Но в его голосе явственно слышны истерические нотки.
В следующий момент, когда ты лезешь в холодильник за новым крылом ската, у тебя в кармане начинает вибрировать телефон. Уделяешь этому мгновение, чтобы прочитать сообщение от Веры:
Уже в постели. Смертельно устала. Сегодня никак, может, завтра? Целую.
Единственная твоя мысль – это полный провал!
Тут у стола раздачи появляется Стефан, который уточняет:
– Все ли у вас здесь в порядке?
– Лучше и быть не может, – злобно парируешь ты.
– Получил сообщение? – невозмутимо продолжает он.
– Какое сообщение? – прикидываешься ты.
– Что ты имеешь в виду – какое?
– Что ты сам имеешь в виду, спрашивая какое? Так какое же, блин?
– На твоем планшете, – поясняет он с ухмылкой на все лицо.
– А-а-а, это! Ага, получил, – иронически реагируешь ты.
– Так что ж, – вопрошает Стефан, – по маленькой?
Ты бросаешь последний взгляд на телефон с открытым сообщением от Веры, а затем переводишь его на испепеленное крыло, тлеющее на плите. «Какой бедлам!» – думается тебе.
– Определенно, – заявляешь ты, – стоит чего-нибудь выпить.
Закрытие
Среди многих устойчивых выражений, что в ходу на кухне, встречается одно со смыслом: «Последнее блюдо покажет, насколько ты хорош». Совершенно не важно, как похвально ты работал в течение вечера, если ты не можешь соблюдать ту же точность исполнения при изготовлении последнего блюда, как и самого первого. Судя по тому, чем ты сейчас занят, чувствуешь себя вполне уверенным в своих силах. Рыба пожарена идеально, а блюда на тарелках выглядят вполне изящно. Эта пища просто превосходна, и люди томятся в ожидании.
«Забирай!» – выкрикиваешь ты во весь голос, а официанты во главе с Хусейном толпятся, подхватывая тарелки. Как только они все исчезают в обеденном зале, ты расстегиваешь верхнюю пуговицу своего кителя и говоришь, обращаясь к остальным поварам:
– Давайте сворачиваться.
– Да, шеф, – радостно реагируют они.
Один лишь Уоррен хочет уточнить:
– Это все заказы, шеф?
– Не могу сказать наверняка, – отвечаешь ты. – Но ты знаешь регламент. Ничего не выбрасывать. Я сейчас схожу и проверю.
С трудом проталкиваешься в обеденный зал через тяжелые двери, чтобы выяснить, будут ли еще заказы.
Там, на передовой, царит чужеродная атмосфера. Теплый приглушенный свет люстр и свечей резко контрастирует с холодной люминесценцией кухни, и приходится подождать, чтобы глаза привыкли к новому освещению. Когда это происходит, открывается следующая картина.
Посетителей в зале осталось немного. Те несколько парочек, что сидят в разных углах зала, заняты интимной беседой и заигрыванием друг с другом. За дальним столиком расположилась шумная компания дородных мужчин, весело поглощающих стейк и пьющих темное пиво. У дальнего конца барной стойки небольшая группа развязных девиц из колледжа, подхихикивая, треплется с Маркусом. Общее настроение приятное, а на фоне приглушенных разговоров льются неторопливые звуки джаза. Безмятежность читается у людей на лицах, и все выглядят вполне довольными. Было бы радостно думать, что вы с поварами поспособствовали этому, но из-за нарастающего чувства усталости твои мысли в эту сторону даже не идут.
Ты замечаешь Хусейна, который внимательно наблюдает за обеденным залом, стоя у барной стойки. В этой обстановке он держится с невозмутимостью, доселе незаметной при резком кухонном освещении. Его степенная поза внушает уважение, а спокойное выражение лица говорит о самообладании. Он полон чувства собственного достоинства, несмотря на свой чин.
– Скажи мне, пожалуйста, дружок, – шепотом спрашиваешь его ты. – Все ли на этом?
– Нет, нет, – также шепотом отвечает он, – думаю, что будет еще заказ. И он указывает тебе на группу хихикающих несовершеннолетних девиц у дальнего конца барной стойки.
– Но, парень, уже десять минут второго, – возмущаешься ты.
– Это друзья мистера Маркуса, – добавляет он.
– Вот я дурак, – хлопаешь ты себя по лбу. – У него жена недавно родила, так ведь?
– Да, шеф.
Именно в этот момент тебя замечает Маркус. Легонько кивает головой, а затем, извинившись, отделяется от компании девушек. Он горделиво вышагивает к тебе широкой походкой, которая так и сквозит характерно едкой самоуверенностью.
– Эй, шеф, сейчас еще один заказик поступит, – заявляет он. – Прямо сейчас, и всё.
Это действительно происходит – поступление заказа от последних посетителей после закрытия да еще в такую загруженную смену. Конечно, данный факт не может не удручать, так как все уже изрядно вымотаны и мечтают только об отдыхе. Тем не менее никто не удивлен, ведь такое случается постоянно, но и доля облегчения в этом присутствует тоже. Приятно знать порой, что до закрытия вас отделяет только лишь один заказ, а это десять-пятнадцать минут работы. За это время можно сделать все что угодно.
– Хорошо, – отвечаешь ты. – Всегда готовы. Как все прошло с Times?
– А, замечательно, – отмахивается он. – С ними никаких проблем, все здорово. Сделайте мне маленькое одолжение, обслужите этих девочек, ладно? Уделите им чуточку внимания.
Его губы растягиваются в язвительную ухмылку, обнажая целый ряд плохих зубов, потемневших от изрядного количества винных напитков.
– Какие горячие штучки, парень, да? – шепчет он, толкая тебя кулаком в плечо.
Ты многозначительно вскидываешь бровь и переводишь свой взгляд на эту компанию.
– Нет проблем, сэр, – заявляешь ты и отправляешься обратно на кухню.
По возвращении ты обнаруживаешь, что повара уже приступили к активной стадии сборов. Все использованные столовые приборы, разделочные доски, кастрюли, сковородки и кондитерские мешки перекочевали на мойку к Кико. Они упаковали весь свой мизанплас в пластиковые контейнеры и различную тару, пометили и занесли в журнал, а после убрали по холодильникам, чтобы разобраться уже утром. Все кухонные поверхности были промыты мыльной водой, а сейчас повара усердно трут их зелеными щетками и резиновыми скребками. После этого останется провести лишь вечернюю планерку.
На кухне все уже попросту валяют дурака. Кители расстегнуты, колпаки и перчатки сброшены, а мужчины заняты тем, что шутливо хлопают друг друга влажными полотенцами, истерически хохоча над инфантильными шуточками про тупиц и бедра.
На самом деле этот специфический юмор висельника невероятно важен. Он укрепляет боевой дух командного состава и доставляет радость. Прервать такой момент необходимостью дополнительной работы просто греховно.
– Парни, не расслабляемся, у нас еще один столик, – провозглашаешь ты, провоцируя тем самым целый хор стонов. – Они заказывают прямо сейчас.
