– Я ваш должник…
– Ну что вы, какие долги?
– Я настаиваю.
– Ах, тогда не смею обидеть вас отказом, – торжественно согласился месье Ренар, вставая и пожимая инспектору руку.
Джентльменское соглашение было заключено.
Пока они церемонно прощались, обмениваясь уверениями во взаимном уважении и вечной дружбе, я спокойно дописал последние строчки в блокноте и, отложив верное электроперо, терпеливо ждал возвращения учителя. Лис вошёл в комнату, удовлетворённо потирая лапы.
С нашего последнего приключения в порту прошло больше недели, и всё это время мой скучающий учитель ждал исполнения обещаний от того таинственного синдиката, на хвост которого мы с ним, образно выражаясь, наступили. Увы-с…
Кроме одной-единственной телеграммы, у нас на руках не было больше ничего. Возможно даже, что и сама телеграмма являлась лишь чьей-то грубоватой шуткой. В любом случае пока никто не шёл дальше банальных угроз, и рыжий Лис явно скучал.
Он читал, гулял, пил, боксировал, фехтовал, спал днём, никуда не спешил, изо всех сил делая вид, что праздная жизнь доставляет ему искреннее удовольствие. Не думаю, чтобы таким образом ему удавалось хоть на час обмануть меня или того же дворецкого.
– Мальчик мой, мы берёмся за это дело!
– Потому что нам всё равно больше нечем заняться?
– И да и нет, – туманно ответил он, сам полез на книжные полки и ловко спрыгнул, держа перед собой большой том по истории и мифологии Древнего Египта. – Ты ещё здесь? – буквально через минуту удивился он, словно бы впервые увидев меня. – А разве тебе не надо проведать бабушку?
– Я был у неё вчера, сэр.
– И как она? Надеюсь, в добром здравии.
– Не совсем. – Я почесал затылок, как обычно поступают все британцы, не зная, что ответить. – По правде говоря, бабуля слегка подралась с соседями. Две почтенные дамы с соседней улицы деликатно намекнули ей, что старая матросская песня «Голубая луна всему виной…» звучит весьма двусмысленно.
– Глупости, она абсолютно недвусмысленна.
– Возможно, они были где-то правы по сути, но не по факту обращения. Бабуля надавала им тумаков, в дело вмешался дворник, потом фонарщик, потом ещё двое прохожих, священник англиканской церкви и…
– И?
– Короче, больница переполнена, сэр, – громко отрапортовал я. – Бабушка дома, лечится виски и передаёт вам пламенный привет.
– Старая закалка, теперь таких не делают, – быстро листая страницы, пробормотал Лис. – У тебя два часа на мастерскую. Потом тренировки с Шарлем, и после ужина мы едем в Британский музей.
– Могу я взять что-то из средств защиты?
– Вряд ли нам это понадобится. Впрочем, возьми электрический фонарь, рогатку и… и… какую-нибудь книжку почитать. Судя по всему, главная опасность для нас состоит в том, что там можно умереть от скуки.
– Думаю, если нам грозит именно это, то мы бессмертны, – хмыкнул я.
Скука, зевота, сонливость, праздность, лень – понятия, несовместимые с кипучим характером моего наставника. Месье Ренар попросту не умел скучать. В этом смысле тонкий английский сплин никогда не мог взять власть над непредсказуемой лёгкостью его игривого французского нрава.
Мне доводилось видеть Лиса в радости, в ярости, в печали, в безумстве, а один раз даже в слезах (когда он сам переборщил с горчицей на яйцах-пашот), но никогда в тоске или в унынии.
Считается, что «близкие к природе» зачастую намеренно забывают или даже стыдятся естественной звериной части своего самосознания. Так вот, месье Ренар, наоборот, из принципа всячески подчёркивал свою оригинальную самобытность, свой исключительный стиль и неподражаемый шарм.
К примеру, на днях он заставил меня прочесть записки безвестного средневекового монаха, обработанные великим Иоганном Вольфгангом фон Гёте, совершенно серьёзно утверждая, что прототипом героя этого литературного произведения послужил его далёкий предок.
И должен признать, что, несмотря на всю грубоватость описываемых нравов, жестокость эпохи, глупость и суеверия большинства участников данного эпохального плутовского романа, я действительно находил некоторое сходство в чертах характера немца Рейнеке, француза Ренье и британца Ренара. Прочтите же и сравните сами!
Но если слепо верить моему учителю, то все, абсолютно все лисы на земле неуловимо похожи друг на друга. Не только внешностью или повадками, но ещё и врождённым авантюризмом, опасно балансирующим на канате меж безобидной шуткой и серьёзным нарушением закона!
По крайней мере, за те почти два месяца, что я служил у месье Ренье, этот баланс легко нарушался в обе стороны немыслимое количество раз.
– С вашего разрешения, сэр, я удалюсь в мастерскую.
Лис кивнул, не отрываясь от книги.
Само по себе помещение мастерской как святая святых нашего просвещённого девятнадцатого века, эпохи электричества и пара, находилось в подвальном помещении двухэтажного особняка благородной семьи Ренаров.
Должен признать, что мой учитель имел достаточные финансовые возможности для оборудования мастерской или лаборатории на самом высоком уровне. Всё необходимое для исследований в области физики, химии, электричества и всего того, что могло считаться сопутствующими процессами, имелось здесь в избытке. А при необходимости тут же докупалось по первой же моей просьбе. Лис ценил и поощрял практическую учёность.
Я с наслаждением надел плотный фартук, крепкие резиновые перчатки, берясь за своё так и не доведённое до конца изобретение. Новая современная полицейская дубинка. Или, как скептически выразился однажды наш дворецкий, НСКПД («не суйся к полиции, дурак!»).
Учитель говорил, что в своё время старина Шарль был участником студенческих беспорядков в Лионе и Париже, так что на своей собственной шкуре знал всю мощь рукоприкладства органов охраны правопорядка. В это невозможно поверить, но наш вышколенный лысый дворецкий в молодости был ярый и отчаянный бунтарь! Я в очередной раз задумался о том, как мало знаю об окружающих меня людях. Но займёмся делом…
Электрический звонок, призывающий меня подняться наверх, прозвучал, наверное, не раньше чем часа через четыре или пять, а время текло просто как песок сквозь пальцы. Мне только-только удалось разобраться с балансировкой дубинки, так, чтобы она могла выстреливать электрическим разрядом, а после выстрела не потерять своей функциональности в самом примитивном применении.
Я поясню, если непонятно.
То есть, если электрический разряд не вырубил преступника, просто добей его с размаху той же дубинкой по башке! И будет тебе как полисмену полное счастье…
Проблема заключалась в том, что нынешняя полиция Лондона была вынуждена (так как находилась под жёстким диктатом определённого лобби в палате лордов) применять в качестве личного оружия лишь короткую деревянную дубинку. Предмет, приносящий мало пользы в реальном бою и уж совершенно бесполезный против преступника, вооружённого палкой, длинным ножом, кастетом, цепью или пневматическим револьвером.
