19
Из узкого прохода она выскочила на улицу в середине квартала и уже собиралась пересечь ее, когда вдруг увидела ярдах в пятидесяти-шестидесяти от себя, на противоположной стороне, крупного мужчину в темной одежде; такой же промокший, как и Джейн, он стоял, не обращая внимания на спешащих пешеходов. Это мог быть кто угодно, некто, ждущий кого-то, но интуиция заставила Джейн отступить назад, в проход, из которого она появилась несколькими секундами ранее.
Перед тем как исчезнуть в проходе, она поняла, что человек увидел ее. Он поднял голову и напрягся, как замирает на мгновение охотничья собака, уловив запах добычи.
Она вернулась в узкий проход и побежала, моргая из-за воды в глазах; ее тревожило собственное тяжелое дыхание. Горло горело и саднило. Сердце колотилось. Слабая кислота обжигала заднюю стенку горла.
Это просто безумие – охотиться на женщину при свете дня в многолюдном городе. Это безумие, это невероятно, но невероятно и то, что Ник покончил с собой с помощью своего боевого ножа, что Эйлин Рут повесилась в гараже, что джихадисты направили самолет на переполненную автомагистраль.
Она свернула в переулок, по которому пронеслась недавно, прекрасно понимая, что не успеет добежать ни до одного, ни до другого конца квартала, прежде чем появится преследователь. Тут она увидела пикап, припаркованный на задворках ресторана, с логотипом пекарни на кузове. Доставка хлеба, или кондитерских изделий, или того и другого. На водителе был желтый дождевик. Установив четыре больших влагонепроницаемых контейнера на тележку, он покатил ее в кладовку, а может, на кухню.
Джейн метнулась к водительской двери, заглянула в кабину сквозь запотевшее стекло, увидела, что внутри никого нет, и поспешила к задней двери, но потом решила, что грузовой отсек будет не лучшим выбором, – водитель оставил одну из дверей открытой, вероятно не закончив разгрузку. Тогда она обогнула машину, села на пассажирское сиденье, закрыла дверь и забилась как могла в нишу для ног, стараясь, чтобы голова не была видна снаружи.
Дождь стучал в лобовое стекло, боковые окна частично запотели. Свет в кабине не горел, на щитке не светилась ни одна лампочка. Надо полагать, ее не увидят, пока она будет сидеть здесь, внизу, – если только преследователь не заглянет внутрь машины. Но по всей видимости, тот решит, что она пробралась в одну из дверей, выходящих в переулок, и, скорее всего, оказалась в ресторане.
Она старалась дышать как можно ровнее, и тут снаружи донеслись звуки. Трудно было понять, что там происходит, – мешал стук дождя. Потом отчетливо затрещал чей-то голос в рации, но слов разобрать не удалось.
Человек с рацией стоял близко, очень близко. Вероятно, рядом с пикапом. Его голос звучал низко и приглушенно, но вполне различимо:
– В полуквартале к востоку от твоей позиции. За какой-то забегаловкой. Ресторан «Доннатина».
Раздался ответный треск, и опять Джейн ничего не разобрала.
– Хорошо, – сказал человек. – Вы двое – на передней линии. Обыщите забегаловку, включая туалеты, и приведите ее ко мне.
Голос стал тише: человек отошел от машины к заднему входу в «Доннатину».
Джейн хотела вытащить пистолет, но она полулежала, скорчившись, в нише для ног: спина вклинилась между сиденьем и пассажирской дверью, лицо было обращено к рулевому колесу. И если бы пришлось стрелять, выстрел вряд ли попал бы в цель.
И потом, они не дали бы ей выстрелить первой. Кем бы они ни были, людьми, хоть как-то связанными с властью, или откровенными бандитами, в любом случае ее захотели бы допросить.
«Они».
Пока что Джейн не знала, кто такие «они», но рано или поздно должна была узнать. Она обещала это Нику, и хотя к тому времени он уже несколько недель лежал в могиле, Джейн твердо собиралась сдержать свое слово – будто поклялась живому человеку, – считая его таким же священным, как супружескую верность.
Через несколько минут водитель распахнул грузовую дверь, которую не захлопнул, когда забирал первую часть груза. Дверь между кабиной и грузовым отсеком была открыта. Джейн услышала, как человек с рацией спрашивает у водителя, уже не приглушенным голосом:
– Не видел женщину, брюнетку, рост пять и шесть, хорошенькую, совсем мокрую, как я?
– Где?
– Здесь, в переулке. Может, она в ресторан зашла?
– Когда?
– После того, как ты приехал.
– Я с доставкой приехал.
– Значит, не видел.
– В такую поганую погоду я хожу в капюшоне, опустив голову.
В разговор вступил еще один мужчина:
– Это хитрая сучка, Фрэнк. Она где-нибудь в другом месте.
– Я эту свинью убить готов, – сказал Фрэнк.
– Эй, на линии! Кто этот клеенчатый банан?
Водитель в желтом плаще сказал:
– Я вожу сюда товар вот уже пять лет и никогда не видел «хорошеньких».
Фрэнк ответил новоприбывшему:
– Парень из пекарни. У него ничего нет.
– У меня работа, да еще под этим поганым дождем. А вы, ребята, из полиции или откуда-нибудь еще?
– Лучше тебе не знать, – сказал Фрэнк.
– Да уж, – согласился водитель и начал выгружать новую партию товара в водонепроницаемой упаковке. Джейн подождала, прислушиваясь и опасаясь, что в окне появится лицо, плохо видное сквозь запотевшее стекло, с угрожающим взглядом, как то лицо из сна.
Ливень молотил по машине. Молнии и гром прекратились. Дождь в Калифорнии редко сопровождается длительными пиротехническими эффектами.
Водитель вскоре вернулся. Джейн услышала, как он затаскивает внутрь тележку и захлопывает заднюю дверцу, не ведя никаких разговоров. Она выбралась из ниши, изворачиваясь, как угорь, и хотела выйти из машины, но в этот момент услышала тонкий голос на фоне помех – кто-то говорил по рации. Громкость звука увеличили из-за плохого приема.
Левая дверь открылась, водитель сел за руль и тут же вздрогнул, увидев Джейн.
– Пожалуйста, не делайте ничего, – прошептала она.
20
Водитель был примерно одних с ней лет. Широкое приятное лицо, усеянное веснушками, с рыжими бровями, заставляло предполагать, что под ярко-желтым капюшоном скрываются рыжие волосы. Захлопнув дверь, он завел двигатель, включил дворники, отъехал от ресторана и еще до конца квартала сказал:
– Все, они остались позади. Можете теперь сесть нормально.
– Лучше я пока побуду здесь. А потом вы выпустите меня. Например, когда остановитесь в следующий раз.
– Это я могу.
– Спасибо.
Он притормозил в конце квартала.
– Но если вам нужно в какое-то место, я могу подвезти.
Машина стала поворачивать на ту улицу, где стоял ее «форд». Смерив его взглядом, Джейн спросила:
