— А деньги на развитие новой линии возьмем с пулемета «Лозе». — Имрич потер руки, как муха перед аппетитным обедом. — У нас там такая экономия просматривается… Уа-а-а-ах!
Смотрю я, как закисший было в заводской рутине Гоч засиял, увлекся. Подкинул в этот костер еще полешко.
— Но от революционной схемы автоматического пистолета ты все же не отказывайся, Имрич, — убеждал я его. — Идеи, они такие — носятся в воздухе. Промедлим мы и… останемся в пролете. Не обязательно его прямо сейчас запускать в производство, но обязательно патентовать как конструкцию пистолета, так и саму принципиальную схему. Вот не догадался никто сплошные дырки в револьверном барабане запатентовать — сейчас доил бы весь мир.
— Что конкретно патентуем?
— Во-первых, саму конструкцию, в которой магазин располагается в рукоятке пистолета. Как постоянный, так и сменный, — стал я загибать пальцы. — Во-вторых, единый кожух-затвор, покрывающий ствол по всей его длине. В-третьих, расположение возвратной пружины, как под стволом, так и над стволом и вокруг ствола. В-четвертых, ударно-спусковой механизм, выполненный отдельным единым агрегатом. В-пятых, все виды предохранителей.
— Размеры такого пистолета какие думаешь делать? — спросил Гоч.
— Можно любые. Но чтобы не конкурировать с системой Гоча, то максимально сантиметров двадцать в длину, — прикинул я. — Вряд ли больше. Меньше — можно. Тогда криминальная полиция их у нас с руками оторвет. Я так думаю…
— Почему полиция? — удивился Гоч.
— Да потому что такой плоский и короткий пистолет можно носить скрытно под мышкой. Или вообще без кобуры — заткнуть за пояс брюк.
Гоч что-то в себе прикинул и широко улыбнулся.
— Да… — сказал он, стуча карандашом по своим эскизам. — Они тогда и компактный револьвер большого калибра тоже возьмут. Тем более что по их внутренней инструкции полицейский чин, кроме городовых на уличном посту, имеет право сам выбирать себе оружие по руке. Только пока им особо не из чего было выбирать. Разве что пукалку под патрон шесть с половиной на семнадцать миллиметров. А иностранные модели револьверов казна и раньше не оплачивала, а теперь тем более не станет этого делать. Хочешь красоваться импортом — раскошеливайся сам. Какой патрон делать будем? Куда ни кинь, Савва, а патрон для пистолетов потребуется новый.
Я покопался в голове и выдал наиболее популярный в моем мире патрон под приблизительно нужный нам калибр — 0.44 Smith&Wesson. С тупоголовой пулей. А то? «Дырокол» мы уже выпускаем. Так что надо занять нишу высокого останавливающего действия.
— Одиннадцать на двадцать два миллиметра, центрального боя. С проточкой. Без закраины, — выдал я основные характеристики. — Когда найдем нормальную сталь на сменные магазины, то можно будет с таким патроном вплотную приступить и к пистолету-пулемету одновременно с твоим патроном.
— Да будет так! — торжественно возвестил Гоч и полез в буфет за бокалами и бутылкой отогузского вина.
— Только старые винтовочные стволы нам для такого пистолета совсем не нужны, Савва, — вдруг заявил он, разливая вино. — Такие коротенькие стволики мы сами прекрасно рассверлим, и нарезы в них, какие нам надо, отдорнируем. Зато и сталь для них с нужными характеристиками сами же сможем варить в тиглях, как литейку запустим. Не так уж много ее и надо будет. Вот столько… — Гоч торжествующе изобразил нужное количество между большим и указательным пальцем.
После этого его выступления я за судьбу нового революционного пистолета не сомневался — сделает его Гоч.
Гоч талантливый. До всего додумается сам методом научного тыка. Но если его опылять идеями, проверенными временем в моем мире, то все он сделает намного быстрее.
Последнее, что мы с ним обсуждали, — отнюдь не технические новинки, а генеральный план застройки завода. С разбивкой на очередность ввода цехов в строй, чтобы они не ломали технологический процесс, а встраивались в существующий. И новые цеха не путали заводскую логистику.
Посчитали, сколько нам требуется различных новых станков, и одновременно грустно выдохнули.
— Программа «Лозе»? — спросил Гоч, сверкая хитрым глазом.
— Больше не подо что нам станки из казны выбивать, — ответил я.
Как-то незаметно мы превратились в большое предприятие с очень высокой концентрацией рабочей силы — свыше пятисот человек, даже не считая прикрепленных к нам военных. Деньги под такое расширение нам охотно давали в ГАУ беспроцентным кредитом… Много… Но только под пулемет системы «Лозе», будь он неладен. Вот не лежит у меня к нему душа, и хоть ты что делай…
Группа внедрения пулемета «Лозе» поработала хорошо. Все, что я проговаривал как пожелания, они ловили на лету и внедряли в металл. Удалось вырваться лет на сто вперед — внедрить шаблонный метод изготовления и взаимозаменяемости всех деталей, как и метод укрупнения узлов сборки. Что, кстати, существенно облегчило и уход за пулеметом в полевых условиях. Если все получится как надо, то поставим пулемет «Лозе» на конвейер. Угу… самый настоящий сборочный конвейер.
От 368 деталей изначальной островной конструкции мы оставили сперва 275, а потом вообще 198. Ушла в никуда куча винтов, штифтов, тяг и сложносоставных деталей. Агрегатная сборка — это такой прогресс оказался, что самим не верилось. А с установкой на заводе новых паровых молота и пресса полностью отказались от чугунных, бронзовых и латунных конструкций, заменив их фрезерованной сталью. И штампованной — опыт такой уже наработали на магазинах ручника «Гочкиз», полуфабрикат которого штамповался.
Переход на новую технологию хоть и дался с трудом, но позволил отказаться от ручной обработки большинства деталей, заменив их станочной. Что очень и очень положительно сказалось на деле при нашей нехватке высококвалифицированных лекальщиков. Особенно помогло внедрение новых плоскошлифовальных станков, которые нам подогнал кронпринц. Время шлифовки деталей сократилось в разы, а работать на таком станке мог теперь рабочий средней квалификации, а то и вообще пацан-фезеушник.
Объем воды в кожухе теплообменника сократился с семи литров до четырех. Сам похудевший кожух стал гофрированным и обзавелся большой горловиной — на севере империи снег по полгода лежит, вот им пусть и засыпают теплообменник. Можно даже колотым льдом. Все равно когда пулемет непрерывно стреляет, то вода в нем закипает через пять секунд. Да и просто воду теперь легче заливать, не боясь потерять воронку из ЗИПа за ее ненадобностью. Гофрированный кожух увеличивал площадь теплообмена при одинаковом диаметре с гладкостенным. К тому же улучшалась жесткость самого кожуха.
Каучуковый шланг (который на «Лозе» заменили парусиновым), отводивший пар в канистру-конденсатор, мы убрали. Толку от них было мало, а тактическое перемещение пулемета по полю боя они сильно ограничивали. Но в бронированных установках или ДОТах, там, где пулемет работал бы неподвижно, мы эту систему рекомендовали и заглушку для нее на кожухе оставили.
С семисот рабочих часов на один пулемет по расчетам «Лозе» мы сократили до двухсот сорока. Это еще без учета конвейера. Там большая часть рабочих часов уйдет в подготовительные службы, зато сама сборка будет быстрой, как у Форда. Успевай только детали подносить. И вот для этого-то все детали и должны быть взаимозаменяемые, а не подгоняемые по месту напильником в каждом пулемете индивидуально. Но на всякий случай в ОТК
[21] ввели за правило все детали одного пулемета одинаково нумеровать гравировкой. (Дошло такое до меня, когда случайно в одной пехотной части нашел гравера, который до войны поздравительными надписями на подарках промышлял.)
