Каллас, тоже девушка с характером, в бешенстве подала на него в суд. Помню, как даль Фаббро рассказывал об этом в «Ямайке»: в тот день, когда на суде должен был выступать его адвокат, он явился одетым во все черное, чтобы защитник мог представить его как сурового и неподкупного ученого; а в тот день, когда должен был выступать адвокат Каллас (который не исключено, что воспользовался бы, как говорил даль Фаббро, тем, что некоторые злые языки представляли его неудачником), он надел просторный льняной костюм белого цвета и соломенную шляпу.
Естественно, суд оправдал даль Фаббро, признав его право на критику. Самое смешное во всем этом, что значительная аудитория, которая следила за полемикой в прессе, но имела смутное представление о законах и конституционном праве на свободу убеждений и свободное их выражение, сочла решение суда не признанием прав критика, а признанием того, о чем он говорил, то есть что Каллас пела плохо. Получилось, Каллас вышла из этой истории с (незаслуженным) дипломом плохой певицы, подписанным судом Итальянской Республики.
Вот вам доказательство мысли, что глупо тащить в суд того, кто ругает нас, не стесняясь в выражениях. По всей вероятности, суд признает его право на критику, а для невежественной толпы решение суда как раз подтвердит то, что мы заслуживаем всех этих выражений.
Вывод: нужно придерживаться двух древних правил: согласно первому, опровержение – это новость, данная дважды; согласно второму, если ты оказался по горло в липком веществе, лучше не шевелись, чтобы не гнать волну.
А что делать с тем, кто тебя оскорбил? Ничего, потому что если ты решил заняться литературой или искусством, значит, ты готов получать негативные отзывы и разносы, понимая, что это часть твоего ремесла. Тебе придется покорно ждать, что миллионы грядущих читателей ниспровергнут зависть врагов, ведь история расставляет все на свои места, пусть даже Луи Шпор
[702] назвал Пятую симфонию Бетховена «оргией шума и пошлости», Томас Бейли Олдрич
[703] написал об Эмили Дикинсон
[704]: «Бессвязность и отсутствие формы ее стишков – по-другому их не назвать – ужасны». А продюсер киностудии «Метро Голдвин Майер» после проб Фреда Астера
[705] заявил, что тот «не умеет играть, не умеет петь и лысый. Ну, танцует немного».
И если кто-то отрицательно отзывается о тебе, вступив с тобой в поединок за приз, который ему не достанется или не достался, это тоже плохо, это однозначно не делает ему чести. Один весьма известный писатель, когда его жена участвовала в университетском конкурсе, написал разгромную критику на книгу ее соперника. Конечно, и Караваджо не был образцом добродетели, и Фрэнсис Бэкон, великий мыслитель, был осужден за взяточничество и (как тогда было принято) лишен права занимать государственные посты; но писателя, о котором я упомянул, не умаляя его литературных заслуг, многие сочли достойным морального порицания.
Чудодейственный «Мортакк»
От суставных болей врач посоветовал мне препарат, который, дабы избежать утомительных правовых споров, назову вымышленным именем – «Мортакк».
Как любой здравомыслящий человек, прежде чем принимать лекарство, я прочитал вкладыш, в котором говорится, в каких случаях не следует принимать препарат (например, если ты решишь выпить его вместе с бутылкой водки, если должен всю ночь вести грузовик из Милана в Чефалу, если у тебя проказа и если ты беременна тройней). Мой листок предупредил, что прием «Мортакка» может вызывать ряд аллергических реакций, отек лица, губ и горла, головокружение и сонливость, случайные падения (у пожилых людей), снижение или потерю зрения, болезни позвоночника, сердечную и/или почечную недостаточность, затруднение мочеиспускания. У некоторых пациентов появляются суицидальные мысли, поэтому рекомендуется (полагаю, когда пациент хочет выброситься из окна) проконсультироваться с врачом (я бы сказал, лучше с пожарными). Конечно же, «Мортакк» может вызывать запоры, конвульсии, кишечную непроходимость, а его прием одновременно с другими препаратами может привести к дыхательной недостаточности и коме.
Не говоря уже об абсолютном запрете на вождение автомобиля или на управление сложными механизмами и выполнение других видов работ, связанных с повышенной опасностью (представляю себе, что кто-то управляет прессом, стоя на балке перекрытия на высоте пятидесятого этажа). Если принимать «Мортакк» в дозировке, превышающей предписанную, то возможны сонливость, заторможенность, возбужденное и беспокойное состояние. Если уменьшить дозировку или резко прервать лечение, это может вызвать нарушение сна, головную боль, тошноту, беспокойство, диарею, судороги, депрессию, повышенную потливость и головокружение.
Более чем у одного человека из десяти отмечено повышение аппетита, возбуждение, спутанность сознания, снижение либидо, раздражительность, нарушение внимания, речевые расстройства, неповоротливость (sic!), ухудшение памяти, тремор, онемение конечностей, летаргия и бессонница (одновременно?), упадок сил, снижение зрения, двоение в глазах, головокружение и потеря равновесия, сухость во рту, рвота, вздутие живота, проблемы с эрекцией, отеки, ощущение опьянения, нарушения походки.
Как минимум у одного из ста человек выявлено снижение сахара в крови, изменение самооценки, депрессия, перепады настроения, затрудненность речи, потеря памяти, галлюцинации, нарушения сна, приступы паники, апатия, странные ощущения (sic!), неспособность достижения оргазма, задержка эякуляции, трудности с мышлением, притупление чувств, нарушения движения глаз, снижение рефлексов, чувствительности кожи, потеря вкусовых ощущений, изжога, двигательные нарушения, спутанность сознания, обмороки, повышенная чувствительность к шуму, сухость и отечность глаз, слезотечение, нарушения сердечного ритма, низкое давление, высокое давление, вазомоторные нарушения, затруднение дыхания, сухость в носу, вздутие живота, повышенное слюноотделение, изжога, онемение в области рта, потливость, озноб, мышечные судороги и спазмы, боли в суставах, боли в спине, боли в конечностях, недержание мочи, затруднения и боль при мочеиспускании, слабость, падения, жажда, чувство дискомфорта в груди, изменение анализов крови и функций печени.
О том, что может случиться с одним человеком из тысячи, я даже не говорю: мало найдется на свете таких бедолаг.
