Александр не знал, что ответить, и от этого вдруг разозлился на товарища.
— Я тебе не генерал, чтобы судить об этом. А нам сейчас немца надо бить, а не гадать, что да как… Поздно уже думать. Война идёт.
— Немцы напали внезапно! — вскипел от негодования Попов. — Вероятно, наши просто не успели подготовиться к отражению.
— Ага, внезапно… — Мартынюк кисло усмехнулся. — Сами-то верите, товарищ капитан? Как можно незаметно скопить у границы целую армию и напасть внезапно? А? А где же тогда была наша разведка?
— Это не ко мне вопросы, — с раздражением ответил Попов.
— Вот-вот… — Мартынюк многозначительно хмыкнул. — Нет, кто-то во всём этом виноват, и притом крепко виноват. Кто-то там… — Он показал пальцем вверх. — Иначе бы так не получилось.
— Если кто виноват, с него спросят, — сухо произнёс Попов. — А вы лучше эти мысли гоните прочь. Мой вам совет.
Петр что-то неразборчиво пробурчал себе под нос и замолк.
По Чкаловской они дошли до площади Земляной Вал, а оттуда свернули на улицу Карла Маркса. Там мимо них прошагала рота ополченцев, вооружённых трёхлинейками. У многих за поясные ремни были засунуты противопехотные гранаты РГД-33. Возглавлял этот отряд бравый пожилой капитан.
— Ну вот, не все же драпают и нюни распускают. — Мартынюк повеселел. — Ничё-ничё… остановим гитлеровцев и погоним назад.
Настроение у всех четверых улучшилось.
— А вы, товарищ капитан, где служите? — спросил неугомонный Пётр.
— Я, товарищ старшина, служу на границе с Турцией, — в тон ему ответил Попов. — Закавказье, Армения…
— И как там?
— Да как… — пожал плечами капитан. — Красиво. Горы… Руины древние… Озеро Севан…
— А армяночки как? Красивые?
— Ну, есть и красивые, и даже очень.
— Понятно. — Мартынюк вздохнул. — Эх, не везёт так не везёт. Угораздило же меня попасть в Туркмению, а не в Армению.
Александр и Карасёв засмеялись, и только Попов остался серьёзен. Он вообще был немногословен и, казалось, постоянно внутренне собран, словно несёт на себе груз большой ответственности и в любую минуту готов принять какое-то важное решение.
— А турки не бузят? — спросил Карасёв.
— Бывает, — уклончиво ответил капитан. — Граница есть граница.
— Да, они на нас ещё со времён Суворова зло затаили. Не могут Измаил простить. Да и Крымом мечтали владеть, но не вышло.
— И откуда вы, товарищ лейтенант, всё это знаете? — немного язвительно спросил Мартынюк.
— Да просто историей интересуюсь. — Карасёв как будто не заметил этого сарказма. — Историю надо знать. Я так считаю…
Перешли по мосту железную дорогу, потом повернули в Гороховский переулок, а с него — в Малый Демидовский, вышли на Гороховскую и направились опять в сторону Чкаловской, чтобы замкнуть круг. Впереди увидели какую-то суету и ускорили шаг.
— Там, по-моему, продуктовый, — припомнил Карасёв. — Но он уже, вроде, должен быть закрыт… Грабят, что ли? А сторож где ж?
Его подозрение подтвердилось. Магазин, действительно, подвергался бессовестному разграблению. Из сломанных дверей выбегали люди с авоськами и сумками, забитыми доверху консервными банками, разными пачками и свёртками, водкой и хлебом, и, не обращая внимания на приближающийся патруль, спешили унести свою добычу Это уже не лезло ни в какие ворота!
— А ну прекратить грабёж! — заорал лейтенант, вынимая из кобуры ТТ. — Прекратить, я сказал! Буду стрелять!
Его угроза подействовала — люди остановились, прижимая к себе драгоценную ношу.
— А чего добру пропадать? — крикнула в ответ тётка с битком набитой авоськой, пятясь бочком вдоль стены дома. Видимо, она рассчитывала скрыться в ближайшей подворотне. — Всё одно германцу достанется!
— Что за ахинею вы несёте? — Попов быстрым шагом приблизился к тётке и схватился рукой за авоську. — Никто в Москву немцев не пустит. Понятно вам?
— Ага, не пустят, как же… — Тётка намертво вцепилась руками в сетчатую сумку. — Вон шишки партийные уже все потикали из столицы. Бросили нас! Плевать им на народ!
— Не врите, не все сбежали! — Попов взъярился. — А те, кто сбежал, за это ответят. — Он вырвал-таки авоську и понёс её ко входу в магазин.
— Ага, ответят они тебе, гляди… Когда рак на горе свистнет! — Тётка заругалась и скрылась за углом дома.
Перед дверями стояли ещё четверо расхитителей: старик, два мужика и ещё одна тётка. Внутри магазина раздавалась какая-то возня.
— Несите товары обратно! — строго приказал Карасёв.
Романцов и Мартынюк встали левее, преградив людям дорогу.
— Вы же советские люди! — попытался усовестить их Попов. — Москве сейчас и так тяжело, а вы тут…
— Да пошёл ты! — огрызнулся один из мужиков и попытался пройти мимо капитана. — Нет теперь советской власти! А ну, пропусти…
— Да я тебя сейчас к стенке поставлю! — Попов схватил мужика за ворот полупальто и действительно потянул его к стене дома.
По искажённому от гнева лицу капитана и по его бешеным глазам Александр понял, что тот и в самом деле может сейчас расстрелять этого потерявшего совесть человека.
Видимо, мужик тоже это понял, потому что он замолчал и только вяло упирался.
— Неси продукты обратно, — с трудом сдерживая кипящую внутри ярость, произнёс Попов, сунув под нос расхитителю ствол пистолета.
Из магазина кто-то выглянул, но, увидев, что происходит, тут же спрятался обратно.
Капитан отпустил мужика, и тот понуро поплёлся к дверям. Остальные люди тоже развернулись и понесли назад ворованное. Вслед за ними в магазин вошли Карасёв и пограничники.
Внутри царил разгром: полупустые полки, разбитые стёкла прилавков, валяющиеся на полу разорванные бумажные пакеты и пачки с разными сыпучими товарами и разбитые банки с соленьями и повидлом.
Здесь находилось ещё несколько человек, которые, при виде вошедших патрульных, растерянно топтались на одном месте, не зная, что делать дальше.
— Граждане, верните продукты на место, — уже более твёрдым и спокойным голосом произнёс Карасёв. — Иначе вы будете задержаны за расхищение народного имущества.
Те люди, что вошли с улицы, уже выкладывали украденное, и остальные, немного помявшись, стали делать то же самое.
— Молодой человек, вы куда? — произнёс вдруг Попов и направился за прилавок.
Александр теперь тоже заметил, что какой-то парень, прячась за спинами других людей, отступает к двери, ведущей в подсобку, возможно, рассчитывая покинуть магазин через запасной выход.
Увидев приближающегося капитана, парень шустро выскользнул в дверь, и Попов бросился за ним. Александр решил подстраховать товарища и побежал следом. В этот момент в подсобке раздался негромкий вскрик, и началась какая-то возня. Там была темнота, и Александр включил фонарик. В его свете он увидел, что капитан заломил парню руку, которая сжимает нож с окровавленным лезвием. Судя по всему, парень ранил Попова, но тот всё же сумел в темноте захватить преступника.
