– Хорошо, – отвечает мама. Я слышу ее шаги на лестнице. – Но вам нужно побыстрее заканчивать, тебе завтра рано вставать в школу.
Нельзя, чтобы она увидела этот сайт. Я протягиваю руку и нажимаю на крестик в верхнем правом углу экрана. Веселый голос звонко произносит: «До свидания!».
Мама по пути в свою комнату проходит мимо нас и машет рукой.
Джош берет со стола брелок со Скуби-Ду, останавливается в дверях и оборачивается:
– Что-то еще? – спрашиваю я.
– Мне кажется, тебе не стоит заходить на этот сайт в одиночку, – говорит он. – Если это не розыгрыш и не…
Я чувствую, как на глаза снова наворачиваются слезы.
– Давай договоримся, что будем смотреть сайт вместе.
– Значит, ты еще придешь? – спрашиваю я. – Ты не возражаешь?
Джош крутит в руках брелок с ключом, нажимая на собачий нос:
– Нет, все нормально.
– Как насчет завтра после тренировки?
– Идет, – отвечает Джош. – Может, мы с Тайсоном даже заглянем посмотреть на соревнования.
Я улыбаюсь первый раз за весь вечер. В прошлом году Джош непременно приходил на все соревнования, в которых я участвовала, просто чтобы помахать и подбодрить меня. Меня так и подмывает честно рассказать ему, что еще я увидела на сайте до его прихода. Но не могу заставить себя высказать это вслух. Я опускаю глаза на свой новый белый ковер. Если расскажу, что нового прочитала на сайте, это сделает наши отношения еще более натянутыми. А мне хочется хотя бы один вечер почувствовать, что все нормально, как прежде.
– В чем дело? – настораживается Джош.
Когда-нибудь мне все равно придется рассказать ему.
– Завтра, – говорю я, – нам надо будет посмотреть, нет ли у тебя тоже такой странички на этом сайте.
Понедельник
6://Джош
Я стою в ванной, выдавливая зубную пасту на щетку, когда за окном Эмма хлопает дверью машины и заводит двигатель. Сегодня утром, проснувшись, я сначала хотел попросить ее подвезти меня, и мы поговорили бы по дороге, но потом решил, что лучше будет пока сохранять определенную дистанцию. Когда тебя отвергают – это всегда больно, но хуже всего, если это делает твой лучший друг.
Внезапно двигатель умолкает. Я выглядываю в окно и вижу, что Эмма направляется обратно в дом. Окно ее комнаты находится как раз напротив окна моей ванной, и я вижу, как она вытаскивает из шкафа футляр с саксофоном. Когда мы были маленькие, я иногда писал маркером записки и прикладывал их к окну, чтобы Эмма могла прочитать их с помощью маленького розового бинокля. Стакан с фломастерами по-прежнему стоит у меня на столе, но я уверен, что она продала тот розовый бинокль на одной из гаражных распродаж, которые Нельсоны постоянно устраивают.
Я споласкиваю зубы и сплевываю, слушая, как она заводит машину. Через секунду двигатель снова замолкает. На этот раз Эмма с чувством хлопает дверью машины. Мне и жаль ее, и одновременно смешно. Она твердо убеждена, что увиденное на сайте – это описание ее жизни через пятнадцать лет. Мне бы очень хотелось верить в такую возможность, но кто-то же должен сохранять трезвую голову.
Я закрываю кран и выглядываю в окно. Багажник машины открыт, и Эмма швыряет в него свои серебристые кроссовки поверх футляра с саксофоном. Она захлопывает крышку багажника, но та снова открывается, как только Эмма отходит.
* * *
Я стучу по стеклу со стороны пассажирского сиденья:
– Подвезешь меня?
Эмма протягивает руку и открывает дверь. Мне приходится пригнуть голову, чтобы залезть в машину, – раньше, когда Эмма только получила права, мне не нужно было этого делать. Я пристраиваю скейт между коленей и застегиваю ремень безопасности.
Эмма дает задний ход.
– Спасибо, что спустился.
– Вечер был не самый удачный?
Она кивает.
– У меня сегодня нет ни малейшего настроения встречаться с некоторыми людьми.
Может, она имеет в виду Грэма? Его шкафчик прямо рядом с моим, так что я каждое утро имею сомнительное удовольствие наблюдать, как он буквально прилипает к Эмме.
– Может, заедем в «Солнечные пончики»? – спрашиваю я.
Эмма включает поворотник:
– Непременно.
Примерно через милю после Вагнер-парка Эмма подъезжает к оранжевому переговорному устройству и заказывает себе кофе со сливками и сахаром и пончик с корицей. Я беру пончик с глазурью и шоколадное молоко.
– Одного не понимаю. – Эмма трогается с места, но до окошка раздачи выстроилась небольшая очередь из машин. – Как это могло случиться со мной?
– Даже если не принимать в расчет все эти рассуждения про сайт из будущего, – говорю я, – просто не представляю себе, почему кто-то вообще стал бы шутить по поводу твоего неудачного будущего. Ты же очень умная и…
– Спасибо, что напомнил, – говорит Эмма. – Но я, в общем-то, имела в виду не мое будущее, а весь этот сайт. Разве это вообще возможно: читать про что-то, что еще не случилось?
Машина прямо перед нами подъезжает к окошку. Я вытаскиваю из кармана несколько смятых долларовых бумажек, но Эмма отпихивает мою руку.
– Сначала я думала, что во всем виноват этот CD-ROM, – продолжает она. – Но, может быть, дело в телефонном соединении? И что-то случилось во время загрузки? Помнишь, к нам приходил электрик, который заменил всю проводку в доме.
– Ты думаешь, он случайно подключил вас к будущему? – Я стараюсь сдержать смех. – Да и с того времени прошло уже несколько месяцев.
– Но тогда у меня еще не было компьютера. Может, попробуем перенести компьютер к тебе домой и посмотрим, будет ли сайт работать у вас?
Нетушки. Не стоит начинать бегать туда-сюда между нашими домами, как мы это делали раньше.
– Но это все равно не объяснит, как что произошло, – говорит Эмма, – и каким образом мы можем читать о чем-то, что случится только через пятнадцать лет.
Я показываю через окно на обгоняющие нас машины:
– Ладно, если не возражаешь, у меня есть одна теория. Помнишь, вице-президент Гор назвал Интернет «информационным суперхайвеем»? Предположим, все едут по этому хайвею в одном направлении. Следовательно, для того чтобы путешествовать во времени, нужно будет найти возможность перенестись вперед одним прыжком.
Машина перед нами отъезжает, Эмма продвигается вперед к окошку раздачи и протягивает женщине в окне деньги.
– Значит, ты думаешь, этот сайт каким-то образом переносит нас вперед?
– Честно говоря, я просто придумываю все на ходу, – отвечаю я. – Я по-прежнему считаю, что все это – просто розыгрыш.
Остаток пути до школы мы едем в молчании. Когда въезжаем на парковку для учеников, я смотрю на часы: до звонка осталось три минуты.
