Аллейн выждал секунду-другую, затем спросил:
— А вы совершенно в том уверены?
— О да. Там он стоял, загораживая собой звезды и луну, и голова такая большая заполнила почти весь иллюминатор.
— Вы узнали этого человека? Кто он?
— Понятия не имею. Некто в шляпе, но я видела лишь очертания. Да и длилось это всего секунду. И я крикнула — нет, не обычное «Эй! Кто там?» — просто заорала, и он сразу исчез. Буквально в ту же секунду. Должно быть, поднырнул, а потом бросился бежать. И снова в иллюминаторе возникла луна, и я сидела, перепуганная насмерть, и думала: «Что если убийца и впрямь на борту? Что если после того, как все ложатся спать, он крадется в ночи по кораблю, как призрак Мидиана
[29] или Гедеона
[30] в том благостном гимне?» Так что, как видите, я свои страхи еще не преодолела.
— А вы Мэйкпису об этом рассказывали?
— Я его еще не видела. Он в церковь не ходит.
— Ну да, конечно, не видели. Но может, — предположил Аллейн, — то был Обин Дейл, задумавший новую проказу?
— Знаете, а я как-то об этом и не подумала. Может, он восполняет таким образом небывало низкий спрос на свои представления?
— Ну, уж он-то скорее подбросил бы вам на подушку игрушечного паука. А вы запираете дверь на ночь? И днем тоже, когда хотите передохнуть?
— Да. Нас предупреждали, что на пароходе у пассажиров пропадали вещи. О господи! — воскликнула Джемайма. — Как же это я сразу не догадалась? Так вы считаете, это был он? Просто мелкий воришка? Надеялся выудить что-нибудь из иллюминатора, пока человек спит? Как думаете?
— Такие случаи уже бывали, — сказал Аллейн.
Тут зазвенел колокольчик — приглашение к завтраку. Джемайма весело произнесла:
— Так вот, значит, кто это был.
Аллейн призадумался и заметил:
— Послушайте. С учетом того, что вы мне только что рассказали, советую задергивать шторку на иллюминаторе на ночь. Поскольку очевидно, что на борту обретается не вполне благонадежный персонаж. И будь я на вашем месте, то не стал бы выходить в одиночестве на палубу с наступлением темноты. Он может выскочить и просто напугать вас до полусмерти.
— Хорошо, — отозвалась Джемайма. — Но, боже, как все это неприятно. И кстати, вы бы посоветовали то же самое миссис Дэ Бэ. Она просто обожает разгуливать по палубе, даже танцевать в свете луны. — Джемайма улыбнулась. — Нет, вообще она замечательная женщина, — добавила она. — Просто полна joie-de-vivre
[31], и это в ее-то возрасте. Великолепно.
Аллейн призадумался над тем, как миссис Диллингтон-Блик воспримет этот его совет, и подивился тому, как много разных удивительных и неожиданных новостей смогла поведать ему Джемайма за время одной недолгой прогулки.
А потом спросил:
— Она что, действительно танцует в лунном свете? С кем?
— Одна.
— Только не говорите мне, что миссис Дэ Бэ проделывает все эти па на прогулочной палубе! Ведь вес у дамы солидный.
— Нет, на другой палубе, той, что ниже и ближе к носу корабля. И вес тут совершенно ни при чем.
— Поясните.
— Боюсь, придется рассказать вам еще об одном ночном происшествии. А произошло оно позавчера ночью. Было страшно жарко, и мы с Тимом засиделись допоздна, но, не подумайте, не ради какой-то любовной болтовни, мы долго спорили о литературе. Ну а потом я пошла к себе в каюту, однако там было жутко душно, и я понимала, что заснуть не удастся, и к тому же этот спор застрял в голове. Ну и я прошла мимо окон, что смотрят на нижнюю палубу, вроде бы ее называют кокпитом, правильно? А затем стала думать, стоит ли спускаться вниз, а после подниматься наверх, чтобы пройти в носовую часть, куда я и хотела попасть. И пока я вот так стояла и размышляла, то смотрела вниз на кокпит, где находятся разные механизмы, прикрытые брезентом, они отбрасывали такие длинные черные тени. И тут вдруг дверь внизу приоткрылась, и на палубу упал луч света.
Лицо Джемаймы, такое оживленное и радостное в начале повествования, слегка омрачилось.
— Если честно, — продолжила она, — секунду или две мне было немного страшно. В этом маленьком квадрате света возникла тень. И потом… показалось, что та кукла, Эсмеральда, вдруг ожила. Мантилья, веер, пышная кружевная юбка — все в точности, как у нее. Признаюсь, я снова вдруг подумала о Цветочном убийце. Прямо так и задрожала, увидев ее.
— Ничего удивительного, — заметил Аллейн. — И что же дальше?
— Ну а потом кто-то закрыл дверь, и световое пятно исчезло. И я сразу поняла, кто это. Миссис Дэ Бэ стояла там совсем одна. Я смотрела сверху вниз, видела ее голову. А потом это произошло. Луна поднялась еще выше, и свет ее упал на палубу. Все эти прикрытые механизмы отбрасывали чернильно-черные тени, но были и пятна лунного света — просто удивительное зрелище. И она выбежала в круг света, развернула веер, сделала несколько пируэтов и поклонов, ну а затем скользяще отступила шага на два-три назад, как делают танцоры с кастаньетами в «Гондольерах». И еще, кажется, она прикрывала мантильей лицо. Поразительное зрелище.
— Да уж, следует признать. Так вы уверены, что это была миссис Дэ Бэ?
— Ну, конечно! Кто ж еще? И знаете, я нашла это зрелище весьма трогательным. Вы не согласны? Она пробыла там всего несколько минут, а потом бросилась обратно в каюту. Дверь отворилась, ее тень промелькнула в луче света. И я услышала мужские голоса, они смеялись, а потом вдруг все стразу стихло. Ну скажите, разве не удивительная женщина эта наша миссис Диллингтон-Блик? Вы не согласны?
— Я просто потрясен. Хотя поговаривают, что слоны тоже танцуют в глубине джунглей.
Джемайму возмутило это сравнение:
— Да она была легкой, как перышко! У полных людей это, знаете ли, случается. Танцуют, как волшебные феи. Хотя, наверное, вам все же стоит предупредить ее не выходить одной и не открывать двери из-за этого гнусного воришки. Только, пожалуйста, никому не говорите, что я рассказала вам о ее танце в лунном свете. Получается, будто я подсматривала.
— Не скажу, — пообещал Аллейн. — И вам тоже не следует разгуливать по ночам одной. Можете сказать об этом Мэйкпису, думаю, он со мной согласится.
— О, — кивнула Джемайма, — ну конечно же, согласится! — И в уголках рта у нее появились такие милые ямочки.
Компания, центром которой был отец Джордан, приближалась.
— Завтракать! — выкрикнул мистер Макангус, и Джемайма откликнулась:
