Гранат еще запас в неприличном количестве… Прямо с завода. Все же в городе воевать собрались. Хотя что там того города?
И к тому же груз экразита с собой тащим, будь он неладен. Кататься в бою на такой бомбе особого желания нет, чуть что — и на молекулы. Но надо. Два десятка килограммовых брусков, каждый тщательно завернут в три слоя пергаментной бумаги и два слоя оловянной фольги. В двух крепких ящиках, обитых изнутри войлоком, на оловянных гвоздях. Сами ящики подходили по форме к пустотам в быках моста. На наше счастье строили в свое время железнодорожный мост через Нысю огемцы, и в архивах Будвица сохранились проектные чертежи.
Когда король принял мой подробный доклад о том, что творится в столице, и о моих планах на будущее, только спросил:
— Может, не стоит взрывать мост? Самим еще сгодится.
— Стоит, ваше величество, — убежденно произнес я. — После войны мы его обязательно восстановим. И не деревянный на каменных быках, как сейчас, а красивый, из стальных клепаных конструкций. Дирижабли поработают на установке готовых ферм, которые можно будет склепать и на берегу. Все, что требуется для этого, уже есть — и локомобили с пневматическими компрессорами, и отбойные молотки. А готовые элементы легко подвозятся прямо с завода по железной дороге.
— Прожектер ты, Кобчик, — усмехнулся ольмюцкий монарх. — Но соглашусь, что соблазнительные у тебя прожекты. Новый пулемет показывать будешь?
Государь доволен. Что еще нужно хорошему подданному?
— Для демонстрации все готово, ваше величество.
— Тогда пошли, показывай. О войне конкретно с тобой завтра говорить будем. Как королевский комиссар ты полноправный член ставки по должности. Критиковать будешь моих генералов, а то они опять что-то все переусложнили. Хотя всех их учили еще в кадетских корпусах, что центральная идея любого плана, составляющая его сущность, должна быть проста. Так-то вот…
— Застоялись они у вас, ваше величество, — пошутил я.
— Это точно, — улыбнулся король. — Но где их гонять в траншеях-то? Они в этой новой войне и траншей не видят — только карты на столах своих штабов. Но все мечтают быть впереди на лихом коне… Другие нужны в наше время генералы. Бухгалтера и снабженцы, мыслители и хитрованы, потому как воюют реально теперь командиры не выше полка.
И немного подумав, монарх сменил тему:
— Как не хотел я тебя, Савва, выпускать в бой, а пришлось…
— Но я уже выполнил все свои обязательства, ваше величество, — воспользовавшись паузой, выдвинул я свои аргументы. — У фирмы «Гочкиз» две линии сборки пулеметов стабильно и ритмично работают в Будвице и одна во Втуце. Даже пулемет «Лозе» за прошедшее время до ума довели, как вы приказывали.
— Главное не в этом, Савва, — задумчиво произнес король. — Главное в том, что в Будвиц на заседание трибунала, где будет рассматриваться дело контрразведки, прибудет сам император, а не его представители. Отоний, конечно, человек мудрый и справедливый, но под горячую руку ему лучше не попадаться. А посему я почитаю за благо быть тебе все это время в бою, чем во дворце. Там, откуда тебя спешно не выдернуть. Глядишь, все и уляжется. Но это уже не твоя, а наша с сыном будет битва.
И король вдруг не удержался от хвастовства:
— А мы все же измотали царцев тем, что каждую неделю демонстрировали готовность начать наступление. Теперь они на нашу артподготовку почти не реагируют. Все резервы остаются на местах. А в первой линии траншей они оставляют только наблюдателей. И еще обнаружился у врага снарядный голод. Особенно крупных калибров. На наш десяток выстрелов они отвечают уже одним-двумя. И это… прекрасно! — широко улыбнулся король.
