– Хочешь сказать, что это каким-то образом изменило мою сперму? – спрашиваю я. – О чем ты вообще говоришь?
Кончики пальцев Эммы описывают маленькие круги вдоль моего позвоночника.
– Все это будет происходить еще через много лет. Подумай сам: ведь, для того чтобы все осталось без изменений, между нынешним моментом и будущим должна выстроиться непрерывная линия из многих миллиардов крохотных деталей. Это невозможно. Даже последнее сообщение, которого вчера еще не было, делает будущее несколько иным.
– Какое отношение все это имеет к моей сперме?
Пальцы Эммы забираются мне за уши.
– Помнишь, ваш учитель рассказывал, какое огромное количество сперматозоидов вы теряете каждый раз, когда?..
– Знаешь что, давай не будем говорить об этом. – Под прикосновениями ее пальцев я просто таю.
Эмма массирует мои плечи и руки. Господи, как мне это нравится.
– Каждый раз, как происходит эякуляция, вы теряете около четырехсот миллионов сперматозоидов, каждый из которых уникален.
– Я серьезно: не хочу говорить об этом.
Ее пальцы снова движутся вверх по моим рукам, да еще все эти разговоры про сперму – там, внизу, заметна повышенная активность. Я слегка наклоняюсь вперед и упираюсь скрещенными руками в колени, чтобы сделать кое-что не столь заметным.
– Может, ограничишься только плечами? – предлагаю.
Руки Эммы касаются моих плеч, и в эту минуту раздается тихий звон, словно колокольчик рассыпал волшебную пыль, – сигнал, что пришло сообщение.
– Мне пришло сообщение! – Эмма мгновенно спрыгивает с кровати. – Я еще никогда их не получала!
Я кладу ногу на ногу и поворачиваюсь к компьютеру.
– Сообщение от кого-то по прозвищу МеняЗовутНеСинди, – говорит Эмма. – Понятия не имею, кто это, но она спрашивает, та ли я Эмма Нельсон, которая учится в «Лейк-Форест». – Эмма принимается стучать по клавишам, вслух проговаривая для меня то, что пишет: «Сначала скажи мне, кто ты».
Мне бы хотелось подойти поближе к компьютеру, но встать я пока еще не могу.
Приходит следующее сообщение. Эмма молча читает его и поворачивается ко мне, подозрительно прищурив глаза:
– Вот ты и попался.
– Что? В чем дело?
Она печатает несколько слов и кликает на «ввод».
– Пять минут назад ты мне тут читал лекции о том, как опасно менять будущее. А сам, похоже, занимался тем же самым.
Я смеюсь:
– О чем ты вообще говоришь?
– Ну ты и лицемер! А с чего бы еще Сидни Миллз спрашивать у меня твой номер телефона?
27://Эмма
Джош наклоняется вперед, по-прежнему скрестив ноги:
– Надеюсь, ты дала ей мой телефон?
Я улыбаюсь и задумчиво постукиваю пальцами по подбородку:
– Мне нужно было подумать…
– Эмма! Ты дала Сидни Миллз мой телефон?
– Ну конечно.
– Что она сказала?
Я смотрю на экран. Как только Сидни вышла из чата, я закрыла окно сообщений. Теперь на экране только фото со страницы «Фейсбука», где у Сидни огромный живот.
Джош Темплтон:
У моей малышки вот-вот будет наш первый малыш.
16 мая, 9.17 утра. Нравится. Комментарий
Этот комментарий меня раздражает, настолько пошлый и совершенно не в стиле нынешнего Джоша. Наверное, он таким и станет: сентиментальным и полностью растворившимся в своей Сидни, словно своей жизни у него нет.
Джош смотрит на меня глазами, полными отчаянной надежды:
– Мне нужно знать, что точно она сказала.
– А что ты хочешь услышать? Что она сейчас примчится сюда в своем кабриолете, чтобы увезти тебя в пылающий закат? – Знаю, это нечестно, и не понимаю, почему веду себя так мерзко. – Она сказала, что Грэм дал ей мой адрес и имя. Так что я дала ей твой телефон, она поблагодарила, и все.
Джош внимательно смотрит на меня:
– Я думал, что теперь, когда ты замужем за Кевином Стормом, ты будешь счастлива.
– Не уходи от темы, – говорю я. – Ты окрысился на меня за то, что я позвонила Джордану, и тут вдруг появляется Сидни Миллз и спрашивает твой номер телефона. Видимо, ты не просто смотрел на нее влюбленными глазами в классе, а сделал что-то еще.
Джош пожимает плечами:
– Это получилось не специально.
– Но ты же что-то сделал?
– Мы были на общем занятии, там как раз говорили об отношениях между людьми, и один из старшеклассников наехал на нее. А я просто заступился. Что я должен был еще сделать?
– Ты заступился за Сидни на занятиях по «отношениям»? А кто это там на нее набросился?
– Какой-то парень по имени Рик. Он учится в классе мистера Фритца.
– Это не тот парень, который играет в футбол?
– Ты его знаешь?
Я не могу сдержать смех.
– И ты вступился за Сидни перед Риком Ролландом?
Джоша совершенно не волнует, кто в школе популярен, у кого какие отношения, и это все, конечно, замечательно. Но именно Рик Ролланд устраивает ту вечеринку у костра, о которой постоянно твердит Келлан. Рик раньше встречался с Сидни, и Джошу точно не стоило бы лезть в их отношения.
– Он мерзко вел себя, – говорит Джош. – К тому же я не сказал ничего особенного.
Но мы оба понимаем, что это не так. Этот крохотный всплеск еще окажет огромное влияние на будущее Джоша.
Джош делает глубокий вдох:
– Слушай, я сегодня думал об этом «Фейсбуке». Помнишь, как все смеялись прошлым летом на озере, когда Фрэнк Уилер заявил, что станет миллионером?
Не совсем понимаю, к чему Джош клонит, но я только рада оставить тему о Сидни и моих будущих мужьях:
– Он сказал, что бросится под автобус, если не станет миллионером до тридцати лет.
– Вот именно. – Джош лезет в свой рюкзак и вытаскивает лист бумаги. – Я составил список людей, которых надо поискать на «Фейсбуке». Там родители, Дэвид, Тайсон…
– И Келлан! – добавляю. – Я сегодня подумала о том же самом. Хочу посмотреть, удастся ли ей поступить в медицинский колледж.
Я поворачиваюсь к экрану и шевелю мышкой: кирпичные стены скринсейвера исчезают, и я имею счастье снова лицезреть живот беременной Сидни.
– Сначала нам надо обновить твою страницу. Раз уж ты сегодня повел себя как супергерой и Сидни собирается тебе позвонить, готова поспорить, что на твоей странице все опять изменилось. Наверное, сначала вы должны были начать встречаться намного позже и…
