В начале 2013 года мне позвонил один из друзей-паралимпийцев.
— Отличная новость, Джон, — сказал он. — В программу Рио добавили байдарку и Va’a. Va’а или V-1 — это каноэодиночка с аутригером, очень похожее на те, на которых я несколько раз выступал в Молокаи.
— Действительно, отличная новость. Что я должен буду сделать, если захочу этим заняться? — ответил я.
Мне нравится гребля одним веслом, которая сильно отличается от работы двумя веслами. Я полюбил ее с тех пор, как мы с Джонно вскладчину купили байдарку и ходили на ней вверх и вниз по реке Непин в 1990 году. Это была моя первая любовь, во всяком случае среди водных видов спорта.
— Приезжай на Пенритские озера. Там мы приведем тебя в форму.
На следующей неделе я взял напрокат каноэ, весло и отправился на озера. Полмесяца спустя появилась возможность выступить на чемпионате штата. Я заявился на гонку лишь для того, чтобы установить для себя ориентир и посмотреть, что способен показать без всякой подготовки. Результаты оказались обнадеживающими. Мое время в финале было лишь на секунду хуже, чем у действующего чемпиона Австралии. Судя по всему, я нашел для себя следующую большую цель.
Я сразу же взял прицел на Рио. Наша мечта о Лондоне, где я мог выиграть золото, а потом посадить на колени Джека и сделать фотографию, которая висела бы у него на стене, просто отодвинулась на четыре года и стала мечтой о Рио-2016. Мои дни глубокой медитации уступили место дням тренировок и гребли на озерах. Я проводил там три или четыре дня в неделю, что не замедлило сказаться на результатах. Сравнивая их с показателями лучших гребцов мира, я видел, что иду с ними наравне. Имея в своем распоряжении три с половиной года на подготовку к Играм в Рио, я был убежден, что моя мечта о золоте была достижимой. Я стал подыскивать самую лучшую лодку и оборудование. В тот момент я все еще пользовался инвентарем, взятым напрокат в гребном центре на озерах. Но раз уж у меня появилась новая цель, то все мое внимание было теперь сосредоточено на гребле и на Рио.
Однако в процессе тренировок я столкнулся со старой проблемой. На гавайском Ironman в 1995 году я повредил плечо и не смог до конца избавиться от последствий травмы. Вот почему с тех пор сеансы массажа и физиотерапии стали неотъемлемой частью моего тренировочного расписания. И поскольку я снова начал готовиться к соревнованиям, то мне приходилось раз в неделю ездить к Робу, чтобы он снимал боль в плече. Аманда тоже освоила технику снятия боли и занималась этим в промежутках между моими визитами к Робу. Проблема с плечом была далеко не досадной мелочью. Было похоже, что состояние плеча ухудшалось, а не улучшалось. Мы с Амандой опасались, что в не столь отдаленном будущем мне может потребоваться хирургическая операция. Стоит ли говорить, сколько неудобств это могло доставить мне как колясочнику и всем нам как семье. Одной рукой невозможно толкать коляску, если только ты не хочешь ездить кругами.
Усиливающаяся боль в плече была дополнением к постоянной боли, с которой я жил с того дня, как попал под грузовик. Поскольку я отношусь к категории частичных параплегиков, после несчастного случая у меня развилась повышенная чувствительность к боли. Несмотря на то что я не упоминал об этом после первой главы, сверхчувствительность никогда меня не оставляла. Если я слишком долго сижу (даже в коляске), у меня начинает болеть пятая точка. Почти каждую ночь я просыпаюсь от боли в правой стопе. Так как у меня отсутствуют отводящие мышцы бедра, я могу подтянуть колено к самой груди и удерживать стопу прямо под ребрами. Часто я засыпаю именно в такой позе, вдавливая стопу в тело и массируя ее снова и снова, чтобы ослабить боль. Кроме того, мне приходится терпеть боли, связанные с тугоподвижностью спины. Я просто научился со всем этим жить. Мне кажется, что на протяжении многих лет я преодолевал повседневный дискомфорт, подавляя его болью, которую мы испытываем как спортсмены. Я так сильно истязал свои руки и туловище во время триатлона Ironman и плавания, что повседневная боль просто казалась частью общего ощущения. Однако обострение проблем с плечом вызывало у нас с женой серьезное беспокойство.
Аманда, Джек и я отправились на короткий отдых в Квинсленд, на север Австралии, где всегда довольно тепло. В мире антиподов становится холоднее по мере продвижения на юг и теплее по мере продвижения на север. Мы втроем отлично отдохнули и встретились с многими друзьями, которых видим не очень часто. Одним из таких друзей был Питер Джекобе — один из ведущих триатлетов мира и посол John Maclean Foundation. Он выиграл чемпионат мира по триатлону на дистанции гавайский Ironman в Коне в 2012 году, после того как в 2011 году финишировал там вторым. Я знал, что Пита тоже мучили травмы, но, когда увидел его, мне показалось, что он не испытывает никаких болей.
— Я нашел очень хорошего нового терапевта, — раскрыл мне свой секрет Пит, — одного северянина по имени Кен Вар. Скажу тебе честно, приятель, он потрясающий спец. Я пришел к нему хромая, а вышел танцуя. Он использует необычные приемы — я никогда не видывал ничего подобного. Я готов спорить, что он способен тебе помочь.
Мы с Амандой переглянулись.
— Стоит попробовать, — сказала она. — Почему бы тебе ему не позвонить?
11. Три маленьких шажка
Сначала у меня затряслись предплечья. Тремор поднялся вверх по рукам и перешел на плечи. Руки ходили ходуном в идеальной согласованности друг с другом. Я изо всех сил старался удержаться за рычаги тренажера для жима от груди. По мере нарастания интенсивности тремора кисти рук заставляли рычаги дергаться все сильнее и сильнее. Главный блок, через который рычаги соединялись с грузами, гулко бился о металлическую раму. Не обращая снимания на громкий стук, я держал глаза закрытыми, очистил свой разум и позволил телу принять поток энергии, который струился через него.
Спазматические подергивания стали распространяться от плеч вниз, заставляя мое туловище мотаться из стороны в сторону, словно подо мной тряслась земля. Я почувствовал, как Кен Вар легонько прикоснулся к моей спине, удерживая меня на месте.
— Позволь тремору усилиться, — сказал он. — Не пытайся сопротивляться.
Трясучка еще больше усилилась. Прежде чем я понял, что происходит, мои ноги начали подпрыгивать и дергаться в такт рычагам тренажера. Движения ног привели меня в неподдельное изумление. По мере усиления тремора левая и правая нога двигались одновременно, сгибаясь и распрямляясь в унисон с остальным телом, которое дергалось так, словно через меня пропускали электрический ток. Тренажер громко лязгал. Я с трудом удерживал рычаги, не говоря уже о том, чтобы удерживать на месте легкий груз, установленный на тренажере.
— Все хорошо. Все хорошо, — повторял Кен.
Мои глаза оставались закрытыми, а тремор все не прекращался. Я никогда не испытывал ничего подобного, хотя почти всю свою взрослую жизнь занимался на самых разных силовых тренажерах.
— Держи глаза закрытыми. Мне нужно, чтобы ты попытался выйти за пределы своего тела и просто наблюдал за тем, что происходит, — сказал Кен Вар. — Просто позволь этому продолжаться. Не пытайся сопротивляться.