Бронепоезд «Княгиня Милолюда», тихо прокравшись в темноте между фортами, встал на рубеже, ожидая крайней команды. Сзади на безопасном расстоянии расположились шушпанцеры, а за ними совсем уже в тылу наши эшелоны обеспечения. На параллельной ветке в обычных эшелонах томятся войска, вводимые за нами в прорыв. Отступать по железной дороге просто невозможно. Некуда. Только вперед.
Какое счастье, что нет пока в этом мире штурмовой авиации, а то один налет чего-то вроде эскадрильи Ил-2, даже поликарповских «Чаек» — и полностью сорвано все наступление. Такая цель!
Мы с командиром бронедивизиона и одновременно командиром головного бронепоезда Атоном Безбахом, который перед наступлением получил чин гвардейского старшего лейтенанта (что равнялось армейскому майору), сидели в командирской будке, в которую превратили бывший паровозный тендер, и сосредоточенно сопели над каргой, в последний раз уточняя свои действия и взаимодействие с другими войсками.
Майор, командующий поддерживающей нас пехотой, только что ушел от нас очень задумчивый. Разве что пальцем у виска на нас не крутил. Но со скрипом согласился с нашими выкладками к приказам из вскрытого пакета.
А куда ему деваться против моих бумаг?
Главное, чтобы во врага он планомерно вгрызался, а не клал своих солдатиков в дурных уличных атаках. Зря я ему, что ли, все пушки траншейные отдаю и половину снайперов… Гранат в достатке. И все же хоть как-то, но его солдат на полигоне штурмовым действиям обучали. Как и основам тактики малых групп. Город это, конечно, не траншеи, но лучше так, чем никак…
Пообещал ему в случае удачного захвата города без больших потерь добиться у короля, чтобы его батальон стал отдельным и «штурмовым» по названию. Эти военные ну как дети, ей-богу… Фантик красивый покажи, и уже рот до ушей.
Операция вся заранее расписана по минутам. Я на совещании в ставке к этому даже придираться не стал — не поймут пока, что их высокое штабное искусство может полететь в тартарары от любого случайного фактора. И чем точнее притерты детали, тем они сильнее клинят от случайной помехи, что в технике, что в организации. В этот раз я вообще не учил их, как воевать, — вот еще, да и задачи такой королем передо мной не ставилось. Больше я упирал на обеспечение и логистику. Рубежи промежуточных полевых складов. Сокращение плеча снабжения воюющих частей. Продавил через короля раздачу солдатам двойного носимого боекомплекта, примитивного сухого пайка и хотя бы по паре бинтов на брата. А то с санитарным обеспечением в первой волне наступления не просто плохо, а откровенно ужасно. Особенно со своевременной эвакуацией раненых с поля боя. Закисли медслужбы в глухой обороне. Расслабились.
— Лучше бы вы, господин королевский комиссар, побольше тяжелых пулеметов нам привезли, — пнул меня словесно один из командиров корпусов. — Советовать-то легко, сидя в тылу… за пивом.
Про пиво он для порядка пробурчал, а вот впечатлило его на вчерашней демонстрации то, что «Гоч-Лозе» может давать длинные очереди на всю ленту без видимых последствий для автоматики. Мыслит еще позиционной войной по привычке — выкашивать наступающего врага.
— Завод работает, господа, — откликнулся я, пропустив мимо ушей сентенцию типа «каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны». — Работает под лозунгом «Все для фронта, все для победы!» С полной отдачей сил. Когда я уезжал из Будвица, сборочный цех выдавал в день уже по три десятка «тяжелых» пулеметов «Гоч-Лозе». Но приоритетом для нас до этого являлось обеспечение грядущего наступления. И в нем легкое и мобильное ружье-пулемет «Гочкиз-Р» вне конкуренции. Сами увидите. Но опять-таки настаиваю на том, что если ваши интенданты вовремя не подвезут на передний край патроны в достаточном количестве, то никакие пулеметы вам не помогут, когда им стрелять нечем.
