Был здесь и Шэйн Вольф, сидел за столом у двери запасного выхода и разбирал компьютер, аккуратно укладывая составляющие в картонный ящик. Несколько других компьютеров были уже убраны. Стажерка, легонькая, нервная девятнадцатилетняя девушка по имени Джулия, выдвигала стальные ящики из картотечного шкафа, занимавшего большую часть одной из стен, и складывала их на тележку. Низкорослый, крепко сбитый спортивный обозреватель по имени Дон Куигли крепил их с помощью эластичных стяжек. Стояла атмосфера тихой, прилежной поспешности.
– Лантернгласс, – произнес Тим и кивнул на ее стол, бывший ближайшим к его кабинету.
– Уже иду. Я все свое хозяйство соберу за десять минут.
– Не собирай. Пиши.
– Это несерьезно, – опешила Лантернгласс.
– По-моему, нам обоим известно, что я известен нехваткой юмора. Я выставил на сайте анонс заметки о пуле. Теленовости уже трезвонят об этом. Мне нужна полная история, загруженная в сервер к полудню. После этого можешь паковать вещички, – сказал редактор, спеша мимо нее со своей коробкой в руках.
– Моя машина не заперта, – обратилась к нему Айша. – Принесешь мне ноутбук? Он на заднем сиденье.
Тим дернул головой: жест, что, похоже, означал согласие, – и потащил свою коробку вниз по лестнице.
Айша задержалась возле Шэйна Вольфа.
– Я буду скучать по этому дому, если он сгорит. Кусок зауряднейших часов моей жизни прошел в этой самой комнате. Ты как, будешь скучать по чему-то, из-за чего сюда приходил?
– По тому, чтобы следить, как ты бегаешь вверх-вниз по лестнице, – ответил он. – И нет в том ничего заурядного.
– И-и, – раздался голосок Дороти. – Мамочка, он к тебе подкатывает.
– Откуда знаешь? – спросил ее Шэйн. – Может, я любитель фитнеса. Может, меня просто восхищает человек, по-настоящему приверженный тому, чтобы оставаться в форме.
Дороти сощурила глазки и заявила:
– Ты подкатываешь к ней.
– Пф-ф, – фыркнул Шэйн. – Лучше не доставай меня сейчас. Не я расхаживаю тут, сунув голову в цыплячью попку.
Дороти тронула свою цыплячью шапочку и хихикнула, а Лантернгласс взяла ее за руку и повела к своему столу.
Пачка сложенных картонных коробок была прислонена к занимавшему всю стену окну с видом на кабинет Тима Чена. Лантернгласс выбрала одну картонку и вместе с Дороти принялась опустошать стол. Коробка была наполовину полна, когда возвратился Тим с ее ноутом в чехле.
Она раскочегарила свой стареющий комп и открыла новый файл для заметки, Дороти же продолжала укладывать вещи в коробку. Айша принялась писать, начав с заголовка: «НАХОДКА НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПОРОЖДАЕТ ВОПРОСЫ». Черт, ужас какой-то. Чересчур общо, чересчур туманно. Она удалила текст, попробовала еще раз: «СРОЧНО: НАХОДКА НА МЕСТЕ ПРЕСТ…» – фигня, нет, так еще хуже.
Думать было тяжко. У нее было ощущение, что мир вокруг нее разваливается, перекашиваясь и треща по швам. Тим Чен у себя в кабинете охапками швырял папки в коробку. В другом конце комнаты Шэйн отвернул часть ковра, выдернул из-под него длинный сетевой кабель и сматывал его петлями. Картотечный шкаф со всеми своими раскрытыми дверками не устоял и с грохотом рухнул. Легонькая стажерка завизжала. Спортивный обозреватель захохотал.
За спиной Лантернгласс слышала, как бился в окно ветер, и вдруг Дороти вскочила на ноги, гладя на улицу немыслимо большими глазами.
– Ух ты, мам, там реально задувает, – выговорила она.
Лантернгласс крутанулась в кресле, чтобы посмотреть. На миг все перестали что-то делать и замерли, глядя в окна. По ту сторону стекла клубился и пенился туман, полностью скрыв автостоянку внизу. Ветер ревел, подгоняя дальше облако дыма ядовито-желтого цвета. Завихрились искры. В первый раз Айша Лантернгласс подумала, а надо ли было брать с собой в редакцию дочь, вдруг пламя одолеет пожарных и доберется до здания, когда они все еще будут находиться в нем. Да нет, это ж нелепость. Они ведь не должны были освобождать помещение аж до завтрашнего утра. Служба парка не предоставила бы им столько времени на эвакуацию, если бы опасность грозила по-настоящему. И потом: люди все еще прибывают, чтобы помочь с переездом. Внизу на парковке она смутно разглядела ярко-красный «Приус», заезжавший с шоссе. Потом дым сгустился, и машина пропала из вида.
– Давай-ка, – обратилась к дочери Лантернгласс. – Заканчивай, милая. Мне нужно лишь сделать это, и мы можем ехать.
Она опять принялась стучать по клавишам. Новое название: «ЕДИНСТВЕННАЯ ПУЛЯ ВСЕ МЕНЯЕТ». Есть, в этом бездна задора. Всякий прочитавший это просто должен будет перейти на следующую строчку. Какой бы эта следующая строчка ни была. Еще миг – и она сумеет найти к ней подход. Она прищурила глаза, уставившись на экран, словно стрелок, берущий на мушку цель.
– Какого еще черта? – раздался до странности пронзительный голос спортивного обозревателя. Он стоял в двери, ведшей на лестничную площадку, готовый медленно спускать тележку по ступеням. Лантернгласс слышала его, но не обернулась, с головой уйдя в заметку, осмысливая новое предложение.
Она не оглядывалась до тех пор, пока не заговорило ружье АР-15: один сухой оглушающий треск, потом еще один, а потом третий. Оглянулась она как раз тогда, когда голова спортивного обозревателя дернулась назад и кровь мелкими брызгами оросила потолок и перегородку за ним. Он упал навзничь, тележка наехала на него, коробки выскользнули из-под державших их стяжек и посыпались на пол.
Келлауэй шагнул в комнату, переступив через тело, ружье он держал чуть выше бедра, лямка была перекинута через плечо. Громадный мужчина в рубашке-поло цвета голубя, уже в пятнах крови. В дальнем углу Шэйн Вольф поднялся во весь рост, держа небольшую связку сетевого кабеля. Он поднял свободную руку ладонью вперед.
– Эй, что бы вам ни было угод… – успел произнести он, и Келлауэй всадил ему пули в живот и в грудь, отбросив к самому окну. Шэйн был мужчина крупный и плечами своими врезался в стекло так, что по нему пролегли трещины, сплетясь в пару паутинок.
Лантернгласс спиной отпихнула от себя кресло и упала на одно колено. Дороти встала было посмотреть, что происходит, но мать схватила ее за руку и с силой потянула вниз, девочка даже на колени упала. Обняв дочь, Лантернгласс затащила ее под стол.
Ружье вновь заговорило: еще несколько сухих, отрывистых сообщений. Они означали, что Келлауэй убивает Джулию, стажерку. Сидя под столом, Лантернгласс видела окна, выходившие на автостоянку, и через широкую стеклянную панель, служившую перегородкой, часть личного кабинета Тима Чена. Тим стоял за своим столом, устремив ничего не понимающий взгляд в комнату редакции.
За окнами клубился и метался вздымаемый ветром дым. Мимо пролетело еще одно крутящееся колесо искр. Дороти трясло, и Айша прижала голову дочери к груди, прижавшись губами к ее волосам. Она глубоко вдыхала запах детской головки, запах кокосового шампуня Дороти. Ручонки дочери обвились вокруг материнской талии. И Лантернгласс подумала: «Не дай ему увидеть нас. Прошу тебя, Боже, не дай ему увидеть нас. Прошу тебя, Боже, дай этому ребенку выжить».
