Кнорр обогнул северную оконечность острова и направился к главному городу Келнотских островов — Гленгасту. Город был весьма невелик и насчитывал всего две-три тысячи населения, но он обеспечивал прочные торговые связи островов со всем Ломиром. Его обширная бухта, хорошо защищенная каменными грядами от свирепых зимних штормов, которые в этих местах были обычным делом, была способна принимать большое число кораблей, а луга, раскинувшиеся возле Гленгаста, могли разместить всех желающих прибыть на торги. В порт и из него шло немало кораблей, но среди них не было ни одного корабля из флота Боброка. Она как будто растаяла в предрассветной дымке. Кнорр уже прошел большую часть острова, но встретить эскадру не удалось. Когда кнорр оказался рядом со Гленгастом, он повернул в его порт. Пройдя через горловину бухты, кнорр направился в ее глубь. В самой дальней ее части виднелось скопление зданий — это и был Гленгаст. Расположенный на небольшой возвышенности, город поднимался над заливом. Снаружи его защищал высокий земляной вал, очертив город полукругом и упираясь своими концами в залив. Внутри него располагались дома, выстроенные в довольно хаотичном порядке. У самой воды был устроен длинный дощатый причал. С одной его стороны стоял какой-то торговый когг. Вглядевшись в него, Боброк узнал его. Корабль был ему знаком еще с тех времен, когда он был на службе у Союза, и принадлежал он никому иному как Радвальду. Надо полагать, Радвальд прибыл сюда по торговым делам. Итак, его враг, вероятно, был здесь, и теперь ему предоставлялась прекрасная возможность расквитаться с ним за предательство. Боброк с нетерпением ждал, когда кнорр пришвартуется к причалу. Крепко ухватившись за рукоять меча, он нетерпеливо наблюдал за суетой матросов на парусах, взглядом как бы подгоняя их. Наконец, паруса были убраны, и кнорр подошел бортом к крайнему причалу. Двое матросов спрыгнули на доски причала и приняли канаты с кнорра, обмотав их за причальные тумбы. Боброк, не дожидаясь, когда пришвартуется корабль, ловко перепрыгнул борт кнорра вслед за матросами и побежал к коггу Радвальда. Взбежав на сходне, переброшенной на причал, он оказался на борту когга. Ожидая увидеть вахтенного или даже самого Радвальда, он остановился в удивлении. Навстречу ему шел Варяжко.
— Как, ты здесь? — спросил его Боброк. — А где же Радвальд?
— Боброк, ты жив? — Варяжко был изумлен не меньше него.
— Это долгая история, — ответил Боброк. — Но как ты оказался здесь? Ты перешел на службу к Радвальду?
Варяжко широко улыбнулся:
— Не я перешел к нему на службу, а его корабль теперь служит мне. Радвальд остался там, где и был — в Хевине. Сейчас ты все узнаешь.
…Когда Боброк упал без чувств, Радвальд носком ноги перевернул его и взглянул ему в лицо. Убедившись, что Боброк находится в глубоком сне, он обыскал его. В одном из карманов нашлась небольшая личная печать. По всей видимости, она и была ему нужна. Спрятав ее к себе в карман, он хлопнул в ладоши. На пороге появились двое слуг.
— Возьмите его и перенесите его на гукор «Стан», что пришвартован у причала перед домом, — приказал он, указывая рукой на бесчувственного Боброка.
Слуги подошли к Боброку, и, подняв его, вынесли из комнаты. Радвальд вызвал к себе помощника и вполголоса отдал ему несколько приказаний. Тот поклонился ему и вышел вслед за слугами. Завернув бесчувственное тело Боброка в ковер, несколько слуг пронесли его по улице вместе с другими грузами на борт гукора. Немногочисленные прохожие, встретившиеся им по пути, не заподозрили ничего необычного. Когда Боброк оказался на борту гукора, через несколько часов корабль поднял паруса и покинул порт Хевина.
