– И откуда ты знаешь это? – требовательно поинтересовался Лиам. – И ты откуда знаешь ее, а?
Я сглотнула, обхватив себя руками, мозг заметался в поиске оправданий, однако одно было еще хуже другого.
– Отвечай мне!
Я вздрогнула:
– Я просто… слышала разные истории… от Толстяка, в смысле.
Лиам повернулся к Толстяку, его лицо пылало гневом и недоверием.
– И что еще ты ей рассказал?
– Ничего! Ли, ты должен успокоиться. Пожалуйста, сядь. Послушай.
– Я тебе не верю! Неужели ты не понимаешь, что ее могут отследить? Ты хочешь, чтобы ее забрали? Зу… мы обещали… я думал…
– Он ничего мне не рассказал, только то, что какое-то время вы путешествовали вместе, – спокойно проговорила я. Лиам защищал нас всех по-разному, но Зу была особым случаем.
– Не вмешивайся, Зеленая! – Он по-прежнему, не отрываясь, смотрел на Толстяка. – Что ты еще ей рассказал? Что еще она из тебя вытянула?
Я дернулась от этого слова.
– Как ты ее назвал? – перебил Лиама Толстяк. Конечно, он тоже заметил.
– Что? Мне теперь нельзя звать ее по имени? – поинтересовался парень. На его лице вспыхнула усмешка. – Как ты хочешь, чтобы я тебя называл? Какое хитроумное кодовое имя тебе придумали? Тыква? Тигр? Мандарин?
– Ты назвал меня Зеленой, – напомнила я.
– Нет, не назвал, – возразил Лиам. – Какого черта мне так тебя называть? Я знаю, кто ты.
– Назвал, – подтвердил Толстяк. – Назвал ее Зеленой. Ты правда не помнишь?
Сердце разбило подступивший к нему лед, стучась о ребра, колотясь сильнее с каждой минутой последовавшей за этим тишины. Гнев Лиама мгновенно рассеялся, уступив место замешательству, которое переросло в явный страх, когда его взгляд заметался между нами.
– Все хорошо, – проговорила я, поднимая руки в слабой попытке успокоить его, – все нормально. Ты можешь называть меня, как тебе угодно, это действительно не имеет…
– Ты заморочила ему голову? Заставляешь быть с тобой милым? – спросил Лиам. Его лицо вспыхнуло, беспокойство, казалось, сменилось яростью. Он смотрел на своего друга и видел незнакомца.
Я не успевала за его скачущим настроением. И стоило ли вообще пытаться? Воспоминания о том, что произошло, когда Лиам нашел меня у водопада, испарились, как туман в солнечном свете. Может, я вообще все придумала.
– Ты что, издеваешься? – возмутился Толстяк. – После всего, что произошло в Ист-Ривер? Нужно ли мне тебе напоминать, что, когда Клэнси Грей превратил тебя в маленького пуделька, он даже коснуться меня не смог?
– Я не… Что? – Лиам едва мог дышать. – Ты вообще о чем?
«Вот, – подумала я, – блин».
Когда я забралась в голову Лиама и вытащила из нее воспоминания о себе, мне пришлось… подправить еще парочку, иначе другие не имели бы смысла. Среди них была и ночь, когда мы пытались уйти из лагеря – весь ужас начался с того, что я потеряла бдительность и доверилась Клэнси, хотя не должна была. Моя роль в той истории была ключевой.
Но… что же я подсунула на ее место? Просто полностью стерла ту ночь, и все? Я лихорадочно пыталась припомнить, какими образами я заполнила освободившееся место, но натыкалась на сплошные черные пятна.
Повернувшись, Толстяк смерил меня взглядом, в котором было столько огня, что хватило бы и гору спалить.
– Чего ты на нее-то уставился?! – взорвался Лиам. – Я даже не знаю, что ты делаешь здесь, с ними!
– Мы пытались тебя найти! – ответил Толстяк. – Все мы хотим тебе помочь!
– О, во имя черта лысого, – из палатки раздался пронзительный голос Вайды. – Может, вы двое просто заткнетесь и уже перейдете к обнимашкам и поцелуйчикам? Мы не подписывались выслушивать одно, блин, и то же по десять долбаных раз в пять утра!
Джуд героически попытался заставить ее замолчать, но лавина уже стронулась.
– Ты… ты… я не могу… – забормотал Толстяк, который так разозлился, что уже не мог говорить связно. – Иди сюда. Сейчас же!
– Приди и возьми меня, здоровяк, – пропела Вайда в ответ. – Я знаю, у меня нет того, что тебе так нравится, но мы что-нибудь придумаем.
– О, типа мозгов? – крикнул он.
– Толстяк! – оборвала я. Он прекрасно знал, какая она, – и только сыграл ей на руку. – Вайда, пожалуйста, выйди к нам. Джуд, ты тоже.
Девушка вылезла из палатки, завернувшись в одеяло, как королева в мантию. Картину портили лишь обгоревшие голубые волосы, торчавшие во все стороны, словно рожки. Джуд выглядел ненамного лучше – не припомню, чтобы я когда-нибудь видела такие темные круги у него под глазами. Он показался вслед за ней в своей фельдшерской куртке и встал с противоположной стороны костра.
– Я не передумаю, так что даже не заводите свою песню о том, как хороша Лига и какие там чудесные агенты, – заявил Лиам, скрещивая руки на груди. – Передайте Коулу, чтобы шел к черту. Мне не нужно, чтобы он – или вы – обо мне заботились.
– Сказал парнишка, который был в двух шагах от смерти, когда мы его нашли, – прокомментировала Вайда, закатывая глаза. – Кстати, ты, блин, само радушие.
– Клянусь, у нас нет никакой другой заинтересованности, кроме как получить флешку и покончить с нашей сделкой, – сказала я, глядя, как его грудь с усилием поднимается, чтобы втянуть достаточно воздуха. Я пыталась представить на его месте незнакомца – так было легче. Лиам стал таким бледным, худым, небритым и грязным, что это не составляло труда.
«Это не Лиам, – подумала я. – Какая-то ошибка».
– И я должен в это поверить? – холодно осведомился Лиам. – Ни о чем таком я не просил, и уж точно никогда не хотел, чтобы меня выхаживал кто-нибудь вроде тебя.
Я не сразу поняла, что последний камешек был в мой огород.
– Эй! – оборвал его Джуд. – Мы просто пытаемся помочь. Не надо на это злиться.
– Ли, ты драматизируешь, – начал было Толстяк.
– А ты… Думаешь, что обзавелся новыми очками, машиной, какими-то приемчиками и превратился в Рэмбо в джунглях. Никогда бы не подумал, что ты будешь играть в эти игры.
– Если он доверяет нам, – Джуд попробовал еще раз, – почему ты не можешь?
– Лиге? – Ли горько и коротко усмехнулся. – Вы что, правда все такие тупые?
Он поднял руку, останавливая Вайду, которая силилась что-то сказать.
– Они говорят о реабилитации, а сами лишь держат детей в заложниках. Говорят, что учат детей защищаться, а потом посылают их на верную смерть. Мы либо в лагерях, либо с Лигой, либо в бегах, и это даже не вопрос выбора. Знаете, чего я хочу? Иметь право выбора. Только и всего. И я его сделал. Вы можете сколько угодно возвращаться в руки этих убийц, но я собираюсь держаться от них подальше. От вас.
