— Короче, плевать уже, — говорит она. — Я не имею права. В общем, это твое дело.
— Ну. — Я сглатываю. — Да, рассказать ей было проще. Но это никак не связано с тем, что кому-то я доверяю больше или типа того. Просто пойми. — Я чувствую, как начинает жечь глаза. — Просто… ну. я знаком с тобой целую вечность, а с Ником и того дольше. Вы знаете меня лучше, чем кто-либо другой. Вы слишком хорошо меня знаете.
Она сжимает руль, не глядя на меня.
— Вы знаете обо мне все. Ну правда, вообще все. Футболки с волками. Мороженое в рожках. «Boom Boom Pow».
Она все-таки улыбается.
— С Эбби у меня такой связи нет. Но именно поэтому рассказать ей было проще. У меня есть другая сторона, и я все еще пытаюсь с ней разобраться. Понятия не имею, как совместить внутри одно с другим. Как примирить эти свои стороны. Я будто бы новая версия самого себя. Мне просто нужен был кто-то, кто отнесся бы к этому спокойно. — Я вздыхаю. — Но я правда хотел тебе рассказать.
— Ладно.
— Прошло столько времени, что мне стало сложно просто взять и заговорить об этом.
Я сижу, уставившись на руль.
— Ну да, я понимаю, — наконец отвечает она. — Правда. Чем дольше оттягиваешь разговор о какой-нибудь фигне, тем сложнее о ней заговорить.
Мгновение мы молчим.
— Лиа?
— Да?
— А что с твоим папой? — выдыхаю я.
— С моим папой?
Я поворачиваюсь к ней.
— Ну, это довольно забавная история.
— Правда?
— Э-э, нет. Он переспал с девятнадцатилетней красоткой-коллегой. И ушел.
— Ой. — Я смотрю на нее. — Лиа, мне охренеть как жаль.
За шесть лет я ни разу у нее об этом не спросил.
Боже, да я тот еще мудак.
— Прекрати так моргать, — говорит она.
— Как моргать?
— Только не смей плакать!
— Что? Да я и не собирался. — И с этими словами я вдруг начинаю рыдать.
По полной, до опухших глаз и соплей из носа.
— Спир, ну ты и размазня.
— Я знаю! — Я падаю ей на плечо или типа того. Знакомый запах миндального шампуня… — Я правда тебя люблю, ты же понимаешь? Прости меня за все. За Эбби. И за все остальное.
— Ничего.
— Правда. Я люблю тебя.
Она шмыгает носом.
— Что-то в глаз попало, да?
— Нет. Заткнись. Ты попал.
Я утираю слезы и смеюсь.
34
ОТ: marty.mcfladdison@gmail.com
КОМУ: hourtohour.notetonote@gmail.com
ДАТА: 29 января, 17:24
ТЕМА: никакие извинения не загладят вины, но
Привет, Спир!
Полагаю, ты меня ненавидишь, — что было бы логично в свете последних событий. Не знаю, с чего начать, так что скажу прямо: прости меня. Я понимаю, что никаких извинений тут не хватит, и, возможно, стоило бы извиниться лично, но ты наверняка и смотреть-то на меня не хочешь, так что пусть будет так.
В общем, я все никак не могу перестать думать о нашем разговоре на парковке и о твоих словах — о том, чего я тебя лишил. И мне правда кажется, что я лишил тебя чего-то очень важного. Раньше я в упор этого не видел, а теперь, заметив, поверить не могу, что так себя вел. Что шантажировал. (И ты прав, это действительно был шантаж.) Что написал на «Тамблере». Не знаю, понял ты или нет, но я сам удалил тот пост, не дожидаясь, пока до него доберутся админы. Понимаю, это ничего не меняет, но мне просто хочется, чтобы ты знал. Меня замучила совесть, но я даже не жду от тебя прощения. Просто хочу, чтобы ты знал, как мне жаль.
Сложно объяснить… Я попытаюсь, но, наверное, прозвучит глупо — скорее всего, потому что это и правда глупо. Но для начала я хочу, чтобы ты знал, что я не гомофоб и правда считаю, что геи классные, или нормальные, или как тебе больше нравится. Так что все отлично или типа того.
Так вот: мой брат признался, что он гей, прошлым летом, прямо перед отъездом в Джорджтаун, и это стало настоящим событием для нашей семьи. Мои родители пытаются его поддержать, поэтому теперь у нас дома настоящая гейская утопия. Но это реально странно, потому что Картер даже не живет с нами, а когда приезжает — никогда ни о чем таком не говорит.
В этом году мы с родителями пошли на гей-парад, а он — нет, и когда я ему об этом рассказал, он ответил: «Э-э, окей, здорово…» — типа, мы слегка перегнули палку. И, наверно, так оно и есть. Это было за неделю до того, как я прочитал твои письма. Короче, я тогда был сам не свой.
Но, может быть, я просто ищу отмазки. Может, я просто влюбился в девчонку и совсем уже отчаялся. И завидовал, что такая девчонка, как Эбби, подружилась именно с тобой, а ведь у тебя и так много друзей, но ты как будто этого даже не ценишь. Я не пытаюсь тебя задеть, оскорбить или еще чего. Просто хочу сказать, что со стороны кажется, что все тебе дается легко, поэтому, надеюсь, ты понимаешь, как тебе повезло.
Не знаю, понятно ли, что я имею в виду? Ты наверняка давно уже бросил это читать, но я просто хочу сказать тебе все и сразу. Как бы там ни было, просто знай, что мне ужасно, невероятно жаль.
Кстати, ходит молва, что ты безумно и по-гейски счастлив с неким Эйбрахамом Гринфелдом, и я хочу, чтобы ты знал: я бесконечно за тебя рад.
Ты на сто процентов этого заслуживаешь. Ты отличный парень, Спир, и было здорово узнать тебя поближе. Если бы мог, я бы зашантажировал тебя стать моим другом и так бы все и оставил.
Безумно искренне,
Марти Эддисон
35
Шоу талантов начинается в семь, и мы с Ником приходим как раз тогда, когда приглушают свет. Брэм с Гарретом обещали быть где-то на задних рядах ближе к центру и занять нам места. Я тут же нахожу Брэма взглядом. Он сидит развернувшись к двери и, увидев меня, улыбается.
Мы пробираемся к ним, и я сажусь рядом с Брэмом, так что Ник и Гаррет оказываются по краям.
— Это программка? — нависнув надо мной, спрашивает Ник у Гаррета.
— Ага, дать тебе? — предлагает тот и передает ему потрепанную бумажку, свернутую в трубочку.
Ник проглядывает список выступлений, и я знаю, что ищет он Эбби.
— Сто процентов, она либо первая, либо последняя, — предполагаю я.
Он улыбается.
— Вторая с конца.
Тут свет окончательно гаснет в зале и загорается на сцене. Зрители затихают. Мэдди из ученического совета подходит к микрофону. Я наклоняюсь к Брэму и под покровом темноты кладу ладонь ему на колено. Я чувствую, как он двигается навстречу и переплетает свои пальцы с моими. Потом поднимает, прижимает мою ладонь к губам…
