«Мне уже семнадцать», – подумала Майра.
Семнадцать… Мир закружился, а в голове сделалось совсем пусто, особенно сейчас, когда Маяк больше не работал. Будь Майра дома, в Тринадцатом ковчеге, Моди устроила бы в ее честь пир у себя в набитой припасами квартирке: испекла бы бисквитный торт, напоила бы имбирным пивом и дала наесться до отвала конфет. Под поздравления лучших в мире друзей Майра загадала бы желание и задула семнадцать свечей. Уж друзья-то не позволили бы вот так забыть про свой день рождения.
Однако двое из них – Пейдж и Рикард – мертвы, а Калеба взяли в плен и перевезли на борт Второго ковчега, вместе с братишкой Майры Возиусом. Шансов, что они протянут год, до следующего дня рождения, оставалось очень мало.
«Почти никаких», – вздрогнув, уточнила про себя Майра.
Ровно неделя прошла с тех пор, как на связь вышел коммандер Драккен. Майра в миллионный раз вспомнила его угрозы, испытывая страх не меньший, чем тогда, когда услышала их впервые: «Сдавайтесь и откройте нам секрет оружия Конца, либо мы уничтожим все, что вам дорого… Я знаю, кого вы любите и как их уничтожить».
Четвертый ковчег летел к Земле, и, если верить вычислениям Ноя, летел быстро. Через какие-нибудь четыре недели он будет здесь. Тем временем ее друзья томились в плену на борту Второго ковчега, у Верховного командующего Виника, но, что еще хуже, в темных-темных глубинах океана, в родной колонии Майры заканчивался кислород: люди задыхались, но спасти их она не могла – не было ни подлодки, ни деталей, чтобы собрать ее.
Сколько Майра ни обдумывала ситуацию, выхода найти не могла. Мысленно уносилась за пределы планеты, в космический вакуум, потом устремлялась вниз, ныряла в соленые глубины океана, проникая сквозь слои воды и камня, в непроницаемую тьму, а после возносилась обратно наверх, снова падала вниз… И так много раз, пока голова не начинала кружиться.
Решения она не видела.
Майра упала на кровать, всколыхнув полог и смяв одеяло. Безнадежность давила на нее тяжело и безжалостно, однако сдаваться было нельзя. Майра встала и снова принялась кружить по комнате – подошвы тоненьких тапочек уже стерлись. Эту привычку она переняла у отца. Когда Майра видела его в последний раз, он сидел, закованный в цепи, в Тени – тюрьме Тринадцатого ковчега. Майра даже не знала, жив он еще или нет. Скорее всего, падая духом, думала Майра, Синод под началом отца Флавия уже выбросил Джону в море.
Она поспешила прогнать эту мысль и тут же вспомнила о братишке. Девочка смертельно скучала по Возиусу, но он хотя бы еще был жив. Ной взломал защиту Второго ковчега и проник в систему видеонаблюдения: Возиуса держали на гауптвахте вместе с Калебом, Рен и оружейником.
Майра резко встала и взглянула на Маяк: браслет не мерцал, он словно умер. Очень хотелось обсудить все с Аэро и Ищуньей, но с тех пор, как Маяки отключились, между носителями словно выросли стены. Майра успела разделить с Аэро моменты близости, однако сейчас он казался ей совершенно чужим.
«Аэро, о Аэро», – с грустью подумала Майра.
Впрочем, он больше не слышал ее мыслей, и призыв остался без ответа. Метаясь по комнате в предрассветных сумерках – а точнее, их имитации, – Майра задумалась о мире до Конца. Представила себя на месте Элианны Уэйд. Вспомнила Талсу, что в штате Оклахома, где янтарными волнами колышется пшеница – прекрасная, как песни, которые Элианна с подругами пела в начальных классах; где светит жаркое солнце и поют душным вечером цикады, а небеса окрашиваются на закате пурпуром; где семья ждет в покосившемся доме на ферме, пока сама Элианна носится по полю, ловя светлячков в старую банку из-под томатного соуса с жестяной, проткнутой ножом крышкой.
