Русский ратник XIII века
Итак, Владимир Полоцкий, как политик и дипломат потерпел поражение. Полоцкое княжество потеряло инициативу и отказалось от Прибалтики. С захватом полоцкого стола смоленскими князьями фактически распалась полоцкая «конфедерация». Ерсика вслед за Кокнесе, становится владением рижского епископа, хотя Всеволод сохраняет власть в княжестве, по крайней мере, до начала 30-х годов, но уже как его вассал. От Полоцкого княжества отпадает Витебск, где по свидетельству русских летописей, власть сохраняет прежняя династия Рогволожичей. Литовцы, хоть и сохраняют военные обязательства перед Полоцком и продолжают служить и князьям смоленской династии, вряд ли в этих соглашениях есть намек на прежний вассалитет. Подписавшее в 1219 году договор с Галицко-Волынской Русью Литовское княжество уже однозначно независимое государство, ведущее политику без оглядки на Полоцк. В его состав уже входит Жемайтия, которая никогда не была в составе «конфедерации». Около 1223 года, после битвы при Калке, Полоцк вместе со Смоленском подписали мирный договор с Ригой и Орденом.
Через пять лет, в 1229 году договор был возобновлен. Вероятно, к одному из этих годов относится не дошедшая до нас «Константинова грамота», в которой содержались некие территориальные уступки Полоцка. До наших дней сохранилась папская булла, которая представляет собой подтверждение дарственной грамоты Константина, «князя русского» на некие земли «из своего государства», уступленные Ливонскому Ордену. Она датирована 14 июля 1264 года, но сама грамота была подписана гораздо раньше, так как в предшествующий период между орденом и Литвой, в состав которой уже входило Полоцкое княжество, была война, либо на полоцком столе сидели другие князья.
О каких землях здесь может идти речь? Латгальские земли в среднем Подвинье, вверх по течению от границ Ерсикского княжества и до границы собственно полоцких земель к середине XIII века уже попали под власть немцев. Это единственная земля, где Полоцкое княжество граничило с землями Ордена и Риги после падения Ерсики, и которая могла фигурировать в дарственных. А это означало, что договора 20-х годов XIII века окончательно увековечили потерю Полоцком Ливонии и Латгалии, и установили границы княжества практически те же, в которых оно было при Брячиславе Изяславиче. А в Прибалтике после ухода Полоцка, главную роль начинают играть Новгород и Псков.
Глава IV. Завоевание Эстонии
Раздел Ливонии
Vai, Dieviņu, vai Dieviņu,
Vaidi nāk šai zemē:
Vaidu bite ielaidās
Manā rožu dārziņā.
Боже мой, Боже мой,
В наши земли рать идет:
Будто пчелы налетели
В садик мой цветущий.
Латышская народная песня
Итак, край ливов был завоеван. Епископ Альберт получил Ливонию в лен от императора. Это означает, что уже к 1207 году епископ начал опасаться притязаний меченосцев на земли. Отдавать земли не хотелось, но от этого было не уйти. Орден, который нес главную тяжесть завоевательных походов, стал требовать соответствующего вознаграждения. С этого времени начались разногласия между епископом и орденом. Хронист пишет о меченосцах:
«Они стали просить у господина епископа, ежедневно настаивая, третью часть всей Ливонии и других земель или окрестных народов, которые еще не были обращены, но впоследствии, через них и других рижан, будут приведены Богом в христианскую веру; они хотели, таким образом, подвергаясь большим расходам, пользоваться и большими доходами».
Как видим, инициаторами раздела были братья-меченосцы. Когда епископ согласился на раздел, они провели соответствующую работу и разделили Ливонию на три части, предоставив епископу выбор. Епископ «прежде всего, взял область Каупо, то есть Торейду, потом они выбрали себе область по ту сторону Койвы, а третья область Метсеполэ осталась епископу». Таким образом, ясно, что к 1207 году немцы завоевали земли ливов, живших в долине реки Гауи. И. Штернс, говоря о разделе края, пишет: «Как этот раздел происходил, можно только догадываться: видимо, как у меченосцев, так и у Альберта было четкое представление о границах и размерах покоренных земель, так как епископские области Турайда и Метсеполе вместе были в два раза больше, чем орденский округ Сатезеле»
[53].
Арнольд Любекский несколько иначе воспринимает вопрос о разделе Ливонии: «Возникло, однако, между господином епископом и вышесказанными братьями, что именуются божьими рыцарями, некое внутреннее несогласие и удивительная некая распря. Братья говорили, что им принадлежит третья часть всех языческих земель (всего язычества – totius gentilitatis), какие господин епископ сумеет приобрести либо словом проповеди, либо военной силой (violentia expeditionis). Так как епископ решительно отказал им в этом, возник между ними тяжкий спор: рыцари много усилий употребили в курии римской, действуя против епископа, но он, тем не менее, подтвердил свое решение»
[54].
По всей вероятности, земельный вопрос очень испортил отношения между епископом Альбертом и орденом меченосцев. А ведь это были две главные силы немецкой экспансии в Ливонии. Наверно, Альберт сделал ошибку, согласившись на раздел земель с меченосцами и не создав единого государства. Но был ли у него другой выход? Орден братьев воинства Христова начал постоянные споры с епископом из-за земель. Обе стороны постоянно обращались к римской курии. Римский папа Иннокентий III активно вникал в ливонские дела. Немецкий историк Эрнст Вильгельм Вис называет этого папу судьей Западной Европы. Время его понтификата совпало с началом крестоносной экспансии в Ливонии.
Тридцатисемилетний граф Лотарио ди Сеньи был избран в 1198 году папой Иннокентием III. Биограф представляет папу человеком с приятной наружностью и характером, одаренным оратором, ведущим умеренный образ жизни. Э. Вис дает ему такую характеристику: «Ловкий, дисциплинированный и изысканный аристократ, получивший образование в школах Рима и в высших школах Болоньи и Парижа. Там он изучал, разумеется, теологию, но, кроме того, и правоведение. Одним из первых его мероприятий стало приведение в порядок финансов Ватикана, находившихся до тех пор в плачевном состоянии. Во время его понтификата курию никогда не обременяли долги»
[55].
Иннокентий III со всей энергией взялся за воплощение идеи папского господства в противовес императорской власти. Идеалом для него было господство папы над всем миром. В проповеди при посвящении Иннокентий III заявил:
