– Видит Бог, Ваше Величество, я не виноват. Помилуйте своего подданного. Прошу, не наказывайте меня.
– Молите Бога, сэр де Каес, чтобы эта королевская девка нашлась. Иначе полетят головы. Ведь эта француженка первым делом побежит до короля, чтобы рассказать ему про то, что испанская змея посмела лишить ее жизни. Поэтому, ищите Арабеллу! Потом приведете ко мне. Я хочу сама покарать свою смелую соперницу. Но если ей опять удастся обмануть всех вас, то тогда ожидайте своего смертного часа, ибо я собственными руками вырву ваши сердца! Мне ничего не будет, а вот ты, мой дорогой слуга, пожалеешь!
Сглотнув привкус страха, граф исподлобья посмотрел на королеву. Мсье Беранский отлично знал свою владычицу. Да, она могла убить, ведь в очередной раз была задета ее королевская честь и достоинство. А для любой королевы положение в обществе – это самое главное.
– Не волнуйтесь, моя прекрасная укротительница мужских сердец. Я сделаю все, чтобы Ваше милое сердечко было спокойным, а на великолепном лице сияла ясная улыбка, – тихо прошептал Илайдж, становясь на одно колено перед сударыней.
Засмеявшись, Анна подала руку для поцелуя. Нежно лелея ее маленькие пальчики, граф сказал очень тихо, почти беззвучно, чтобы продлить это наслаждение: – Вы самая прелестная женщина на Земле, моя осенняя роза, птица моих мечтаний, смысл моей жизни, моя королева…
Аккуратно убрав запястье, молодая женщина положила ладонь на предплечье сеньора:
– Илайдж, я благодарю тебя за откровенность, но…ты ведь не хуже меня знаешь, что между нами ничего не может быть. Я – замужняя женщина, супруга короля, а ты… Ты ведь тоже совсем недавно развелся с леди Габинтон. Твои раны еще не зажили.
– Анна, с кем ты себя равняешь? Ты – королева, честная и преданная роду и династии, а моя бывшая супруга – куртизанка. И об этом тебе очень хорошо известно.
– Не забывай, что мой долг перед Богом – быть верной своему мужу. Людовик ведь не просто мужчина, он властелин. Я не могу ему изменить. Не смею. Прости.
– Да, я понимаю. Ты не огорчайся. Я не имел право говорить тебе…Вам такое. Ваше Величество, позвольте отклониться, – уныло пролепетал мужчина, вставая с колен.
– Подожди, – задержала королева, – Ты мне не чужой. Я всегда доверяла тебе и уважала. Если понадобится помощь, говори. Но ты столько для меня сделал добра, что я не смею так с тобой поступать.
Нахмурив брови, Илайдж подозрительно посмотрел на свою собеседницу: – Что Вы хотите этим сказать? Я не смею упрекать Вас.
– Сегодня ночью жди меня. Я приду. Только обещай, что никто не узнает об этом. До встречи, – сказав эти слова, Анна Австрийская покинул тронную залу.
Граф стоял, как загипнотизированный. Он не мог поверить услышанному: самая прекрасная женщина Европы этой ночью станет его дамой, он посмеет коснуться ее утонченного тела, вкусить аромат ее волос. Он станет первым мужчиной королевы, ведь уже все знали, что Людовик не удостоил испанку даже брачной ночью. Несчастная девушка осталась отвергнутой, и только положение принцессы спасало ее. Ведь король ни за что на свете не взял бы сударыню в жены, если бы она не была инфантой большого королевства. «Упустил ты большую возможность, монарх. Твоя жена станет моей, и никто этому не помешает. Скоро тень позора ляжет на твою честь, и ты разведешься с Анной, а я заменю ей тебя. Никто не посмеет отобрать у меня этот редкий цветок», – подумал будущий любовник королевы. Илайдж всегда уважал своего повелителя, но сейчас понимал, что станет соперником великого властелина. И в этой борьбе победит лишь тот, кто покорит Анну, сумеет сделать из непокорной девушки покладистую женщину.
