Часть III есть «возвращение в Эдем», богословское путешествие по Песни Песней, единственной книге ВЗ, которая целиком посвящена восхвалению красоты и добродетели сексуальной любви. Я бы сказал, что Песнь Песней – это каноническое «святое святых» в человеческой сексуальности. Мы находим в ней глубокое богословское осмысление сексуальности, предельно актуальное для современной сексуальной проблематики.
В послесловии мы поговорим о значении полученных выводов для теологии сексуальности в Новом Завете, хотя всеохватная новозаветная теология сексуальности не входит в задачи данной книги. Более того, я большей частью пишу библейскую теологию сексуальности в ВЗ, а не учебник по христианской сексуальной этике, я не удержался от того, чтобы хотя бы отчасти показать значение ветхозаветной теологии сексуальности для современной церковной проблематики, связанной с сексом, особенно в моей собственной евангельской традиции. Иногда я делаю это в основных главах, но прежде всего – в послесловии. Я убежден, что теология сексуальности, которая содержится в ВЗ, удивительно актуальна и в начале третьего христианского тысячелетия, причем затрагивает все ключевые проблемы.
Обзор ветхозаветной сексуальной лексики
Прежде чем взяться за основной анализ, коротко рассмотрим сексуальную лексику, используемую в ВЗ.
[19] Как мы уже сказали, еврейские Писания много говорят о сексуальном поведении и сексуальных отношениях, но в них нет какого-то одного слова, обозначающего секс или сексуальность. Более того, ВЗ практически не содержит сексуальной терминологии. Упоминания о половых органах и сексуальной активности почти всегда завуалированы эвфемизмами. Отчасти это обусловлено ограничениями классического иврита: современный спектр научной анатомической лексики еще не существовал. Данное языковое ограничение в свою очередь отражает еврейское холистическое восприятие человечества: отдельные части тела также могут образно обозначать различные проявления «я». Соответственно, мужские и женские гениталии «часто описываются в категориях их отношения к телу в целом».
[20]
Для окольных выражений имелась еще одна причина: считалось, что показывать половые органы стыдно и неприлично. Эвфемизмы «скрывают в языке то, что не должно быть на виду: мужские и женские органы сексуальной связи и репродукции».
[21] Сдержанности в эвфемистическом упоминании половых органов и актов, впрочем, часто сопутствует удивительно честное и свободное обсуждение сексуальности. Поэтому нет оснований утверждать, что Библия отрицательно смотрит на сексуальность как таковую.
[22]
Начнем со слов, обозначающих половые органы человека. В ВЗ нет строго определенного слова, которым назывался бы мужской орган размножения – лишь эвфемизмы. Иногда пенис именуется «плотью» (bāśār): «Обрезывайте крайнюю плоть вашу» (Быт 17:11).
[23] Опять же слово yārēk («стегно», «бедро», «чресла») обозначает общую область тела, которая составляет средоточие репродуктивной силы и иногда окольно указывает на мужские гениталии.
[24] Другие слова, указывающие на мужские половые органы: šopkâ [Втор 23:2 (СП 23:1), буквально «истечение» (имеется в виду мочеточный канал)]; mĕbûšîm (Втор 25:11, «гениталии», буквально «срамной [уд]» – речь идет о женщине, которая схватила мужчину, дерущегося с ее мужем, за «гениталии»); šēt (Ис 20:4; мн.ч. 2 Цар 10:4 – возможно, одно из слов, обозначающих мужские гениталии в целом).
[25] Среди дополнительных эвфемизмов, обозначающих пенис/гениталии: yād («рука/предплечье»; Ис 57:8, 10), kap («ладонь», «нечто вогнутое»; Быт 32:26, 33 [СП 32:25, 32], возможно, Втор 25:12), kĕlî («сосуд»; 1 Цар 21:6 [СП 21:5]), āqēb («пята»; Иер 13:22; возможно, Быт 25:26 и Ос 12:4 [СП 12:3]).
[26] Слово zera («семя») несколько раз используется в значении «мужского семени».
[27] Один раз встречается слово zirmâ (Иез 23:20), то есть «низвержение», что может подразумевать и «фаллос», «эрегированный пенис», и «эякуляцию», «семяизвержение».
[28] Термин šĕkōbet («лежание») в нескольких отрывках Пятикнижия, возможно, также означает «пенис».
[29] Грубое упоминание о мужском пенисе, видимо, содержится в словах Ровоама о том, что его мизинец толще, чем «чресла» (motnayim) его отца [сленговое обозначение «(царского) пениса»? см. 3 Цар 12:10 = 2 Пар 10:14].
[30] В более общем смысле слово ôn обозначает «мужскую силу» [Быт 49:3; Втор 21:7; Пс 78:51 (СП 77:51); 105:36 (СП 104:36)], а ḥălāṣayim («чресла») – место, откуда происходят мужские потомки (Быт 35:11; 3 Цар 8:19; 2 Пар 6:9).
