— Стойте! — сказал сзади них чей-то властный голос.
Они обернулись и увидели сержанта и двух сопровождавших его солдат. Позади них прятался какой-то человечек.
— Ты Боброк? — спросил Боброка сержант.
— Нет, я Бойд из Гайнора, — ответил Боброк. — Мы простые мастера золотых дел и возращаемся домой из Гвена после торгового дня.
— Бойд ты или не Бойд, но я должен арестовать вас обоих и препроводить вас в замок к герцогу для установления вашей личности, — сказал сержант. — Скорее всего, вы и есть те самые мятежники, которых разыскивают уже две недели. Ступайте за мной!
Боброк быстро осмотрелся вокруг. Его взгляд упал на тощего человечка, который продолжал крутиться вокруг воинов. Внезапно он узнал его. Это был один из слуг, который в замке приносил им еду в комнату в замке, когда они были заперты в ней. Как он оказался здесь, на постоялом дворе — оставалось лишь гадать. Он понял, что сержант теперь не поверит ни единому их слову, и они будут возвращены в замок. Надо было действовать, но для этого необходимо было выиграть время.
— Простите, ничего не понимаю… — протянул он, встав к коновязи и заложив руки назад. Рука его скользнула за спиной за пояс. Он нащупал ножны ножа и вытащил блестящее лезвие — за что вы хотите нас арестовать? Мы обычные мастера, в Гайноре нас ждут заказчики…
— За мной, живо! — гаркнул сержант, потеряв терпение, и заорал сопровождавшим его солдатам. — Эй, вы, ведите их на постоялый двор!
— А ты, — обратился он к человечку. — Беги и позови остальных солдат!
Вдруг Боброк крутанулся на месте, в его руке оказались поводья коня, — он их успел отрезать, когда стоял к ним спиной. Отвязывать их было уже некогда. Вскочив на коновязь, он на глазах ошеломленных солдат единым махом перескочил в седло. Перерезанными оказались и поводья коня Свида. Свид все тут же понял. Вслед за Боброком он мгновенно оказался в седле. Солдаты еще ничего не успели предпринять, но сержант оказался сообразительнее своих подчиненных. Выставив вперед алебарду, он решительно побежал вперед, стремясь пропороть живот коню Боброка, чтобы не дать ему уйти. Но Боброк дернул в сторону поводья, заставляя коня резко осадить. Когда конь повернулся боком к сержанту, он нанес ему столь мощный удар стременем, как кастетом, что тот отлетел на добрую сажень в сторону. После этого Свид и Боброк пустили своих коней во весь опор, стремясь уйти от погони. Покидая двор постоялого двора, Боброк увидел, как из широкой двери залы выбежали еще несколько воинов, а за ними последовала толпа любопытствующих. Одни кинулись к упавшему сержанту, а другие побежали к коновязи, чтобы организовать погоню за сбежавшими беглецами. Пользуясь преимуществом во времени, всадники успели получить значительную фору в расстоянии. Выскочив на главную дорогу, они направились в сторону широкой и ровной долины, стремясь уйти как можно дальше. Но вскоре вдалеке показались темные фигуры — то была погоня. Всадников было не меньше десяти, так что теперь возникла опасность, что их могут попытаться захватить в клещи. Не имея при себе практически никакого оружия, не считая кинжала и ножа, беглецы не имели никаких шансов в схватке против хорошо вооруженных всадников. Вскоре отряд преследователей разделился надвое — действительно, их пытались охватить с двух сторон. Сидя на свежих и отдохнувших конях, они медленно, но верно нагоняли беглецов, едущих на усталых лошадях. Наконец, они приблизились настолько, что преследуемых можно было без труда достать стрелой из лука. Но, по всей видимости, воины не имели такого приказа, стремясь захватить беглецов живыми. Тем временем кони в бешеной скачке достигли края долины. Впереди блеснул серп реки, и Свид с Боброком придержали коней на высоком обрыве берега. Перед ними расстилалась могучая река, неспешно катящая свои воды вдаль. Обрыв был настолько высоким, что водная гладь реки виднелась где-то далеко внизу. От обрыва начинался песчаный пляж, но у самого берега как клыки торчали острые камни. Но другого выбора не было. Позади них скакали многочисленные враги, готовясь схватить их, а впереди путь отрезала река. Свид молча посмотрел на Боброка, и тот в ответ согласно кивнул. Кони были пущены во весь опор, и, доскакав до края обрыва, они прыгнули с берега. Пролетев вперед несколько саженей, они полетели вместе со своими всадниками вниз и упали в воду. В этот момент на берегу показались конники. Не решаясь поступить таким же образом, они беспомощно толклись на берегу. Среди них оказался и сержант.
