— Ночью не спали, курите, красное пятно на горле, которое вы очень неумело припудрили, галстук завязывали не глядя. Чем еще удивите, Марек?
— «Бегущие с волками» — кто это, мистер Мото?
Про «Лекса» вспомнил, только фиксируя вопросительный знак. Уточнять не стал. Надоели эти игры!
— Очень своевременный вопрос, — теперь в раскосых глазах плескалась истинно самурайская печаль. — Рушится мир, приезжает Геббельс, венгры сцепились с поляками за Карпатскую Русь, куда-то исчез Сталин… А вы чем заняты?
Можно было ответить коротко, можно — пространно. Но Марек Шадов просто улыбнулся.
— Вижу, в роли доктора Ватсона придется выступать мне, — констатировал Лекс. — Пейте, Марек, кофе, а то заснете. Про итальянцев знаю, сработали на «отлично», потребую от клиентки выписать вам премию… «Бегущие с волками» — это легенда, такая же, как сказки о столь любезных вам «Триадах».
Кофе Желтый Сандал не разлил только чудом. Занятия с каучуковым мячиком не пропали зря.
— В Европе, как вам рассказывали в школе, существовали рыцарские ордена. Это вы, Марек, знаете. А вот о том, что некоторые ордена были женские, может, и не слыхали. Первый, насколько я помню, основали в Каталонии, в двенадцатом веке — Орден Топора. Последний относительно недавно, в Австрии, — Рабынь Добродетели. Это были отнюдь не сестры милосердия, Марек. Враги дали им прозвище Бегущих с Волками, но воинственные дамы и сами с удовольствием стали себя подобным образом именовать. Такова история, легенда же гласит, что ордена никуда не исчезли, и до сих пор пытаются править Европой. Не сами, у них есть могучий соперник — Братство Грааля. Это, как вы догадываетесь, рыцари-мужчины. А дальше вспомните про масонов, сидящих под каждой кроватью. Удовлетворены?
— Почти, — Марек на миг задумался. — Что они не поделили, мужчины и женщины?
Лекс пожевал губами.
— Скорее всего… Не поделили они Господа нашего. Иногда важнее не во что веруешь, а как. Больше скажу. Некоторые считают, что уже тысячи лет Европа расколота на тех, кто поклоняется Великому Воителю — и на адептов Предвечной Дамы. Бог и Богиня, как говорят философы, дихотомия. Большинство наших неприятностей, включая войны, революции и даже эпидемии, якобы происходит из-за их вечной вражды… Ну что, Марек, проснулись? Готовы говорить о серьезных вещах?
Он был готов. Достал из пиджачного кармана телеграфный бланк, прижал ладонью к столу.
— Ильза приезжает сегодня после полудня, поездом из Берна. Чемоданы в машине, номера я поставил новые — те, что вы сказали. В отель возвращаться не будем, сразу к границе. Поедете с нами?
— Обо мне не беспокойтесь, Марек, — бывший работодатель вновь добавил во взгляд кислоты. — Ценю вашу бодрость, но мы оба слегка опоздали. С Геббельсом сюда прикатила целая толпа в черном. Они расставили людей по всем этажам, на въезде и, подозреваю, в гараже. Пока ничего не делают, просто скучают. Но это — пока. В любую минуту гостиницу могут замкнуть в кольцо — и кольцо это сжать. Может, обойдется, может, и нет. Геройствовать и не думайте, с вами ребенок.
Пилот-испытатель, теперь тоже бывший, с грустью вспомнил о «марсианском» ранце. Он есть у Небесной Вероники, но нет ее самой. Из Северного корпуса они вышли вместе. Оставалось узнать, имеется ли поблизости тропа через горы, но Лекс внезапно поднял указательный палец. Марек прикусил язык.
— Не помешала, господа? Знаю, что помешала, но как-то не хочется пить в одиночку.
На стол спикировала тяжелая, полная, до краев рюмка. Женщина в белой юбке и пиджаке нараспашку, присев на свободный стул, вынула из сумочки серебряную сигаретницу.
— Что смотрите, Марек? Да, набираюсь с утра, но снимать это не помешает. А вы — Лекс, вас тут все знают.
Очень странный консультант молча поклонился.
— К сожалению, вы не метеоролог. Война — un truc, главное — прогноз погоды. Если затянет тучами, можно сразу стреляться.
Хлоп — и рюмки нет. Хелена долго и старательно выбирала сигарету. Закурив, ударила локтями в стол.
— Он назвал меня стервой. При всех. Хотела дать ему по роже, но охрана просто выкинула меня из номера. Он еще, miststueck, крикнул вслед, что в следующий раз лично сбросит меня с лестницы. А потом целый час, verfluchte Hund, объяснял публике, почему я не умею снимать кино. Schwuchtel! Не может простить, что я отказалась стать перед ним на колени и расстегнуть ширинку. Himmelherrgott, все равно буду снимать, ясно?
Кого имела в виду разгневанная до белого огня женщина, Марек даже не пытался угадать. Баронессу Ингрид он оттащил в номер без особого труда. С режиссершей, если что, придется повозиться.
— Снимайте, — разрешил Лекс. — А вот прогнозом погоды не порадую. Облачность, местами дождь. Эйгер наверняка будет в тумане.
Хелена, повертев в руках пустую рюмку, брезгливо опустила ее на скатерть.
— Fick dich! Сниму все в павильоне, не впервой. А вы тоже фактурный, Лекс…
Консультант вновь отдал поклон, не забыв со значением поглядеть на Марека. Доктор Ватсон уже все понял: чашка крепкого кофе не поможет — срочная эвакуация с отправкой под душ.
— …Если бы не один парень с травмой бедра, у вас, Лекс, был бы хороший шанс. Кстати, приходите на сегодняшнее цирковое представление. Парад-алле! Лицезрение великого подвига, hure, немецких альпинистов! Он — и Эйгер! Сниму вас на память. Крупный план, вам, Лекс, понравится. Ровно в полдень на Веранде.
— Слоны будут? — невозмутимо уточнил «крупный план».
— Ослы будут! Козлы, scheisse! Бременские музыканты! Катились бы они все leck mich am Arsch!..
Дальнейшее Марек предпочел не слушать. Счастье, что Герда, проявив сознательность, согласилась вновь стать портфелем. Такая фактура даже для нее — перебор.
Уже у самой стойки он сообразил, что кофе Хелене не поможет.
Под душ!
4
Новый мир складывался из мелких разрозненных осколков. До цельной мозаики, витража во всю стену с холмами, замком, угрюмыми рыцарями и трудолюбивыми пейзанами — как на иллюстрациях к средневековому часослову, было еще очень далеко. Пока лишь стеклышки — возьмешь в руки, поглядишь на свет, удивишься.
В Берне женщине приходилось бывать регулярно, и она хорошо помнила, что в чинном Федеральном городе, в отличие от Парижа и Шанхая, мальчишки-газетчики не бегают по улицам с дикими воплями: «Новости! Самые свежие новости! Киноактриса искусала до смерти нильского крокодила!» Газеты принято приобретать в киосках — и не читать на ходу. Этим утром она впервые заметила у бернских киосков очереди. Не у всех, только у тех, где утренние выпуски еще не раскупили.
— Простите, майне фрау, но… газеты остались только вчерашние. Не желаете последний сборник скандинавских кроссвордов?
И читали где попало, даже переходя улицу. Мальчишки-газетчики еще не появились, но лиха беда — начало.
