Хотя Эми ела хот-доги и бобы на обед, как и ее одноклассники, она заметно выделялась. Ее спальню в Белом доме занимала когда-то Кэролайн Кеннеди, и она делала домашнее задание за старым письменным столом Элеоноры Рузвельт. Во время первой недели занятий учительница оставляла ее в классе с агентами Секретной службы во время перемены, потому что на детской площадке другие ученики толпились вокруг нее. Она была настолько недовольна таким порядком, что вскоре ей разрешили выходить на площадку. В школе устроили специальный офис для двух агентов Секретной службы, чтобы они не бросались в глаза. Эми была четвертым ребенком Картера и единственной дочерью, и Розалин утверждает, что жизнь в Белом доме была для нее нормальной. «Это было привычно для нее, потому что ей было три года, когда мы переехали в губернаторскую резиденцию».
= Во время первой недели занятий учительница оставляла ее в классе с агентами Секретной службы во время перемены, потому что на детской площадке другие ученики толпились вокруг нее.
По словам Розалин, в особняке губернатора в Джорджии было еще меньше уединения. Там единственный способ добраться до кухни — пройти через маршрут туристов. Однажды Розалин на секунду потеряла контроль и «появилась в купальном халате» перед толпой посетителей. Публичная жизнь была единственной жизнью, которую Эми когда-либо знала. «При виде нее у всех возникал ажиотаж по поводу малышки, и, чтобы добраться до нужного места, она шла прямо, глядя вперед… Помню, как в первый день, когда Эми пошла в школу в Вашингтоне, все были огорчены тем, что она казалась такой одинокой. Это была ее нормальная жизнь». Вскоре другие дети привыкли к Эми, и она приводила домой друзей, например, Клаудию Санчес, чей отец работал поваром в посольстве Чили. Они ночевали в Спальне Линкольна и прислушивались к шорохам, надеясь увидеть призрак самого президента. В тихие летние ночи они даже спали снаружи, в домике на дереве, на Южной лужайке.
Розалин считает, решение взять с собой в Белый дом няню Эми, Мэри Принс, пошло на пользу. Розалин познакомилась с Принс, когда та отбывала пожизненный срок за убийство и по программе попечительства выполняла работу в особняке губернатора. («Я оказалась в неправильном месте в неправильное время», — рассказывала Принс. «Она была абсолютно невиновна», — заявила Розалин в интервью.) Принс было двадцать семь лет, когда она начала работать в резиденции губернатора в качестве няни трехлетней Эми. Они бесконечно играли в прятки, щекотали друг друга и лазили по деревьям. Перед сном Принс почесывала Эми спинку и помогала ей заснуть. Иногда она ложилась с ней и пела «Раскачивайся не спеша, прекрасная колесница» (духовная песня афроамериканцев. — Авт.). Когда в 1975 году срок Картера на посту губернатора истек и семья вернулась в Плейнс, родной город Картера в штате Джорджия, кажется, история Золушки закончилась и для Принс. Она вернулась в тюрьму.
Розалин не забыла ее, даже после того, как стала женой кандидата в президенты от Демократической партии, и посещала Принс в тюрьме округа Фултон и в исправительно-трудовом центре с условным освобождением города Атланта, где Принс работала поваром. Когда Картеры переехали в Белый дом, Принс отправилась в Вашингтон на инаугурацию и провела две ночи в Белом доме, хотя не имела права на условно-досрочное освобождение еще три месяца. Она пришла на инаугурационный бал в платье, которое сшила из бархата, подаренного ей женщинами-заключенными. Накануне ее возвращения в Джорджию новая первая леди спросила ее: «А не хотели бы вы поработать в этом большом старом доме?» Хватило одного письма от Картеров к должностным лицам тюрьмы штата Джорджия, и Мэри была освобождена, чтобы работать няней Эми. Было заключено необычное соглашение, согласно которому президент Картер выступил в качестве офицера по условно-досрочному освобождению. Принс поселили в спальню на третьем этаже, и ей было назначено годовое жалование 6004 доллара. Мэри до сих пор заботится о Картерах и живет в трех кварталах от них. Она даже помогала Эми, когда та стала матерью. «Если кто-то заболевал или нуждался в ней, она всегда оказывалась рядом, — сказала Розалин о своей давней подруге. — Мы бы не могли путешествовать и делать то, чем занимаемся сейчас, если бы Мэри не присматривала за нашим домом».
В Белом доме Мэри помогала сделать жизнь Эми более предсказуемой. Президент Картер вставал каждый день в шесть часов утра (два бокала апельсинового сока всегда стояли на его прикроватном столике, когда он просыпался) и к 6.30 уже находился в Овальном кабинете. Перед тем как покинуть спальню, Картер ставил один из стаканов сока на столик Розалин. Как и многие матери, Розалин будила свою дочь и отправляла ее умываться, а затем включала кассету с записью песни, которую она разучивала по методу преподавания игры на скрипке Синъити Судзуки. Розалин вспоминает случай, когда Эми должна была присутствовать на приеме в Белом доме в связи с программой энергосбережения для детей, которую осуществлял Департамент энергетики. Сотни детей ждали встречи с ней на Южной лужайке, но этим утром ей затягивали зубные брекеты, и ее зубы так сильно болели, что она плакала. Розалин отвела Эми к врачу Белого дома, доктору Уильяму Лукашу, который закапал ей в глаза, чтобы не было заметно, что она плакала, когда девочка выйдет к публике. Такие мероприятия часто давались Эми тяжело, и в присутствии посторонних она могла дать лишь несколько автографов, поэтому было решено отказаться от них. Иногда, когда люди узнавали ее на публике, она притворялась ближайшим охранником своего отца.
Принс начала брать уроки плавания, потому что Эми любила плавать, и няня хотела быть подготовленной. Однажды вечером она проходила мимо бассейна Белого дома, где Розалин наматывала положенное количество кругов. «Заходите!» — игриво сказала первая леди. «У меня нет купальника», — ответила Мэри. «Ныряй прямо в своей униформе!» И она сбросила с ног обувь и прыгнула в своем белом брючном костюме, чтобы показать первой леди, чему научилась на своих занятиях плаванием. «Думаю, это было самое веселое время в моей жизни. Только я и первая леди плавали там вместе».
Мэри настойчиво стремилась не избаловать Эми. «Она всегда была независимой девочкой, и теперь это независимая женщина… Она не была избалованным ребенком и никогда не пыталась использовать личное обаяние, чтобы добиться своего. Эми была обычным маленьким ребенком, который весело проводит время». Но репортеры были потрясены, когда Эми явилась на государственный ужин с книгой. По словам Розалин, «причина в том, что мы были женаты двадцать один год, когда Эми родилась. Она появилась на свет в 1967 году, а Джимми был избран губернатором в 1970 году. И ей приходилось ходить туда, где ей не нравилось быть, потому что там приходилось слушать только политические речи. И поэтому мы стали позволять ей взять книгу или книжку-раскраску, чтобы занять ее чем-то». И, будучи ребенком, который рос среди взрослых, она научилась быть самодостаточной в собственном маленьком мире, где бы она ни находилась». На инаугурации президента Картера друг семьи, который был учителем Эми, когда они жили в Плейнсе, сумел выудить книгу из кармана пальто Эми, прежде чем они спустились по лестнице Капитолия, чтобы занять свои места. Эми планировала держать книгу под рукой на случай, если ей станет скучно во время инаугурационной речи отца.