Маяк, может, и отключился, но эти образы намертво запечатлелись в памяти. Они вошли в разум Майры, когда она соединилась с древним устройством…
Замок на двери зажужжал, выдернув Майру из задумчивости. Это прикатились роботы-слуги: забавные машины шмыгнули в комнату и принялись заправлять и без того опрятную постель, прибираться в чистой ванной, унесли нетронутую порцию пайка. Когда Майра попадалась им на пути, они просили уступить дорогу, размахивая когтистыми манипуляторами и настойчиво пища. Роботы в последние несколько дней стали ее единственной компанией. Когда же они ушли и дверь с гудком закрылась, в комнате опять воцарилась тишина – плотная и удушающая. Майра снова принялась расхаживать по кругу. Уже несколько дней, как минул ее семнадцатый год на этой планете, а она все никак не могла найти выход.
Все безнадежно.
Схватив с ящика у изножья кровати планшет, Майра направилась к двери. Она решила заглянуть в камеру с земноводными и проверить показатели криокапсул. Жестом велела двери открыться, и та автоматически среагировала, ответив резким гудком. Но стоило Майре переступить порог, как в замкнутом пространстве ковчега раздался бестелесный голос Ноя:
– Всем носителям явиться в комнату управления.
Глава 3. Выживать – это не трусость (Аэро Райт)
– Сто, – досчитал Аэро, заканчивая очередной цикл отжиманий.
Мышцы дрожали под тонкой тканью сорочки. Рослый Аэро заметно прибавил в массе – все благодаря богатому белком рациону и ежедневным упражнениям. Он вскочил на ноги, пот стекал с лица в ямочки над ключицами.
Аэро хотя и утомился, но рука сама тянулась к фальшиону. Хотелось достать его и придать ему форму палаша. Только огромным усилием воли Аэро сдержался. Золотистый клинок меж тем висел без дела в ножнах. Приходилось беречь последние капли энергии: она быстро заканчивалась – ведь рядом не было оружейника, который мог бы зарядить клинок. Ной, сколько ни пытался найти альтернативное решение, ничего пока не придумал.
Аэро снова принял упор лежа и стал отжиматься, считая, как инструкторы в Агогэ, военной школе на борту Второго ковчега:
– И раз, и два, и три, и четыре, и пять, и шесть…
Аэро отжался еще сотню раз, однако разум по-прежнему гудел от событий прошедшей недели. Аэро не хватало Рен. Он представил, как она сидит на гауптвахте под круглосуточной охраной. А ведь она терпеть не может сидеть на месте, с ума, наверное, сходит. Губы Аэро тронула улыбка, стоило вспомнить о непростых – и в то же время забавных – чертах ее характера. Правда, держалась улыбка недолго, всего долю секунды.
«Звездное пекло! – выругался про себя Аэро. – К нам летит Четвертый ковчег».
Он представил, как его родная колония готовится к войне: боевые отряды поднимают по учебной тревоге и загоняют в камеры симуляторов, в Кузне заряжают фальшионы, а Верховный командующий Виник с майорами не покидают мостик, пытаясь выработать стратегию. Они заняли оборонительную позицию, а значит, точно засекли, как приближается Четвертый ковчег. Первое же беглое сканирование покажет, какой арсенал несет колония коммандера Драккена.
Аэро снова потянулся за фальшионом, но в последний миг остановился. Больше всего ему сейчас хотелось вернуться домой и вместе со своим отрядом готовиться к битве. Его сильная сторона – действие, а не прозябание в подземных пещерах и попытки придумать план. Он прежде всего – солдат, стратег из него неважный. В более сложных аспектах руководства армией он всегда полагался на отца, последнего Верховного командующего. Аэро нравилось следовать приказам, спуская их ниже по цепочке.
