближает к смерти? Раз уж вы не способны проявить благоразумие, то я это сделаю вместо вас.
Тетушка Розелина довольно ухмыльнулась, показав на миг свои лошадиные зубы.
– Она права, женщина в вашем возрасте должна быть особенно осторожна.
Беренильда подняла брови и инстинктивно прижала руки к животу.
– В моем… возрасте? – растерянно пролепетала она. – Да как вы смеете!..
Но она слишком устала, чтобы разгневаться всерьез, и бессильно уронила на подушку голову в ореоле золотистых кудрей.
– Я и вправду чувствую себя как-то странно. Боюсь, я была слишком неосмотрительна.
– Сейчас принесу вам ночную сорочку, – сухо промолвила Розелина.
Беренильда, лежавшая на кровати в своем красивом измятом платье, выглядела такой беззащитной, что Офелия невольно пожалела ее. «Я должна была бы презирать эту капризную, самовлюбленную, расчетливую женщину, – подумала она. – Но тогда почему же мне все-таки хочется заботиться о ней?»
Девушка придвинула стул к кровати и села. Теперь она понимала, в чем заключается ее настоящая роль: защищать Беренильду от врагов, от родственников и… от нее самой.
Библиотека
Последующие недели были самыми странными в жизни Офелии. Не проходило и дня – а вернее, ночи – без того, чтобы Арчибальд не затеял костюмированный бал, роскошное пиршество, импровизированный спектакль или еще какое-нибудь и вовсе эксцентрическое развлечение. Беренильда считала делом чести принимать участие во всех этих светских забавах. Она вела изысканные беседы, улыбалась, выпивала, играла в карты, танцевала, а потом, вернувшись к себе, нередко теряла сознание от усталости. Но минуты слабости быстро проходили, и Беренильда спешила вновь появиться в обществе, еще более ослепительная, чем прежде.
– Двор живет по законам силы, – твердила она Офелии в те редкие моменты, когда они оставались наедине. – Стоит проявить слабость, и назавтра все газеты раструбят, что ваше время прошло.
Все это было бы еще сносно, если бы Офелии не приходилось жить в том же ритме, что и ее хозяйке. В каждом зале Лунного Света имелась служебная доска – нечто вроде часов. Достаточно было поставить стрелки на номер комнаты нужного лакея, чтобы в его каморке зазвонил колокольчик. В комнате № 6 по Банной улице он звонил не умолкая, и днем и ночью, так что однажды Офелия заснула на ходу, подавая чай.
Беренильде трудно было угодить. Она требовала то кубики льда, то имбирные пряники, то удобную скамеечку для ног, то подушки без пера, а уж как Офелия все это раздобудет, ее не волновало. Девушка считала, что Беренильда бессовестно пользуется своим положением.
Сложно оказалось и содержать в чистоте одежду. Офелия могла отдавать в стирку рубашки, платки, носки и штаны, но у нее не было запасной ливреи. А без ливреи не было и Мима. И девушке приходилось стирать ее у себя в комнате, в тазу, а потом надевать еще не высохшей.
