— Братишка, я ни в коем случае, ни за что не разрешаю тебе вмешиваться. Твоя жизнь — это самое дорогое, что есть на свете, никто не сможет заменить.
— А если я убью его и не заплачу́ за это жизнью?
— Разве такое бывает? За плохой поступок всегда наступает возмездие. А вот за добрые дела не всегда дается воздаяние, и хороший человек вовсе не обязательно получает награду за добро.
— Я что-нибудь придумаю. Я проходил тест на коэффициент умственного развития, у меня он — сто шестьдесят! Я уверен, что что-нибудь придумаю, сделаю так, что не будет ни крови, ни следов, никто об этом не узнает, и жизнью платить не придется.
— Нет, я не…
— Я уже принял решение, — оборвал ее на полуслове брат. — Не препятствуй мне, впрочем, у тебя это и не получится. То, что я убью этого ублюдка Линь Вэйвэня — это вопрос времени, вопрос выбора средств и способа.
Сестра уставилась на него:
— Как же ты сможешь убить его, защитить себя и гарантировать, что с тобой все будет в порядке?
— Я же врач, специалист по сердечно-сосудистым заболеваниям. Уверен, я смогу использовать ту сферу, которой владею в совершенстве, и разработать идеальный план. В принципе, я и сейчас уже четко представляю, как действовать, надо только произвести конкретные расчеты, все обдумать и поэкспериментировать.
— Что бы ты ни придумал, я должна буду это одобрить! Ничего не предпринимай без моего разрешения.
— Естественно! Я же даже не знаю, кто такой Линь Вэйвэнь и как он выглядит — об этом ты должна будешь мне рассказать.
— Я говорила не о том, что просто скажу тебе, как он выглядит, и все, а имела в виду вопрос безопасности. Вот это — самое важное. Я разрешу тебе действовать так или иначе только при условии твоей безопасности и наличия абсолютно надежного, безупречного плана.
— Не беспокойся, сестра. Я скажу тебе сразу, как придумаю план. Без твоего разрешения не буду ничего предпринимать и в Гуанси пока не поеду, — успокоил ее брат, глядя на изможденную рыданиями сестру с красными, опухшими глазами. — Ты поспи немного. Я разбужу тебя, когда придет время, и отвезу в аэропорт.
Сестра взглянула на своего любимого и любящего ее брата:
— Я не смогу заснуть. Хочу подольше посмотреть на тебя и пообщаться.
Брат вышел и вернулся с полотенцем, которое протянул сестре.
Полотенце было влажное и горячее, оно лежало на лице сестры, но согревало ее сердце.
Сестра вернулась в Гуанси.
Через месяц подоспел и план ее брата.
Он позвонил ей ночью и вкратце его изложил:
— Я подобрал одно лекарство. Если человек его выпьет, у него появятся симптомы аритмии сердца и сердечной недостаточности, и в течение недели его настигнет внезапная кардиогенная смерть от мерцания желудочков. Это лекарство лучше всего из напитков сочетается с алкоголем, не изменяет его вкусовые качества. Человек, выпив напиток с подмешанным в него лекарством, умрет в течение недели, и будет установлено, что это была внезапная кардиогенная смерть, то есть естественная смерть, а не убийство.
— Какое именно лекарство?
— Сердечный гликозид. Если буду вдаваться в подробности, ты все равно не поймешь, — ответил брат. — Я его испытал на обезьяне, все прошло успешно.
— Ну куда же это годится? Обезьяны же отличаются от людей!
— Чем они с нами похожи и чем отличаются — это я знаю лучше, чем ты. Когда я подбирал лекарство, естественно, сделал соответствующую корректировку. Так что в этом отношении не будет никаких проблем.
— А в чем могут быть проблемы?
— Если мы с тобой будем действовать скоординировано, то никаких проблем не будет.
— Как именно мы будем действовать?
— Ты позовешь этого человека на встречу, а я воспользуюсь случаем и подмешаю лекарство в его напиток. Я его знаю, а вот он меня — нет. Я могу переодеться официантом и подать ему напиток. Чтобы ни у кого не возникло подозрений, ты тоже можешь выпить вместе с ним, но потом тебе нужно будет сразу же принять противоядие, которое я тебе дам. Вот так, — сказал брат.
Сестра пребывала в нерешительности:
— Я подумаю. Пока не наступит совсем безвыходная ситуация, я не дам согласия.
— Сестра, тебя сейчас снова толкают на путь проституции, разве это не безвыходная ситуация? — твердо и отчетливо произнес брат. — Что должно произойти, чтобы ты решилась? Хочешь дождаться, когда все общество узнает твое прошлое? Хочешь публично лишиться положения и доброго имени? Или ждешь, когда все твои ученики превратятся в наркодилеров и наркоманов?
Его твердость и прямота возымели эффект, сестра сказала:
— Хорошо, жди, когда я сообщу тебе.
— Я с завтрашнего дня возьму отпуск на пятнадцать дней.
Сестра взглянула на календарь, чтобы запомнить дату звонка брата — одиннадцатое июня, утро.
В течение нескольких дней после его звонка сестра не могла есть, не могла спать, перестала здороваться с учебно-административным персоналом школы, как будто потеряла память. Когда ей надо было проводить урок, она давала ученикам задание на самостоятельное обучение, словно была нездорова. В ее голове вертелись мысли только про убийство с тремя основными действующими лицами: она сама, брат и Линь Вэйвэнь. Линь был жертвой, а она с братом — сообщниками-злоумышленниками. Убивать или нет — тут она имела право решающего голоса. Она изо всех сил пыталась набраться решимости, но те твердые и прямые слова брата, как морская буря, безжалостно толкали ее к действию. Если смело двигаться вперед, то корабль либо потонет, либо все-таки прибудет на берег свободы. Ей было страшно, что корабль может затонуть, но не было ни минуты, чтобы берег свободы не манил ее к себе.
Эсэмэска от Линь Вэйвэня утром восемнадцатого июня подтолкнула ее к принятию решения:
Линь Вэйвэнь: Уже спишь? (2015.6.18 00:23)
Лун Мин: Нет. (2015.6.18 00:25)
Линь Вэйвэнь: А что делаешь?
Лун Мин: Готовлюсь к урокам.
Линь Вэйвэнь: Сто раз уже тебе говорил, что директор школы может не проводить занятия лично.
Лун Мин: А я сто раз говорила, что не надо мне про это твердить.
Линь Вэйвэнь: Я думаю о тебе.
Лун Мин: Ты думаешь о моих учениках.
Линь Вэйвэнь: И о них тоже. Помнишь план, о котором я тебе говорил? В ближайшее время он будет реализован. Ты готова?
Лун Мин: Оставь в покое меня и моих учеников, прошу тебя и предупреждаю.
