На следующий день вернулся Абу Фрейвар, но не надолго: через несколько дней он снова ушел, сказав жене, что она может пригласить в гости любых своих родственников, которых ее сердце желает увидеть. Зерендак так и сделала: она пригласила к себе много друзей и родственников, но ничего не сказала им о своих злоключениях. Осмотрительность девушки пошла ей на пользу, ведь навестить ее приходили не родные, а коварный муж, который принимал самые разные обличья, чтобы испытать свою жену. В конце концов его ухищрения увенчались успехом. Обернувшись бабушкой Зерендак, он вошел в дом, и, как только девушка принялась жаловаться на свои несчастья, старуха превратилась обратно в Абу Фрейвара и пронзила своим ядовитым когтем девушке грудь. Зерендак тут же упала без памяти, но не умерла, а злодей положил ее в сундук и бросил в море.
У султана, который правил в тех краях, был сын, любивший кататься на лодке и рыбачить. Во время описываемых нами событий принцу случилось закинуть большую сеть как раз неподалеку от того места, где в самой глубине на дне морском лежал сундук с несчастной Зерендак. Сеть зацепилась за сундук, и рыбаки с трудом ее вытащили. Когда наконец сундук был в лодке, сын султана, прежде чем открыть крышку, сказал: «Если внутри деньги или драгоценности, берите их себе; если же в этом сундуке лежит что-то другое, оно станет моим».
Открыв сундук, принц был поражен увиденным и тут же принялся оплакивать горькую судьбу прекрасной девушки. Затем он приказал отнести бездыханное тело в комнату своей матери, чтобы там его подготовили к погребению. Когда процедура была в самом разгаре
[166] и из груди Зерендак вынули ядовитый коготь, она чихнула и ожила.
Принц женился на Зерендак, и в скором времени она родила ему дочь. Как-то раз она осталась с ребенком одна. Неожиданно стена ее комнаты разверзлась, и внутрь вошел Абу Фрейвар. Не говоря матери ни слова, он выхватил у нее ребенка, разом его проглотил и тут же исчез. Вновь свалившееся на нее несчастье повергло Зерендак в такое отчаяние, что, когда ее спрашивали, куда делся ребенок, она не могла произнести ни слова и только горько плакала.
Та же самая страшная участь постигла и следующих ее детей – сына и дочь. Сожрав ее третьего ребенка, ненавистный огр испачкал лицо бедной матери его кровью. Зерендак вытерла кровь, но от спешки и бессилия упустила одно маленькое пятнышко, засохшее прямо у ее губ. Увидев кровь на лице Зерендак, ее муж и свекровь, которые уже давно начали подозревать недоброе, решили, что Зерендак – гуля и сама съела своих детей.
Зерендак рассказала, что с ней произошло, но никто не хотел ей верить. Муж, не желая ее убивать, приказал заточить женщину в темницу и по наущению своей матери принялся подыскивать себе новую жену. Принц, прослышав о красоте дочери султана из соседнего королевства, решил поехать просить ее руки. Но прежде чем отправиться, он послал к матери своих погибших детей служанку, чтобы она спросила Зерендак, что она хочет в подарок. Зерендак попросила коробку алоэ
[167], коробку лавзонии
[168] и кинжал.
Просьба ее была исполнена, и, когда принц вернулся с торжественной помолвки с дочерью султана, он привез с собой вещи, о которых просила Зерендак. Та принялась по очереди открывать коробочки, приговаривая: «О sabr, нет в тебе столько терпения, сколько терпела я. О henna, нет у тебя столько нежности, сколько дарила я». Вымолвив это, Зерендак уже собиралась пронзить себя кинжалом, как вдруг стены темницы разверзлись и появился Абу Фрейвар. За руку он вел хорошенького мальчика и двух милых девочек. «Живи, – закричал он, – я не убил твоих детей. Вот они». С этими словами он при помощи магических сил сделал потайной ход, соединивший темницу с парадным холлом дворца, затем выхватил у принцессы кинжал и вонзил себе в грудь.
Зерендак одела своих детей в богатые одежды, которые оставил ей Абу Фрейвар, когда начались празднования в честь грядущей женитьбы принца, и наказала им подняться по потайной лестнице в парадную залу дворца, где они могут шалить сколько душе угодно, не обращая никакого внимания на гостей и богатое убранство. Дети шалили, послушавшись совета матери, как только могли.
Мать принца заметила это, но не спешила их наказывать – очень уж эти милашки напоминали ей собственного сына, когда он был в их возрасте. Но в конце концов терпение ее лопнуло, и старуха уже замахнулась, чтобы отшлепать одного из ребят, как дети в один голос воскликнули: «Ах, госпожа Полная Луна, смотрите, как она повернулась!» Все гости бросились к окну, и, как только стали видны одни только спины, дети исчезли.
В день свадьбы дети явились вновь. В присутствии своего отца они бегали по залу, били китайский фарфор и бокалы, в общем, делали все, что хотели. Увидев шалунов, принц прикрикнул на них.
– Это наш дом, и все, что здесь есть, принадлежит нам и нашим родителям, – надменно ответили дети.
– Что вы хотите этим сказать? – удивился принц.
Тогда дети взяли его за руку и повели потайной лестницей в темницу, где их ждала Зерендак. Она рассказала принцу, что это были за дети и как они попали во дворец. Вне себя от счастья, принц нежно обнял свою жену и поклялся быть верным ей до конца своих дней. Дочь султана вернули обратно ее отцу с глубочайшими извинениями и щедрыми подарками, а принц и Зерендак жили долго и счастливо.
За окном стоял снежный день, когда у одной женщины на свет появилась девочка. Она назвала дочку Тальджия, что значит Снегурочка. Сразу после родов женщина умерла.
[169]
Заботу об осиротевшей девочке взяла на себя ее бабка, присматривавшая за домом ее отца. Через некоторое время отец Тальджии снова женился – на вдове, у которой были две дочери, и бабушка, нашедшая такой поступок возмутительным, покинула их дом.
Новая хозяйка сделала из своей падчерицы служанку, заставляя ее выполнять самую тяжелую работу. Тальджия таскала на голове тяжелые кувшины с водой из отдаленного источника. Она вставала в полночь, чтобы помочь молоть муку, из которой на следующее утро пекли хлеб, а когда стала достаточно взрослой и сильной и могла сама этим заниматься, мачеха с сестрами не вставали с постели до полудня. Еще одной ее обязанностью было ходить с другими девушками собирать на холмах хворост, валежник и засохший навоз, топить ими деревенскую печь и выпекать на ней хлеб.
Когда же в доме не было никакой работы, что случалось очень редко, мачеха посылала Тальджию собирать черепки, толочь их и делать глину для новых горшков. Тальджию всегда оставляли дома, когда в деревне случалась свадьба или другое празднество, зато в ночь накануне торжества она, не смыкая глаз, сидела до самого утра, вышивая нарядные платья для своих злых родственниц.
