Выйдя из кабинета шефа, Ермилов набрал номер на мобильном, который помнил наизусть, и бодро заговорил:
— Слава, здорово! Есть тема. Надо бы пересечься. Ты на колесах? Подберешь меня у прокуратуры?… Минут через сорок? Есть! Жду.
До приезда Вячеслава Богданова Ермилов успел выпить чаю со Светочкой, секретаршей шефа, и собрал массу сплетен о сотрудниках Генпрокуратуры. Олег никогда не пренебрегал получением любой информации, пусть даже самой нелепой. Он неоднократно убеждался, что каждое лыко в строку.
Ермилов вышел, привычно продемонстрировав удостоверение милиционеру на выходе из прокуратуры, и сел в подъехавшую серую «Тойоту». Пожал руку здоровяку, едва умещавшемуся за рулем, и засмеялся:
— Очередной конфискат? — Он похлопал по приборной панели. — Ты каждый раз на новой тачке.
— Это всего-то третья, — смущенно забасил Слава. — И вообще, я за нее платил, не полную сумму, конечно. Но так это же конфискат. А ты чего меня дернул? У нас сегодня еще запланирована реализация вечером. Собровец закупает оружие, будем брать с поличным торговца. — Он взглянул на часы, перевернувшиеся на внутреннюю поверхность запястья.
— Нужна твоя помощь. Ты же в областном УБОПе. Тема как раз для тебя… — Олег взглянул на него с грустью. — А ты чего-то постарел, дружище. Как старый пес, седой на висках.
— Ну, ты тоже не молодеешь. Зато бабы меня любят, и седина в этом деле не помеха. — Богданов подмигнул озорным голубым глазом. — Чего за тайны мадридского двора, выкладывай…
— Надо наведаться в адрес, вернее, в несколько, по области и очень осторожно разведать, кто там живет, кто бывает. Но не беспокоить хозяев никоим образом.
— Кто в теремочке живет? — схохмил Вячеслав. — Не смотри так грозно. Сделаю все в лучшем виде. Когда я тебя подводил?
Глядя на него, Ермилов каждый раз невольно вспоминал Славку другим. Как он, окровавленный, с животным рыком, тащил на себе тогда еще подполковника Ермилова под обстрелом от подорванного на фугасе бэтээра к развалинам ближайшей пятиэтажки, чтобы укрыться от пуль. Тяжело раненный Богданов еще отстреливался из «калашникова», пока не потерял сознание.
Олег отделался, как он считал, легко — контузией и простреленной ногой. А вот Славка в госпитале провалялся почти полгода, а после этого перевелся из СОБРа на оперативную работу. Они дружили с тех пор, с начала 1996 года.
То дело, из-за которого пришлось ехать в Чечню, вел не Ермилов, он просто работал в составе следственной группы. Большинство из этой группы отправляться в воюющий Грозный под разными благовидными предлогами отказались. Ермилов, как всегда, оказался впереди, на коне и с шашкой наголо. Он любил шутить, что так происходит с ним всегда из-за медлительности — когда из строя вызывают добровольцев, все делают шаг назад, вместо того чтобы шагнуть вперед, а он, замешкавшись, оказывается впереди строя «смельчаков».
Уголовное дело тогда было возбуждено по фактам крупных хищений государственных денег членами правительства Доку Завгаева. Причем сам Завгаев являлся инициатором разбирательства, поскольку заподозрил мэра Грозного в хищениях (вероятно, что-то не поделили). А затем дело передали из прокуратуры Чечни в Генпрокуратуру. Вот и поехал Ермилов в Грозный, где изымал документы в Министерстве финансов и мэрии Грозного. Около пятидесяти пяти миллиардов рублей уплыли за рубеж.
Люське он не сообщил, куда едет в командировку. В итоге она все узнала, когда его военно-транспортным самолетом «Ил-76» доставили из Минвод. Там, в Минеральных Водах, он оказался в первые дни после ранения.
Людмила примчалась в госпиталь имени Вишневского, ворвалась в палату, увидела синеватое после контузии лицо Олега, его ногу, нашпигованную железками аппарата Илизарова, и плюхнулась на пол без сознания, распластавшись на белом халате, соскользнувшем с ее плеч. Она была такая тихая и милая, когда лежала на полу. Но когда соседи по палате ее подняли, а медсестра сунула ей нашатырь под нос, Людмила начала так вопить, что сбежался на происшествие, наверное, весь госпиталь…
Богданов, в 96-м замкомандира подмосковного СОБРа, обеспечивал охрану следователя. Возил его по разбомбленному городу и сетовал, что подполковник Ермилов приехал не в самое удачное для юридических прогулок время. Словно в воду глядел…
— Как быстро тебе это надо? — напомнил о себе Вячеслав. Он сидел, облокотившись о руль.
— Чем быстрее, тем лучше. Вообще, давно мы с тобой не виделись. Жаль, что ты спешишь. Может, сходим на теннис в выходные?
— Мне хватает физической нагрузки на службе, — вздохнул Богданов и лукаво покосился на друга: — Ты мог бы с теннисом теперь так не усердствовать. Это уже не модно. Лучше дзюдо…
— Ты же знаешь, я теннисом с юности занимаюсь, — чуть обиженно заметил Ермилов.
— Да шучу я! Чего ты? А в принципе встретиться можно. Пивка попить… Мы вчера ребят туда проводили, настроение, знаешь ли, хреновое. — Он скривил тонкие губы. — По три месяца командировки в Чечне. Подрывы один за одним. Парень у них погиб недавно. 5 июля. С Первомайского погибших не было, а теперь… — Вячеслав махнул рукой. — А главное, сволочи, что делают: подрывают фугасы под техникой, когда бойцы внутри, как в консервной банке. А как только поступает общий приказ нашим войскам ездить на броне, тут же духи фугасы на обочинах ставят, чтобы осколками… А кстати, что там с делом, по поводу которого ты в Грозный мотался?
— Его Николай вел. Я только на подхвате был. В 97-м предъявили обвинение мошенникам. Но денежки-то, пятьдесят пять миллиардов, тю-тю. Ездили следователи на Кипр, но счета практически пустые. А из других стран, куда делали запросы, ни ответа ни привета.
— А по новому делу мне надо знать какие-то детали?
— Самое главное, чтобы никто не начал дергаться раньше времени. Мы еще по нему не возбудились. Так что сам понимаешь… Там могут быть, даже наверняка есть камеры наружного наблюдения. Не попади в кадр.
* * *
Через три дня Вячеслав отзвонился:
— Олег, сможешь приехать на Витебскую? Я сегодня дежурю, отлучиться не могу. Тут и поговорим.
— Есть о чем? — заинтересовался Ермилов.
— Тебе понравится, — довольным голосом подтвердил друг.
Олег воспользовался служебной машиной — не хотелось тащиться по жаре. Доехали по Можайке с ветерком, еще не настал час пик, когда все ринутся на дачи. Красное кирпичное здание начала века выходило на довольно тихую улицу.
— О, магазинчик продуктовый, — обрадовался водитель Миша. — Олег Константинович, можно я забегу? А то жена дырку в голове сделает посредством острого языка. Он ведь у нее как сверло…
— Валяй, — благожелательно разрешил Ермилов. У него холодело под ложечкой, а это верный признак того, что его ожидают интересные новости.
Он прошел через КПП, предъявив удостоверение, поднялся на пятый этаж.
Вячеслав подготовился — разложил на столе фотографии. Увидев входящего полковника, не здороваясь, указал на них широким жестом:
