Но этого мало. По данным наших лазутчиков, моры вместе со своими вассалами из Южного предела располагают более чем ста тысячами воинов в полевой армии, и еще несколько тысяч придет с флотом Южного предела. Немало кораблей и воинов приведут и их давние союзники — варяги. Поэтому теперь настало время обратиться за помощью к нашим союзникам. У нас заключен давний союз с чудинами и Торговым союзом. Если чудины могли бы оказать помощь полевой армией, то Торговый союз располагает сильным флотом, который может стать хорошим подспорьем в борьбе с врагом на море.
Теперь стоял вопрос о том, идти ли с имеющимися сейчас войсками в Порубежье на защиту Азадола, а в случае неудачи отступить, изматывая врага арьергардными боями к Велигасту, и уже там дать врагу новое сражение теми силами, которые успеют подойти к нему; или же постараться выиграть время для того, чтобы собрать все силы и дать бой врагу в общем сражении. Князь продолжал:
— Азадол располагает мощными укреплениями и хорошо защищен. В осаде он может находиться долгое время, что задержит врага на продолжительное время, и даст нам время для сбора рати. Поскольку в Порубежье нет крупных крепостей, то в Азадоле неизбежно сосредоточатся рати из менее укрепленных городов Пограничья, которые и примут участие в обороне. Но если мы не придем к нему на помощь, то его гарнизон может быть уничтожен в полном окружении. Врагов столь много, что нечего будет и думать о том, что гарнизону Азадола удастся прорвать кольцо осады. Прошу теперь вашего совета.
Со скамьи справа поднялся невысокий, ничем не примечательный воин в длинной кольчуге. То был знаменитый ратоборец Домей, прошедший за свою жизнь через множество битв. Домей служил еще отцу князя так же верно, как служил сейчас и нынешнему князю. Внимательно окинув всех присутствующих светлыми глазами, он обратился к ним:
— Невелика будет доблесть, если мы с малыми силами пойдем под Азадол и поляжем там костьми. И город не сможем спасти, и будем сломлены мы поодиночке, будто колосья из рассыпавшегося снопа. Не имея сил для обороны уже самого Велигаста, мы не сможем его долго защищать. Осажденный флотом Южного предела и варягов, он не продержится долго в полной блокаде, и будет вынужден сдаться на милость победителя. Поэтому самое лучшее, что можно здесь сделать — это приказать отступить приграничным дружинам к Велигасту, а гарнизону Азадола предоставить защищаться в осаде. Если осада будет долгой, то, возможно, мы сумеем собрать рать и двинуть ее на помощь Азадолу. В противном случае защищать будем уже Велигаст. Решайте же — сразиться ли с врагом во всеоружии, или быть разбитыми по частям, как то уже случилось в войне за Южный предел!
Домей сел обратно на свое место. По рядам присутствующих пробежал шум, которые оживленно обсуждали предложение Домея. Но тут в дискуссию вмешался князь:
— Предложение Домея, без сомнения, очень хорошо, если бы речь шла об обычном противнике. Но ведь разбитые и захваченные города неизбежно перейдут под власть моров. В войне за Южный предел их жители и остатки гарнизонов подчинялись их воле и принимали их сторону. Впоследствии они выступали в сражениях с еще непокорившимся войсками уже на стороне моров и участвовали в осадах уцелевших городов. Но они не переходили под власть моров добровольно. Магия Темных сил, распространившая из Запределья свою власть на моров, подчиняла своей власти и покоренных, заставляя их действовать на своей стороне. Лишь немногие смогли избежать такой участи, уплывая на кораблях за море, уходя в Северный предел, или же скрываясь в труднодоступных и недосягаемых местах Южного предела. И теперь, когда в Порубежье не останется достаточно людей, способных к сопротивлению, магия быстро поглотит и их, заставляя их выступить на стороне моров. После разгрома Азадола под Велигастом вместе с морами появятся и его защитники, которые будут сражаться уже с нами. Магия эта не захватит Северный предел мгновенно, но их подчинение ей будет лишь вопросом времени. Поэтому осада Азадола может быть успешной лишь до того времени, до которого не будет распространяться магия Темных сил. После этого гарнизон, избегая разгрома, должен оставить город и уйти к Велигасту. Если мы успеем собрать войска, то мы должны будем их выслать для спасения гарнизона и отойти на север объединенными силами. Сейчас в Азадоле посадником находится Остромир. Несмотря на свою молодость, он зарекомендовал себя как опытный воин и отлично показал себя в войне за Южный предел. Я думаю, что он сможет справиться с выпавшим на его долю испытанием.
После небольшого обсуждения все присутствующие согласились с предложением князя. Князь продолжал:
— Отправим сейчас гонцов к посадникам и союзникам, чтобы уведомить их о нашем решении. Но кого же можно отправить к Годуну? Эта задача не видится простой, и могут возникнуть проблемы с набором рати в том уделе.
— Прошу прощения. Я должен еще кое-что сказать, — сказал кто-то из глубины зала. Обернувшись на голос, все увидели у двери темную фигуру. Незнакомец вышел из ниши, в которой находился дверной проем, и неспешно, размеренным шагом, прошел на середину освещенного круга. Это был человек средних лет, закутанный в темный и неприметный плащ. Никто не заметил, когда он успел пройти в дверь, и как долго он здесь находился. Никому из присутствующих он не был знаком, но когда он оказался в пятне света, и огонь светильников осветил его лицо, князь побледнел.
— Ратибор? — спросил он.
— Да, это я, — ответил незнакомец негромко. — Я выжил, и лишь сегодня смог прибыть в Велигаст.
— Но как же ты смог выбраться?
— То, что случилось, действительно, было весьма необыкновенно. Будучи отрезанными от основных сил, мы вели боевые действия самостоятельно. Но, разбитые в сражении при Келгасте, мы были вынуждены с остатками войск отойти к одной из крепостей — Нордобору и присоединиться к его защитникам. Вскоре мы были в ней блокированы морами и оказались в осаде. Но наши враги вели себя весьма странно — обложив крепость, они не пытались ее штурмовать, встав рядом с ней лагерем и ограничившись тем, что окружили ее вокруг высоким валом с частоколом. Казалось, они были озабочены лишь тем, чтобы крепость не смог покинуть ни один ее защитник. Но так продолжалось недолго. Однажды утром, когда достаточно рассвело, наши дозорные заметили, что моров под крепостью больше нет. Был покинут и их лагерь. Разведчики донесли, что в осадном стане никого не осталось — казалось, что все наши враги снялись из лагеря и покинули окрестности города. Тут же после короткого совещания было принято решение совершить вылазку, чтобы сжечь вражеский лагерь и укрепления, а также отправить разъезды на поиски наших войск поблизости. Опасаясь возможной засады, мы стали готовить к вылазке сильный конный отряд, возглавить который было поручено мне.
Но мы уже ничего из этого не успели сделать. Когда ворота распахнулись, и я выехал из крепости во главе своего отряда, то к этому времени на крепость и ее окрестности стал спускаться густой непроглядный туман, в котором ничего не было видно даже на расстоянии вытянутой руки. Тогда я пустил коня во весь опор вперед, пытаясь выбраться из полосы странного тумана. Но туман быстро начал густеть, превращаясь в густую массу, облеплявшую нас со всех сторон. Свет солнца куда-то провалился, и вскоре наступила полная мгла.
