– Мелтон еще над ним работает, – ответил Фац. – Освещение хреновое, да и машина все время двигается, изображение мажет. Он говорит, вряд ли получится из этого что-то вытянуть. Надеюсь, это он так набивает себе цену.
* * *
Дэвид Бэнкстон работал в магазине-складе «Хоум депо» в Кенте, где, как верно заметил Кинс, у него был доступ к любому количеству веревки. В первый раз с тех пор, как они вошли в комнату мотеля и увидели там тело Николь Хансен, Трейси испытала что-то вроде оптимизма.
Менеджер магазина провел их через просторный, светлый склад, заполненный товарами для ремонта и интерьера, в заднюю часть здания, где располагались кабинеты сотрудников, столовая, комната отдыха персонала и туалеты. Там он завел их в типовой офис – мебель, шпонированная дубом, репродукции акварелей на стенах – и представил начальнику Бэнкстона, Хаари Раджпуту, который встал, официально поздоровался и протянул для приветствия мягкую руку, пожатие которой оказалось неожиданно крепким. Менеджер ушел.
– Чем могу служить? – Раджпут говорил по-английски с сильным акцентом. Худой, узкоплечий, в очках в черной оправе, оседлавших широкий нос, под которым кустились густые усы, в общем и целом он напоминал Граучо Маркса
[21] в роли продавца из магазина «Все по 10 центов».
– Нас интересует один из ваших подчиненных, – сказала Трейси. – Дэвид Бэнкстон. Насколько мы поняли, он сегодня как раз работает.
Раджпут потянулся к радиотелефону на столе.
– Дэвид? Да. Я его сейчас позову.
– Сначала, – Трейси подняла руку, – мы хотели бы задать несколько вопросов вам.
Рука Раджпута соскользнула с аппарата. Вид у него стал встревоженный.
– Вы ведь непосредственный начальник мистера Бэнкстона? – начала Трейси издалека, чтобы Раджпут расслабился.
– Да.
– Как давно мистер Бэнкстон здесь работает?
– Не знаю. Он пришел сюда раньше, чем я. Мне придется поднять его документы. – Раджпут встал из-за стола и шагнул к шкафу.
– Можете ответить приблизительно, – сказала Трейси.
– Несколько лет, – сказал Раджпут, снова садясь.
– Магазин открыт для посетителей двадцать четыре часа в сутки, верно? – спросила Трейси.
– Да.
– Значит, сотрудники работают посменно?
– В три смены – утро, день, ночь.
– В какую смену работает обычно мистер Бэнкстон? – спросила Трейси.
Раджпут поправил очки.
– По-разному. Иногда днем. Иногда с утра. Иногда ночью.
Трейси показала на табельные часы на стене у двери: все прорези были заполнены бежевыми карточками.
– Долго у вас хранятся эти карточки?
– Много месяцев. Так положено.
– Эти карты за текущую неделю?
– Да.
– Могу я взглянуть на карточку мистера Бэнкстона?
Раджпут снова встал и подошел к картам. Он поднял очки так, что они оказались у него над бровями, и склонился, чтобы лучше разглядеть содержимое часов. Наконец он выдернул из одной прорези карту и протянул ее Трейси.
– Когда начинается и когда заканчивается дневная смена? – включился в разговор Кинс, давая Трейси время рассмотреть карточку.
Раджпут вернулся к столу и сел.
– С четырех до полуночи.
– Что за человек Дэвид?
– Хороший работник. Очень хороший. Проблем нет.
– Я имею в виду, какой он как человек? Тихий, спокойный или наоборот? Как себя ведет?
У Раджпута была привычка то и дело поднимать ладони, как будто его собирались арестовывать.
– Хороший человек. Спокойный. Делает свою работу без всяких проблем.
– Он женат, холост? – продолжал Кинс.
– Женат. Двое иждивенцев.
– Значит, есть ребенок.
Раджпут кивнул.
Трейси протянула карточку Кинсу. Бэнкстон уходил с работы сразу после полуночи как раз в те дни, когда были убиты Анжела Шрайбер и Вероника Уотсон. Как сказал бы Вик, это уже кое-что.
– Мистер Бэнкстон работает в каком-то определенном отделе? – спросила она.
– Нет. Нет отделов. Сотрудники работают везде.
– То есть в отделе электрики, сантехники, стройтоваров? Разгрузка, погрузка, все на них, так? Занимаются тем, что есть сегодня?
– Да, именно.
– А в какие магазины «Хоум Депо» доставляются товары с этого склада?
– Они все расположены в Пьюджет Саунд.
– Сколько их?
– Двадцать четыре.
Много магазинов. И много накладных, которые придется просмотреть тому, кто захочет проследить, куда именно поставлялась полипропиленовая веревка с плетением буквой Z.
– А сами работники склада могут здесь что-нибудь купить?
– Да. Со скидкой.
– Как это работает? Как получают скидку?
– У каждого работника есть индивидуальный номер. Они хранятся в компьютере. Чтобы получать скидку, работник должен вводить свой личный номер при каждой покупке.
– Значит, существуют записи о том, платил тот или иной человек наличными или картой?
– Если он получал при этом скидку, то да.
Трейси посмотрела на Кинса, тот кивнул.
– Можно мы поговорим с мистером Бэнкстоном в вашем кабинете? – спросила Трейси.
– Да. Пожалуйста. – Раджпут пошел к дверям. – Я его позову.
– Нет, – остановила его Кроссуайт, не желая давать Раджпуту шанса поговорить с Бэнкстоном с глазу на глаз. Она показала на радиотелефон. – Пожалуйста, вызовите его сюда. Только не говорите зачем.
Брови Раджпута снова сошлись к переносице, но он все же взял трубку и нажал на кнопку. Аппарат издал короткий мелодичный сигнал.
– Дэвид?
После небольшой паузы мужской голос ответил:
– Да?
– Зайди ко мне, пожалуйста.
– Я только начал разгружать палету. Попозже нельзя?
Трейси помотала головой.
– Пожалуйста, зайди сейчас, – сказал Раджпут. – С палетой закончишь потом.
Трейси показалось, она услышала вздох.
– О’кей, иду.
Кинс вернул карточку Бэнкстона в прорезь, и они в неловком молчании стали ждать его появления.
– Могу я предложить вам кофе, чай? – начал Раджпут.
Трейси и Кинс отказались.
Дэвид Бэнкстон постучал в открытую дверь. Его взгляд быстро скользнул с Раджпута на Кроссуайт и Воробья, и выражение его лица изменилось с безразличного на обеспокоенное.