На следующий день дом Радвальда посетил помощник Боброка. Через час после ухода незваных гостей в двери его дома снова постучали. По всей видимости, это был какой-то важный для Радвальда посетитель: когда торговцу доложили о его приходе, он тут же приказал его провести к себе и подать письменные принадлежности. Посетитель провел в доме Радвальда около часа и покинул его, держа в руке какой-то свиток.
Покончив с делами, Радвальд приказал подавать ужин. Через полчаса он был собран на столе, и за ним, помимо самого торговца, собрались двое его сыновей, жена и управитель. Радвальд в тот день был особенно весел.
— Знаком ли вам Боброк? — спросил он собравшихся.
— Кто же его не знает? Он известен не только в Хевине, но, кажется, и всему Северному морю. Он верно служил Братству, но его предательство перечеркнуло все. Как бы его опрометчивый поступок не разрушил все, что создавалось Братством долгими десятилетиями.
— Это так, но ему уже нашлась управа. Тан помог заманить его в мой дом и предоставил мне кувшин с сонным зельем, от которого он будет спать еще двое-трое суток. К этому времени он будет утоплен в море как слепой щенок. Мои матросы должны будут выйти в море на гукоре «Стан» и там затопить его вместе с ним, вернувшись обратно на карбасе.
— Но зачем же такие сложности? Не проще ли было убить его здесь или утопить в порту?
— А если случится так, что его труп будет найден, или найдутся свидетели? Я знаю его помощника — это смелый и решительный человек, и он не остановится перед тем, чтобы сжечь в отместку весь Хевин, и никто ему в этом не сможет помешать. Нет, здесь надо действовать иначе. Пусть будет принесен в жертву корабль, но именно так мы сможем исчезновение и гибель Боброка свалить на варягов. Уже подготовлены нужные нам люди, которые распустят слух о том, что будто бы видели, что похожий по всем приметам на него человек был похищен варягами в порту, после чего он был перенесен на гукор. Поскольку найдется немало тех, кто видел отход гукора, то этому легко поверят.
До нас дошли слухи, что варяги Азенорига не только разорвали контракт с королевством Росуэн, но и отказываются от союзнических обязательств. Поэтому дело принимает чрезвычайно опасный оборот для Братства. Теперь мы можем остаться с морами один на один. Чтобы избежать этого — остается лишь один выход: ликвидировать опасность со стороны Боброка и его флота. Тогда моры смогут убедиться в наших мирных намерениях. Тан уже направил к ним послов с предложением заключить союзнический договор.
— И моры будут теперь заходить в наши города?
— Это наименьшее из зол от того, что может быть. Лучше заключить мир с морами, чем оказаться между жерновов войны, куда нас втягивает Боброк.
— Пусть так. Но как же можно уничтожить его флот? Флот его весьма силен, и во всем Братстве не найдется таких сил, которые смогли бы справиться с ним. Если варяги не помогут нам, то он выйдет из любой схватки победителем.
— Если чего-то нельзя сделать собственными силами, то может быть и так, что для решения тех или иных проблем можно воспользоваться и чужими руками. Варяги Кадарна готовы напасть на него врасплох. Их поддерживает и сильная эскадра Южного предела. Осталось всего лишь завести флот в ловушку, где те смогут с ним без труда справиться. Узнав о предательстве варягов Азенорига, и о попытках тана заключить с морами союзный договор, варяги Севера предложили нам свою помощь. Лучший писец тана, искусно подделав почерк и подпись с торговых договоров, подписанных рукой Боброка, составил подложное письмо. К письму была приложена его личная печать, которую я снял с Боброка. В нем говорится о том, что он был похищен варягами Азенорига в порту и вывезен в море. Будто бы недовольные разрывом союзного договора с королевством Росуэн, который делает их врагами северных варягов и моров, они потребовали его отказаться от помощи Северному пределу. И сейчас они везут его в сторону Келнотских островов, чтобы встретиться там с остальным флотом, который ушел из королевства Росуэн, и вернуться в свои земли. Но он отказывается от этого предложения, и его везут в плен, чтобы он остался там заложником до конца войны моров с Северным пределом.