— Десять золотых монет тому, кто первый сумеет догнать мятежников! — крикнул он.
Воины долго не могли решиться. Между тем, беглецы, вынырнув из воды, плыли на конях уже на середине реки, приближаясь к противоположному берегу.
Наконец, двое из воинов отделились от толпы и на всем скаку прыгнули с берега. Но всего их искусства не хватило, чтобы благополучно добраться до реки, и, не долетев до нее с пару саженей, они со своими конями со всего маху грянулись на торчащие из-под воды камни. Остальные же, видя страшную участь смельчаков, не решились последовать их примеру. Постояв на обрыве с минуту, весь отряд направился вдоль реки, чтобы найти брод ниже по течению.
ЭДЕЛЬСТАН
Эдельстан был немало удивлен, увидев прибывших в его замок двоих всадников. Одежда их была грязна, изорвана в клочья, а сами они были изнеможены долгой дорогой и бешеной скачкой. То были Боброк и Свид. Но он сразу понял, в каком состоянии находятся путники.
— Вы утомлены долгой дорогой, — сказал герцог, выслушав короткий рассказ об их приключениях. Вам сейчас нужен отдых, после которого я охотно выслушаю вас. А сейчас вас мои слуги отведут в ваши комнаты, где вы сможете отдохнуть и освежиться. Там же вы найдете и новую одежду замен старой.
Когда путники отдохнули, Эдельстан прислал слуг с приглашением к трапезе. Свид с Боброком последовали вслед за дворецким, который провел их в малую гостиную, где уже был накрыт ужин.
Большая комната освещалась большим очагом и несколькими светильниками, расставленными на столах. Широкий и массивный стол, стоящий в середине комнаты, был уставлен разнообразными блюдами. За ним сидел сам хозяин замка. Рядом сели и Свид с Боброком.
— Никогда не мог подумать, что Магуэн примет сторону узурпатора королевского трона и предаст того, кому трон принадлежит по праву, но теперь случилось то, что случилось. Магуэн, как видно, дал вассальную клятву незаконному королю, а точнее — регенту трона. Варяги и королевский коннетабль, очевидно, прибыли для размещения в Гвене постоянного гарнизона и установления в городе королевской власти. Теперь, когда о его предательстве стало известно, самое важное теперь — это уведомить об этом Серварда. Очевидно, тинг теперь не будет иметь никакого веса — большинство в нем будут теперь составлять сторонники регента, а на нашей стороне осталось лишь несколько мелких баронов. Теперь все складывается не в пользу Сервада. Но все может измениться, если Ингварь взаправду убит. Если наемники откажутся поддерживать узурпатора, то королевский двор останется без надежной военной силы. Дело в том, что двое маршалов являются сторонниками Серварда, поэтому большая часть армии королевства может оказаться также на его стороне. Те войска, что остались у узурпатора — весьма ненадежны, и их лояльность до поры до времени обеспечивала лишь варяжская гвардия. Все, на что может опереться трон в возможном конфликте с Сервардом — это гарнизоны городов и личные отряды сторонников Турмода. Так что если мы и проигрываем по числу наших сторонников в тинге, то большинство армии на нашей стороне. Такой аргумент будет весьма весомым, и не позволит узурпатору открыто пойти против Серварда. Два раза на него уже организовывались покушения, но пока все было тщетно. Будто змея, Турмод ищет повода ужалить Серварда. С другой стороны, сам Сервард хочет решить все дело миром. Конечно, в таком случае Турмоду придется уйти, но это будет для него почетной отставкой. Через две недели в королевском дворце соберется Большой тинг, на котором будет обсуждаться ряд важных вопросов. В нем буду присутствовать и я. Поэтому вы можете побыть гостями в моем замке на все то время, пока не начнется королевский тинг. Сегодня же я отправлю послов к Серварду, с которыми извещу их о предательстве Магуэна и возможной смерти Ингваря. А дальше — будь что будет!