Испанка, уединившись в своих покоях, радостно прищелкнула пальцами. Игра, затеянная одним ее словом, стоила многого, но победитель получит все. Анна еще не верила, что ей удалось так легко обмануть этого доверчивого графа. Какой-то ничтожный аристократ не выполнил свое поручение, а потом еще и хочет запятнать честь самой королевы…. Девушка знала, что никому такого не простит.
Ночью, когда уже все придворные спали, Анна Австрийская и Капиталина проследовали в покои графа. Королева вся дрожала, понимая, что с ней сейчас случится. И только слабая надежда, похожая на луч, освещала ее темную, несчастную душу.
Молодая женщина сделала робкий шаг вперед. Открыв дрожащими руками дверь, сударыня прошла в комнату. Осмотрев помещение, она нигде не заметила Илайджа. Лишь присмотревшись, королева увидела сэра Беранского. Он сидел на мягкой постели, слегка откинув голову на шелковые подушки. Около него располагался маленький столик с вином и фруктами. Увидев даму, мужчина подбежал к ней, как мальчишка на первом свидании:
– Анна, моя повелительница, ты пришла. Пришла ко мне. Господи, я не могу поверить в свое счастье, любимая.
Слушая его тихие речи, похожие на лепетание грешника перед исповедью, молодая женщина приказала фрейлине удалиться. Оставшись наедине с графом, испанка сокрушено опустила свои карие глаза. Наигранный стыд и сомнение впились во взор, как шипы от розы, хотя на самом деле королева едва удерживалась от смеха.
– Проходи, Анна. Я ждал тебя всю свою жизнь. Наконец-то это мгновение наступило.
Схватив Илайджа за руку, женщина укоризненно посмотрела ему в глаза: – Одумайся! Что ты говоришь?! Какое ты имеешь право так вести себя?! Я не продажная девка, чтобы требовать от меня такого позора!
Мужчина удивленно поднял глаза: – Разве ты пришла не потому, что хотела этого сама?
– Я пришла, чтобы сказать тебе о том, что ты все потерял, – с этими словами королева достала из-за пояса пергамент и, кинув его на стол, проговорила твердым и жестоким голосом: – Посмотри. Не бойся. Это не документ про твою казнь. Просто доказательство того, что ты никто с этой минуты, – ее смех, полный язвительности и лицемерия, недобро повлиял на графа. Он, сверкнув глазами, сжал в руке свиток, жадно перечитывая его. Но дойдя до последней буквы текста, выронил бумагу из дрожащих рук. Анна заметила, как изменилось выражение лица ее собеседника: глаза поблекли и сузились, лицо стало бледным, как стена. Заметив, как Илайдж отшатнулся, молодая женщина придержала его за руку, протянув льстивым, противным голосом: – Ты так не расстраивайся. Жизнь продолжается.
– Что…что это? – даже не тихо, а почти беззвучно пролепетал мужчина. Его губы дрожали, и поэтому сказанные слова прозвучали, как журчание воды.
– Ты читать разучился? Это документ, в котором говорится, что ты потерял все свои поместья и дома, лишился придворного ранга, все твое имущество перешло в Акт Благодетельности Местного Аббатства, а самое главное и страшное, ты больше не граф Беранский. Твой титул теперь возляжет перед лордом Кловисом. Уже завтра состоится церемония. Тебя же изгоняют в Оран.
[14] Там ты можешь стать торговцем. Конечно, если найдешь, чем торговать, – засмеялась девушка. Но сэр де Каес больше не стал терпеть унижения. Схватив Анну Австрийскую за руку, он швырнул ее на кровать. Женщина не успела ничего предпринять, даже закричать ей не удалось, ибо граф зажал ладонью ей рот:
