– Но ведь так не бывает. Этого просто не может быть! Это херня какая-то! – вскричал Артем, у которого наконец в очередной раз сдали нервы.
– Конечно, не может, – спокойно согласился Чухан. – Возможно, это просто шутки, которые иногда выкидывает с нами наше подсознание. Но, может статься, что все гораздо сложнее. Слышали ли вы когда-нибудь про учение о ноосфере?
– Нет, – эхом отозвались Артем и Настя.
– Есть такая теория, что после физической смерти тела человеческое сознание не умирает, – раздумчиво проговорил Хан-Чухан. – Но и в рай с ангелочками и розочками тоже не отправляется. Равно как, впрочем, и в огненную бездну ада. Потому что ни того ни другого, говоря по-честному, не существует. Двадцатый век на дворе, все же вумные стали, понимают, что к чему! Но сознание-то после смертушки остается. Говоря по-простому – душа. И куда же ей, неприкаянной, податься? Вот яйцеголовые очкарики и придумали ноосферу. Висит, такая, над Землей и всасывает в себя сгустки мыслительной энергии от всех умирающих людей, вроде губки. Ну я, конечно, примитивно объясняю, да и фиг с ним. Я к чему все это говорю: не верю я в разную научную хрень! Нет никакой ноосферы! Враки все это. Я так думаю: после смерти души людей, которые живут и умирают в этом городе, остаются здесь. В этих трубах.
Глава 9
Карлсон, который живет пониже
Главный герой становится жертвой злого розыгрыша, нападает на след болоньевого беглеца и в очередной раз рискует жизнью.
Артему было неуютно и зябко в этих подземельях. Настя, видимо, чувствовала то же самое. А Чухан продолжал размышлять вслух, что его теория ничуть не хуже любой другой гипотезы о том, что происходит с людьми после смерти. И приводил леденящие кровь случаи из собственной практики странствий по подземке, которые подтверждали его догадки. Наконец нервы у Казарина сдали окончательно, он сполз по стене на пол, присел на корточки и обхватил голову руками.
– Что с тобой, Артем?! – встревоженно закричала Настя.
А Чухан неожиданно гулко расхохотался и сказал, давясь от смеха:
– Да расслабься ты, Артемка! Ну, чего ты! Не видишь, что ли – шуткую я! – и с этими словами пнул покрытую чешуйками облупившейся краски трубу, в которой, по его словам, были заключены души умерших. – Это же канализация, Артем! Нет там ни хрена, в этих трубах, кроме обычного дерьма! Сидит какой-нибудь Иван Кузьмич орлом на сортирном очке и исполняет задом Первую симфонию Бетховена для унитаза с оркестром. А звук по трубам идет резонансом. Ну, вместе с отходами жизнедеятельности, понятное дело. И ничего там, кроме них, нет, в этих трубах. Противно – да! Мерзко. Но не страшно ни разу. Гораздо страшнее то дерьмо, что плещется в человеческих головах! Уж ты поверь мне, Артемка. Да ты и сам должен знать!
Казарин мельком подумал: откуда это Чухану известно, что должен знать Артем? Неужели он догадался, что тот работает в прокуратуре? Уж не один ли из старых клиентов? Но Артем не помнил, чтобы ему приходилось расследовать дело столь необычного гражданина.
– Ловко же я тебя надул! – не унимался Чухан. – На языке диггеров такие, как ты, новички-дурачки называются «девочки-припевочки». Прикалываться над вами – одно удовольствие. Всему верите, как дети малые!
– Сам ты!.. – буркнул Казарин, поднимаясь с холодного пола. – Веди дальше, сказочник хренов!
Ни в какую мистику Артем, как и положено советскому человеку, офицеру запаса и работнику прокуратуры, разумеется, не верил. Строго говоря, он вообще не знал, во что верить. У него не было мировоззрения – его заменила ирония, иногда горькая, но чаще злая. Однако этот смех в трубах, как и вообще вся увеселительная прогулка по подземке, произвели на него самое тягостное впечатление. Нервы стали совсем ни к черту, подумал он. Разве бы раньше он купился на подобный бред? Может, у психиатра провериться, как только он отсюда выберется? Теперь, наверное, уже скоро.
– Сейчас, дай «фару» нацеплю на лобешник, – отвечал между тем Чухан, вытаскивая из своего объемистого рюкзака шахтерский налобный фонарь.
При свете «фары» идти стало не в пример веселей, да и Чухан, судя по всему, ориентировался в тоннелях не хуже крыс – будто здесь и родился, и прожил всю свою жизнь. Пока они шагали так – маленькая группка людей, со всем сторон окруженная мраком, – Артем признался Чухану, что он ищет человека, который прошел здесь недавно.
– В темной болонье? – сразу поинтересовался Чухан.
– Да! Да, это он! Ты видел его? Куда он пошел? – вскричал Артем.
– Да не ори ты так, всех подземных чудовищ перебудишь! – ухмыльнулся диггер и рассказал, что мимо него пару часов назад действительно прошмыгнул человек в темной болоньевой куртке.
– И даже «здрасте» не сказал!.. Не ссы, Артемка, если он отсюда выбрался – то только тем путем, что и мы! Других выходов тут нет! – заверил Артема Чухан. – Точнее, их тут два, но я тебе как на духу скажу, что выберет он тот же, что и мы, если хоть чего-то знает про эти места.
Казарин остался очень благодарен своему проводнику за то, что тот не задал никаких лишних вопросов. Посвящать кого попало в тайны следствия никоим образом не входило в намерения Артема.
– Дальше будет вша, – сообщил между тем Чухан.
– Что еще за вша? – испугалась Настя и аккуратно поправила свою модную прическу.
– Вентиляционная шахта, – снизошел до объяснений проводник. – Да вы сейчас сами все увидите.
Скважина оказалась узкой, как лоно девственницы, и идти по ней пришлось, согнувшись в три погибели.
– Чертов раколаз, когда ж ты кончишься-то! – раздраженно ворчал Чухан.
За поворотом «раколаза» оказался вентилятор. Судя по покрывавшему ржавые лопасти толстому слою паутины, он не работал уже целую вечность.
Чухан и Настя проползли между лопастями на коленках. Артем шел замыкающим. Он тоже встал на четвереньки и протиснул плечи в узкий треугольник, образованный двумя ржавыми железными крыльями. В тот же миг сверху что-то глухо стукнуло, и лопасти медленно сдвинулись с места.
– Твою мать! – заорал впереди Чухан. – Какая-то сволочь «карлсона» включила! Ползи, Артем! Ползи!
Казарин уже лихорадочно двигал коленками, пытаясь выбраться из смертельной ловушки. Тяжелая лопасть подняла его тело кверху. Но туловище уже успело проскользнуть. Артем догадался поджать под себя ноги. Секунду спустя там, где только что были его ботинки, с шумом вращались острые железные лезвия пропеллера. Артема обдало волной пыли и ошметков ржавчины. И он понял, что не лишился ступней лишь чудом.
– Артем, ты там цел? Все в порядке? – испуганно спросила Настя.
Оглянуться ей не позволял узкий ствол шахты.
– В порядке – как хрен на грядке! – буркнул Казарин любимое присловье друга – в нем самом в минуты опасности порой просыпался майор Стрижак.
– Сколько здесь шарюсь – никогда не видел, чтобы этот «карлсон» работал, – удивленно произнес впереди Чухан. – Ты счастливчик, Артем. Включись эта хрень на пару секунд раньше – и она бы сейчас твои кишки наматывала!
