Уже произнося эти слова, он увидел, что спорить и доказывать что-либо просто бесполезно. Перед ним сидел пожилой усталый человек, раздавленный осознанием того, что недооценил ситуацию, но упрямо не желающий в том признаться.
— Черта с два я поверю, — буркнул капитан Баннерман.
— А вот я просто ушам своим не верю!
Капитан допил виски и с грохотом поставил стакан на стол. Перевел взгляд с Аллейна на Джордана и обратно, затем оттер губы тыльной стороной ладони и сказал:
— Вы вбили эту дурацкую идею себе в головы и теперь раздуваете шум из-за каждого пустяка, приплетаете его все туда же. Что именно произошло? Наша малютка мисс Джемайма сидела одна на скамье на палубе. Какой-то парень подошел сзади и положил ей руки на плечи. Ну, короче, заигрывал с ней. И что в этом такого сверхъестественного? Нет, ей-богу, я бы не стал винить… — Он весь раздулся, а лицо приобрело красновато-кирпичный оттенок. И продолжил: — Из-за всех ваших россказней малышка вбила себе в голову мысль об этих идиотских убийствах. Что вполне естественно, я бы сказал, особенно с учетом того, что эти разговоры не прекращаются. Ну и, понятное дело, она перепугалась. Вскакивает, кричит, бросается бежать. Что опять же вполне естественно. А вы врываетесь ко мне и хотите доказать, что она была на волосок от смерти. Нет, со мной такие штуки не проходят! Хотя бы один человек на корабле должен обладать здравым смыслом. И, клянусь всеми святыми, этот человек — я! Капитан!
Тут вмешался отец Джордан:
— Но послушайте, это ведь не единичный случай. Из этих инцидентов можно выстроить целую цепочку, как только что дал нам понять Аллейн. Обрывок посадочного талона в руке убитой на причале девушки. Затем эта странная история с куклой. Тот факт, что на борту слышали пение. Таинственный незнакомец, подглядывающий в иллюминатор к мисс Кармишель. И вот теперь это. Кто, скажите, из пассажиров рискнет, зная, что эти преступления не выходят у нас из головы, сыграть с ней такую злую шутку?
— Кто из этих людей чуть не убил ее? Скажите на милость!
Тим сидел, обхватив голову руками. Потом поднял глаза и сказал:
— Даже если вы считаете, сэр, что в этом нет ничего особенного, кому повредит, если мы предпримем все возможные меры предосторожности?..
— А чем еще вы здесь занимаетесь, черт побери, кроме как предпринимаете эти самые меры предосторожности? Разве только что сами не говорили об этом? Разве я, когда вы меня попросили, — капитан ткнул толстым пальцем в Аллейна, — я не разрешил устроить эту дурацкую вечеринку для выяснения алиби? Разве не я распорядился выяснить для вас, что происходило на пристани в день отплытия, хотя вся команда считала — их капитан просто тронулся умом? Разве не я сообщил в компанию, что у нас на борту имеется нежелательный элемент, чего на самом деле нет и не было, разве не я отдал приказ дамам запирать двери в каюты? Что еще я, черт побери, мог сделать? А ну, отвечайте!
Аллейн заметил спокойно:
— Могли кое-что сделать и не допустить, чтобы кто-то шлялся по ночам по безлюдным палубам, переодетый в испанское платье.
— Я уже говорил вам. Не имею права вмешиваться и нарушать права пассажиров у себя на борту.
— Позвольте внести одно неофициальное предложение?
— Нет.
— Может, стоит раскрыть все карты? Может, вы объясните пассажирам, кто я такой и для чего здесь? Нет, это вовсе не означает, что кого-то из них немедленно арестуют, — добавил Аллейн. — Но ввиду угрозы, которая, как я считаю, нависла над этим кораблем, я готов признать свое поражение. Так вы сделаете это?
— Нет.
— Вы отдаете себе отчет в том, что завтра ночью этот человек, согласно мнению экспертов, может совершить новое преступление?
— Его на борту моего судна нет.
— А ведь мисс Кармишель, — вставил отец Джордан, — непременно расскажет о своих страхах другим дамам.
— Нет, — сказал Тим.
— Почему нет?
— Нет, — вмешался Аллейн. — Она ничего не скажет. Я с ней говорил. И она согласилась, что это может вызвать панику. Она очень храбрая девочка.
— У нее был шок, — сердито заметил капитану Тим. — И это может привести к самым печальным последствиям. И я не могу позволить…
— Вот что, доктор Мэйкпис. Может, вспомните, что вы подписали контракт с компанией и являетесь членом моей команды?
— Разумеется помню, сэр.
Капитан с негодованием смотрел на него какое-то время, а потом заорал, как бешеный:
— Черт возьми! Тогда как вы объясните пассажирам, что завтра она весь день пролежит в постели и на следующий день тоже, а? Страдая от этого вашего шока? Ладно. В таком случае пусть не путается под ногами. Где она сейчас?
— Я дал ей нембутал. Она уснула. Дверь в каюту заперта, ключи у меня.
— Что ж, вот и пусть там остается. Стюард будет носить ей еду. Если, конечно, вы не считаете его сексуальным маньяком, — произнес капитан с сердитым смешком.
— Не в том смысле, что вы имеете в виду, — возразил Аллейн.
— Ну все, хватит!
— А где, — устало спросил отец Джордан, — миссис Диллингтон-Блик?
— В постели, — выпалил капитан и тотчас добавил: — Вместе со мной выходила от Дейла. Я проводил ее до двери в каюту.
— И все они запирают двери, не так ли?
— Она заперла, — мрачно ответил капитан.
Отец Джордан поднялся.
— Прошу прощения, но уже очень поздно. Первый час ночи.
— Да, — кивнул Аллейн и тоже поднялся. — Вот и настало четырнадцатое февраля. Доброй вам ночи, капитан Баннерман.
Выйдя, он коротко переговорил с отцом Джорданом и Тимом. Последний был просто в ярости.
— Проклятый старикан! — воскликнул он. — Нет, вы когда-нибудь видели такого упрямого старого осла?
— Будет вам, успокойтесь, — посоветовал Аллейн. — Мы с вами станем придерживаться прежнего плана. И кстати, предложение продержать мисс Кармишель в постели хотя бы сутки не лишено здравого смысла.
Тим надменно сказал, что подумает об этом. Отец Джордан поинтересовался, что же делать с остальными женщинами. Стоит ли рассказывать им о неприятном происшествии с Джемаймой? Ведь тогда, возможно, дамы остерегутся бродить по ночам без сопровождения.
— Мы уже сделали это, — ответил Аллейн. — Впрочем, погодите. Что если дама выберет не тот эскорт?
— Удивительное дело, — отозвался после паузы отец Джордан, — но я все время забываю, что этим эскортом может быть один из нас. Почти поверил в легенду об ужасном палубном матросе.
— Было бы неплохо, если бы вы предложили сыграть вчетвером в бридж или канасту. Миссис Диллингтон-Блик, если не ошибаюсь, любит обе эти игры. Пригласите заодно миссис Кадди и мисс Эббот. А если Дейл и другие мужчины не против поиграть, можно заполнить два стола на четверых каждый. Мэйкпис будет присматривать за мисс Кармишель.
