Я опустил меч, но в ножны не убрал, потом сменил стойку.
– Мне не обязательно что-то делать, – сказал я. – Я знаю, кто ты. Теперь мне остается только подождать, пока ты совершишь ошибку.
– Правда, Сноу? – Баз вздрогнул, не открывая глаз. – В этом твой план? Дождаться, когда я убью кого-нибудь? Ты худший Избранный из всех избранных.
– Да пошел ты! – сказал я.
Обычно это означало, что у меня больше нет аргументов. Я попятился из гробницы. Нужно было обсудить все с Пенелопой, перегруппироваться.
– Знай я, что можно так просто от тебя избавиться, – крикнул мне Баз, – я бы давным-давно позволил поймать меня!
Я направился наверх, надеясь, что Баз не способен обернуться летучей мышью и полететь за мной. Пенни говорила, что это миф. Но все же.
Даже спустя десять минут до меня еще доносилось его пение.
«Пепел, пепел – и мы падаем».
С той ночи я не спускался в Катакомбы…
Я выжидаю, пока все не улягутся по кроватям и не заснут, потом пробираюсь к Белой Часовне.
Тайную дверь в Уголке Поэтов охраняют два бюста самых известных из современных поэтов-магов, Маркса
[11] и Воудхауса.
Я взял с собой бечевку, конец которой теперь наматываю на шею Граучо.
Сама дверь – еще одна доска в стене – всегда заперта, а ключа не существует. Чтобы открыть ее, всего лишь нужно искренне пожелать войти. У большинства с этим проблемы.
Дверь распахивается, потом закрывается за моей спиной. Вокруг становится холоднее. Я зажигаю факел на стене и иду по своему первому пути.
Внизу, в петляющих туннелях Катакомб, я применяю каждое поисковое и разоблачительное заклинание из известных мне. «Выходи, выходи, где бы ты ни был! Ваш выход! Скуби-Дуби-Ду, я тебя найду!» Я называю База полным именем – так сложнее противостоять заклинанию.
Волшебные слова коварны. Иногда, желая найти что-то скрытое, нужно применить язык того периода, когда это было спрятано. А бывает, что устаревшая фраза перестает работать, потому что она всем надоела.
Я никогда не ладил со словами.
Наверное, поэтому из меня вышел такой непутевый волшебник.
– Слова обладают огромной силой, – сказала мисс Поссибелф во время нашего первого урока по волшебным словам.
Никто не слушал, ведь для остальных она не говорила ничего нового. Я же пытался запомнить каждое слово.
– И еще бóльшую силу они обретают, стоит произнести их вслух, прочесть или написать в определенных последовательных комбинациях. Чтобы наложить заклинание, нужно по максимуму использовать силу слова. Не просто произнести его, а призвать к действию само значение…
Чтобы управлять магией, ты должен иметь хороший словарный запас. А еще проявлять смекалку. И смелость, чтобы подать голос. А также чуткий слух, чтобы распознать крепкую фразу.
Но главное – вникнуть в то, что говоришь, осознать, как слова становятся магией.
Нельзя размахивать волшебной палочкой направо и налево и повторять все, что услышал у прохожего: так можно ненароком и кастрировать кого-нибудь.
Но со мной ничто из этого не работает. Слова, язык, речь…
Не помню, когда я научился говорить, но знаю, что меня даже отправляли к специалистам. Наверное, так бывает с детьми из приютов или с теми, чьи родители с ними не разговаривают, и в результате они не получают должного навыка.
Я ходил к психологу и логопеду. «Саймон, используй слова». Мне осточертело это слышать! Зачем просить, если я просто мог взять, что хотел. Или ударить обидчика, даже если мне тут же вернут удар.
Первый месяц в Уотфорде я почти не разговаривал. Проблем с этим не возникало: все кругом трещали без умолку.
Мисс Поссибелф и несколько других учителей заметили мое молчание и стали давать мне частные уроки. Чтобы я научился высказываться. Иногда там присутствовал Маг: он потирал бороду и смотрел в окно. Я представлял, что кричу ему: «Используй слова!» А он отвечал, что ошибся, когда привез меня сюда.
До сих пор я не слишком хорошо владею словами, а еще хуже – волшебной палочкой, поэтому спасаюсь лишь зазубриванием. А еще искренностью. Хотите верьте, хотите нет, но это помогает. Когда же я сомневаюсь, то следую советам Пенни.
Я осторожно иду сквозь Катакомбы, работая с теми заклинаниями, которые у меня получаются.
За потайными дверьми нахожу новые двери. А еще громко храпящий сундук с сокровищами. Вижу изображение девушки с пшеничными волосами, по ее щекам текут слезы – прямо GIF, вырезанное на стене. Раньше я бы остановился, чтобы узнать историю незнакомки. Раньше я превратил бы все в приключение.
Но я продолжаю поиски База.
Или хотя бы зацепки.
И каждую ночь я поворачиваю обратно, когда бечевка заканчивается.
Глава 18
Люси
Ты знал, что этим стенам тысяча лет?
Сквозь них ходят призраки, говорящие на никому не понятных языках. Но это и не важно, ведь их никто не слышит.
Это те же стены, вдоль которых ходила и я. Часовня. Башня. Подъемный мост.
А вот волки в новинку. Как и рыбы-монстры. Интересно, где Дэйви их нашел? И какое заклинание применил, чтобы доставить сюда? Чему они должны помешать?
– Параноик, – всегда говорила про него Мит. – Он думает, что все хотят на него напасть.
– Некоторые все-таки пытаются, – возражала я.
– Только потому, что он злонравный мерзавец.
– Просто он слишком обеспокоен.
– Своей персоной? Согласна.
– Нет, всем на свете, – сказала я. – Он не может расслабиться.
– Люси, ты слишком долго слушала его бредни.
– Мне его жаль… А если послушать Дэйви, можно понять, что в его словах есть зерно истины. Ну скажи, почему пикси и кентавры с магическим даром не могут приехать в Уотфорд? Почему моему брату пришлось остаться дома? Потому что он недостаточно сильный?
– Твой брат – придурок, – говорит она. – Его интересует лишь «Def Leppard»
[12].
– Ты же знаешь, как огорчилась мама, когда ему отказали. У него есть волшебная палочка, а он даже не знает, как ею пользоваться. Мои родители чуть не развелись из-за этого.
– Я знаю, – чуть мягче сказала Митали. – Но школа не настолько велика. Она не может принять всех.
– Дэйви говорит, можно расширить ее. Или построить новую. Только представь себе – по всей стране будут школы для всех обладающих магией.
